Рождество с детективом - Устинова Татьяна (читать книги онлайн .TXT, .FB2) 📗
Она сначала бросилась спасать Тыкву, произвела ее эвакуацию из квартиры Гены в свою. А потом в упоении бегала по книжным магазинам и провела не меньше часа в интернете, узнавая, где продаются яблоки «Симиренко». Нашла и не заказала. А поехала по указанному адресу, а это вообще третья сторона по отношению к ней и Нине Петровне. Яблоки нужно выбирать и нюхать. Что приятно само по себе. И как же Лида была счастлива, увидев повлажневшие глаза и порозовевшие щеки чужой мамы, которая утром не знала о ее, Лиды, существовании. «Звоните, если что», – произнесла Лида самоубийственную фразу. Она была умным человеком и все могла понять и предвидеть, но не думала так, как все. Она не считала, что ее на всех не хватит. Лида была благодарна людям за то, что она им нужна.
У Лиды была очень веская причина быть благодарной судьбе за все, что было и случалось в ее жизни сейчас. За то, что каждая минута в сутках на вес золота. За то, что порядковые номера забот выстроены в мозгу, как папки с особо важными документами в архиве. За то, что о себе она вспоминала в короткие моменты приступа голода или потребности встать под горячий душ. Она здорова, господи, боже мой, у нее есть все, что ей необходимо, она может помочь стольким людям и, главное, беспомощным и никому не нужным животным. Это такое богатство, что она может даже спать на ходу.
Об этом мало кто знает, но причина особой благодарности Лиды судьбе в том, что так было далеко не всегда. Все дела, заботы, привязанности, любовь и жалость, которые ни голове, ни ногам покоя не дают, – все это тащит ее, уносит, поднимает все выше к воздуху и солнцу со дна мрачной безнадежности, вытягивает из такого жестокого прошлого, в каком не могло быть даже надежды на просвет. И добрая нежная душа, которой так хотелось любить и жалеть, только плакала и корчилась в страданиях. Она была никому не нужна. О такой душе даже никто не догадывался. Была просто Лида Розова, лишний человек на этом свете, она покорно и уныло переходила из возраста в возраст, вжимаясь в стены и углы, чтобы стать незаметной. И все равно рано или поздно становилась помехой. И ее пытались убрать… Разными способами. От воспоминаний, из-за которых кожа Лиды покрывается нервной экземой, ей больно дышать. А лекарство одно: достать из мозгового архива папку-заботу с порядковым номером и делать все как полагается. Без нытья и соплей.
Лида, наверное, никогда бы не поверила в то, что есть знакомые, которые ей завидуют. Не потому, что нечему, а потому, что она сама никогда не знала этого чувства. Лида очень радовалась, если кому-то хоть немного везло. И это был еще один разряд особой поддержки: полузнакомые люди звонили ей, чтобы рассказать, как вылечили маму, как удалось решить проблему сына в школе, как премию дали к Новому году, а тут как раз щенка любимой породы недорого предложили. И Лида все это сразу принимала как собственные успехи и радости. «А по поводу щенка давайте вместе, если вы не против. Это все очень важно…» И папка с очередным особо важным документом-заботой отправлялась в архив мозга на годы.
Во дворе дома Лида по привычке подняла голову к своему пятому этажу и согрела взгляд видом освещенных окон. Она всегда включала везде свет, даже если уходила утром. Мало ли на сколько задержится, а ее семейство до выключателей не дотянется. Лифт застрял на каком-то этаже, и Лида побежала по лестнице. Пора гулять, кормить, мыть, убирать… Пора заниматься самыми теплыми делами на свете – ухаживать за территорией любви.
Лида вошла в большую, ярко освещенную прихожую, освободилась от холодной тонкой куртки и таких же сапог. «Мне нужно, чтобы было легко, – объясняет она подругам, которые пугают ее воспалением легких. – А на ходу легкие проветриваются. И потом я очень привыкаю к вещам».
Двери в четыре комнаты были закрыты. Если бы Лида не делала этого, вся ее развеселая компания просто свалила бы ее с ног от счастья встречи. Ни раздеться, ни умыться. Лида в ванной переоделась в большой и толстый махровый халат, чтобы на полчасика расслабиться и согреться перед выходом на холод. И тут в дверь позвонили. Еще один соблазн для многих: Лиде можно сразу звонить в дверь, и она откроет, улыбнется и не спросит, конечно, о том, почему не предупредили по телефону.
