Эскорт - Мейер Лана (книги полностью .TXT, .FB2) 📗
В какой-то момент, во мне что-то сломалось, несмотря на то, что я с детства был неправильным.
Сам факт моего рождения – неправильный. Незапланированный. Ненужный. Грязный. Постыдный. Это то, что я всегда видел и знал о себе.
Хотя масс-медиа и моя родословная кричит о том, что я из тех детей, что называют «золотыми». И одна из фамильных печаток, передающихся в нашей непростой семье из поколения в поколение, что свободно сидит на моем указательном пальце.
Я невольно прокручиваю перстень вокруг своей оси, всматриваясь в широкий черный круг из оникса, на котором расплавленной платиной вылита витиеватая буква «G». Забавно, но то, что для многих в нашем роду служит предметом гордости, для меня – не более чем отражение моей спортивной формы. За последние два месяца я окончательно проработал свое тело и свел жировую массу к минимуму, нарастив больше мышечной. А для чего еще нужен этот дурацкий фамильный перстень? Хотел бы сказать, что только для того, чтобы отслеживать свой прогресс в зале.
Я готов посвятить всю свою жизнь лишь одной цели – разорвать все свои связи с этой семьей и обрести полную независимость. Но боюсь, даже полное переливание крови не поможет мне окончательно вымыть так называемую «голубую кровь» древнего и знатного рода Голденштернов.
В массах считают, что десять процентов людей владеют и управляют девяносто процентами денег и ресурсов, но это не правда. Ближе к правде является соотношение один к девяносто девяти. И я бы многое отдал, чтобы не быть постыдной «ошибкой» в этом гребаном проценте, а точнее признанным, но внебрачным сыном любовницы своего отца – Валентина Голденштерна.
Его отцовство, к слову, лишь формальность. Воспитал меня совершенно другой человек, которому были не чужды простые человеческие эмоции. Он видел во мне сына, а не «лицо знатного рода», которому нужно соответствовать двадцать четыре на семь. Каким бы идеальным ты ни был, здесь, как в королевской семье – тебя всегда недостаточно. Но я иногда даже завидовал принцам Гарри и Уильяму. Они хотя бы получают удовольствие от всей этой помпезной дворянской мишуры, и их капитал создан не на чужих костях и крови. Их семья – лишь маска, развлечение для народа, так называемые «герои королевского сериала» за которыми интересно наблюдать.
В таких древних семьях с богатейшей родословной, как наши, есть одна проблема – у нас есть все и в любой валюте, кроме любви. И пусть я давно стал циничным и расчетливым, и мои глобальные цели лежат далеко за пределами сентиментальных чувств, я все равно уверен в одном: лишь способность любить может сохранить в человеке душу.
Я столько раз отворачивался от нее, смеялся ей в лицо, обесценивал и ненавидел, убегал и проклинал, до тех пор, пока по уши не погряз в этом чувстве.
Да, когда-то давно я любил всем сердцем, каждой фиброй души. Должно быть, я готов был умереть за любовь, но сейчас…сколько бы раз, я не произносил это слово в своих мыслях, я не могу ощутить его вновь.
Я забыл каково это. Любить, ощущать, чувствовать. Лишь эмоции делают нас людьми, но однажды я стер свою человеческую суть, сохранив внутри себя лишь прожитый душой опыт. Сейчас он кажется давно забытым сном, и это меня устраивает. Наверное, я даже врагу не пожелаю помнить во всех красках то, через что прошел я.
Да, это сложно – родиться в такой семье. Это накладывает свой отпечаток и определенные рамки, за которые я жажду выйти. Разорвать оковы.
Есть и другая сторона медали быть Голденштерном, позитивная: почти безграничная власть. И властью обладают не те, кого мы каждый день видим по телевизору, не те, кого мы выбираем на голосовании, и даже не те, кто, казалось бы, принимает важные решения или владеет золотом, нефтью и газом.
Власти у тех, кто официально ей наделен – минимум. Мировым балом правят тени без четких лиц и внятных голосов.
Они всегда здесь, но вы не можете распознать их точных лиц.
И у этих теней лица моей семьи. Моего рода. О нас слагают легенды, наши фотографии и видеозаписи часто мелькают в сети, желтые газеты выдумывают тысячи версий об истории нашего происхождения, но точных фактов и секретов не знает никто.
Только избранные.
– Ваш утренний кофе, сэр, – предварительно постучав, в пространство моего кабинета заходит миловидная стройная брюнетка. Ее волосы перевязаны в тугой пучок на затылке, а наряд девушки напоминает форму стюардессы: я не замечаю на ней ни миллиметра обнаженного тела. Даже ее красивые ноги облегают тонкие капроновые колготки, что полностью соответствует офисному дресс-коду. Поднос с кофе подрагивает в руках девушки, она дарит мне скованную, но вымаливающую внимание улыбку. Судя по тому, как ее соски проступают под белой блузой, она забыла надеть нижнее белье, и в приемной моего кабинета холодно. Никогда бы не подумал, что эта хорошая девочка позволит себе нарушить регламент. На новогодние праздники она получила в подарок брендовую сумку стоимостью в две ее зарплаты, и очевидно, расценила мой щедрый жест, как знак внимания.
– Черный кофе, без молока и сахара. Арабика, как вы любите, – каждый день, она говорит примерно одно и то же, но должен признать, она действительно хорошо выполняет свою работу. Мия четко выучила мои требования и никогда не импровизирует, как многие другие секретарши, что пытались меня удивить, облизать всего с головы до ног, и постоянно вносили свою лепту в мои четкие указания.
Я не приемлю, когда кто-либо нарушает мои приказы. Очевидно, это генетическая черта Голденштернов. Королевская кровь, мать вашу.
– Есть новости, Мия? – поблагодарив девушку коротким кивком, я игнорирую ее флирт глазами и покусывание губ, устремляя свой взгляд в планшет.
– Важных новостей нет, сэр. Ваш отец находится в стабильном для него состоянии.
– Сегодня ровно четыре года, как он спит, – выдыхаю под нос себе я.
– Вы что-то сказали? Вам что-нибудь нужно? – услужливо и любезно подмазывается сотрудница, но я взглядом прошу ее ретироваться за дверь и оставить меня в покое.
Прошло уже четыре года, а я до сих пор не достиг своей цели.
Я медленно выдыхаю, встаю из-за стола, медленно пересекаю весь кабинет и достаю из сейфа то, что издревле принадлежит нашей семье.
Увесистая шкатулка, за которую коллекционеры отдали бы свои органы, не то, чтобы миллионы. Ручная работа, ювелирная огранка и особо редкие материалы. Но то, что хранится внутри, еще более ценно. Открываю ларец, проводя указательным пальцем по ложу из темно-синего бархата. Тактильные ощущения непередаваемые, дарящие эстетический оргазм.
Медленно изучаю взглядом вылитую из особо редкого металла маску. На первый взгляд, она выглядит старым музейным экспонатом времен шестнадцатого века. И лишь множество современных проводков, прилагающихся к таинственному предмету, говорят о том, что это прибор нового поколения.
Меандр всегда вызывает много эмоций у тех, кто на него смотрит. Люди интуитивно считывают его мощь и силу, даже если это подделка, которая никогда не заменит полноценный оригинал.
Этот необычный прибор окутан тайнами, и едва ли его можно найти на амазоне. Как и все старые реликвии, он хранит в себе много тайн.
Четыре года назад мой отец унес все тайны нашей семьи в бессознательное плавание своей комы. А секретов в нашем роду достаточно, но не все мне хочется разгадать.
Все, чего мне хочется – быть не похожим на него.
И быть подготовленным к тому моменту, когда его не станет.
В прошлый раз я не был готов к покушению на Валентина, и заплатил за это жизнями самых близких людей.
Ценой жизней жены и сына.
Ценой своей души.
Глава 4
– Ты хоть представляешь, что ты натворила? – едва ли не клацая зубами, сдавленно выдыхает Кассандра, когда я опускаюсь в мягкое кресло напротив нее. Наши рабочие «планерки» всегда проходят в одном из самых дорогих отелей Дубая – Adress Sky View, знаменитое вкуснейшим итальянским рестораном с впечатляющим видом на Бурдж-Халифу. В лобби этого отеля всегда идет активная рыбалка на богатых мужчин, но подобным времяпрепровождением утруждают себя девушки, работающие на низкопробные агентства. Я давно не охочусь на мужчин таким образом. Работа с Кассандрой дала мне членство в закрытом клубе, через который меня обычно сразу приглашают на ужин. В кругах элитного эскорта такие встречи организуются через специальных людей, которые сводят заказчика и исполнительницу.