На сей раз это была Инна, соседка из другого подъезда и самый геморройный человек в доме, по общему стойкому мнению. Выглядела Инна очень даже мило. Аккуратная фигура, всегда красиво одета, круглое ухоженное личико с большими голубыми глазами и копна серебряных волос – редкая ранняя седина. То была просто генетическая особенность пигмента, но Инна любила томно намекать на последствие несчастной любви. Лида пригласила Инну в квартиру, по привычке стараясь не смотреть ей в лицо. Суть Инны была выражена в невыносимо навязчивом взгляде и хищных, нетерпеливых губах, всегда готовых к бесцеремонным вопросам и пренебрежительным или оскорбленным ответам.
– Привет. Тебя целый день не было. Где ты была?
– По делам. Кошку одного знакомого надо было перевезти к себе.
– Кошку??? Знакомого? Я в шоке. Если ты будешь такой бесхарактерной, в наш дом начнут крокодилов скидывать. Некоторые и так тобой недовольны. Такую, говорят, прекрасную квартиру загубила.
– Инна, я ничего не загубила, и тут нечего обсуждать. У тебя что-то срочное?
– Да. Мне очень нужно… Пошли в кухню, мне нужно передохнуть, я целый день занималась генеральной уборкой. И чашку чаю, если можно.
Лида провела соседку в кухню, налила ей и себе по чашке чая, поставила вазочку с печеньем. Вопросов не задавала, ждала просьбу. Но Инна явно не торопилась. Она уставилась на Лиду своим пристальным вглядом и озвучила вопрос, который задает столько лет, сколько они знают друг друга:
– Ты Новый год где будешь встречать?
– Дома, конечно, как всегда.
– Одна?
– Инна, я тебе всегда объясняю: я не одна. И у нас будет все в обычном порядке. Извини, но я гостей не приглашаю. У меня просто нет времени сидеть спокойно за столом. Нужно всех кормить, выгуливать, звонки всю ночь каждую минуту. И мне хочется всех поздравить, узнать, как дела…
– Но ты чувствуешь одиночество после того, как муж умер?
– Я не знаю, что такое одиночество. Понимаешь, я не одна, когда остаюсь сама с собой. К тому же это такая редкость, когда я совсем одна. Какие-то минуты ночью, когда животные спят.
– Опять ты про зверей. Я о людях. Тебе не скучно быть одной и знать, что муж не придет, не поговорит?
Так наступает тот момент, когда Лида решается проявить характер. Ее лицо становится суровым, близорукие глаза с мягким, нерешительным взглядом вдруг приобретают почти стальной цвет.
– Тема закрыта, Инна. Мы это уже обсуждали, и я только что тебе еще раз ответила. Нет, я не одинока. И мне некогда. Так в чем просьба?
– Мне нужен коньяк. У меня томится рождественский кекс, все нужно постоянно заливать коньяком. А я целый день убирала и не посмотрела, что он у меня закончился. На улице холодно, не хочется бежать в магазин.
– У меня нет коньяка.
И Лида сдерживает фразу о том, что по телефону вопрос и ответ заняли бы полминуты.
– Жалко. Даже не знаю, у кого бы попросить. Тут нельзя пропускать день.
Они какое-то время сидят молча, обе понимают, что, кроме Лиды, Инна ни к кому бы не сунулась. Ей просто не откроют.
– Ну хорошо, – поднимается Инна. – А ты не могла бы мне дать немного денег, я же без кошелька выскочила. Чтобы домой не возвращаться, сразу в магазин заскочу.
Лида долго и, в общем, успешно боролась с собой, закаляя волю для отказов тем, кто просил у нее деньги. Это точно без возврата, и были времена, когда она раздавала большую часть гонораров, не в состоянии никому отказать, а потом выкручивала мозги, как прожить на то, что осталось. Но тут надо было очень быстро завершить неприятную встречу.
– У меня совсем мало. Сколько это стоит?
– Да я самый недорогой… Из неплохих. До трех тысяч. Потом отдам.
Лида взяла кошелек, протянула Инне две тысячи.
