ОСВОД. Хронофлибустьеры - Точинов Виктор Павлович (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
Потом был берег Славянки, короткая схватка с вороном, водная поверхность, несущаяся к лицу… Перемещение в водную среду не сделало картинку нечеткой и размытой, как произошло бы, будь существо человеком, – глаза земноводного одинаково хорошо видели и под водой, и на суше.
Впрочем, подводная часть эпопеи не затянулась. Слева, на грани видимости, мелькнул стремительный силуэт, – и картинку затянуло алое марево, оно становилось все гуще… А затем из него выплыло нечто, что никак не могло оказаться ни на дне Славянки, ни на ее берегах.
Это был мир сплошных болот и я видел его с высоты птичьего полета.
Внизу росли деревья, где густо, где отдельными купами. Высокие, с раскидистыми кронами, – все их стволы поднимались из воды на манер мангровых зарослей.
На нижнем ярусе тоже хватало растительности: обширные водные пространства покрывали поля растений, очень смахивающих на кувшинки, но без единого цветка, одни лишь громадные лопухи листьев. Кое-где, словно ворс ковра, топорщились заросли не то хвоща, не то осоки, с высоты толком не разобрать. В иных местах было, очевидно, чуть поглубже, там ни травянистой растительности, ни деревьям не удавалось укорениться в донном грунте, – и царствовали водоросли, заполняя зелеными сплетениями все до самой поверхности.
Вроде бы один сплошной, без берегов, водоем, но кархародон там живо бы протянул плавники… Зато благоденствовали земноводные, мелководья буквально кишели ими. Огромные, медлительные существа неторопливо пережевывали водоросли, оставляя за собой натуральные просеки. Хватало и других травоядных, размерами поскромнее. И охотились за ними хищники, самых разных форм и размеров, причем некоторых из них я скорее отнес бы к рептилиям, но не уверен, мог ошибиться при беглом взгляде с высоты. Чем питалась многочисленная земноводная мелочь, в изобилии шнырявшая внизу, я определить даже не пытался.
Вероятнее всего, водились в водно-болотном мире и рыбы, и всевозможные беспозвоночные: моллюски, ракообразные и т. п., – но оставались на вторых ролях, оттесненные на обочину жизни амфибиями.
Лишь верхний ярус, кроны деревьев, захватили и удерживали представители другого животного класса, – насекомые, причем громадные (по нашим меркам громадные, потягаться размерами с местными родственниками лягушек и тритонов они все же не могли). Порхали хищные стрекозоиды, и существа, весьма напоминавшие разросшихся мух и комаров, и еще какие-то крылатые насекомые, земных аналогов не имевшие. Вот только бабочек и прочих чешуйчатокрылых я отчего-то не приметил.
Насекомые царили не только в воздухе и на деревьях – некоторые их виды совершили экспансию на нижний ярус: огромные веслоногие жуки, закованные в хитиновую броню, вполне успешно там хищничали, на равных тягаясь с плотоядными земноводными.
Полет продолжался и продолжался. Никаких изменений в рельефе не наблюдалось, удивительно плоский мир: ни возвышенностей, свободных от воды, ни впадин, позволяющих образоваться нормальным, не заросшим водоемам. Впрочем, кое-какие перепады высот здесь имелись: пару раз я видел реки – медлительные, не имеющие долин и сухих берегов, сильно заросшие. Реки-болота, если уместен такой термин.
На одной из рек я заметил нечто вроде плотины, замедлявшей и без того медленное течение. Она не была рукотворным сооружением, даже не напоминала те примитивные конструкции, что строят наши бобры. Мне показалось, что плотина живая – по верхней ее части, доступной взгляду, прокатывались какие-то судороги, сокращения… Мелькнула мысль, что здешняя заболоченность возникла не совсем естественным путем, что кто-то искусственно разровнял рельеф и запрудил реки.
…По ощущениям, полет над болотным миром продолжался гораздо дольше, чем погоня, приведшая существо в воды Славянки. Я удивился: неужто агония головастика длилась так долго и его мозг еще генерировал предсмертные видения, когда Рада вытащила тело на берег? Потом сообразил: время в таких видениях субъективно, и длинный сюжетный сон может промелькнуть в голове спящего за секунду-другую. Надеюсь, Лернейская не заставит смотреть бесконечное кино до конца – все, что стоило знать о мире-болоте, я уже увидел.
Едва так подумал, в унылом сюжете наметились изменения. Вернее, наметились они в унылом пейзаже – впереди показалось нечто, весьма напоминающее сушу. Пусть низкую, лишенную не только гор, но и холмов, но хоть какое-то разнообразие.
И тут, как на грех, наблюдаемая картина начала бледнеть, размываться, исчезать… Очень скоро я понял, что вижу закрытыми глазами лишь фантомные пятна. Поднял веки и узрел кафельные стены и Лернейскую, отлепляющую «лицехвата» от головы мертвого головастика.
– Что скажешь? – поинтересовалась она.
– Любопытный мир… Царство амфибий. А это (я кивнул на секционный стол) тамошний венец эволюции, земноводный аналог Хомо сапиенса.
– Еще какие-нибудь выводы из увиденного сделал?
– Ну-у-у… Гравитация там вероятно слабее, чем у нас. Иначе стрекоза с дельтаплан размером в воздух не поднимется.
– Логично. Еще что-нибудь?
Вот ведь пристала… Я напрягся и выдал:
– Вполне возможно, что там кислорода в воздухе значительно больше.
– Не стоит проецировать на чужой Мир то, что нам известно о нашем каменноугольном периоде.
– Ладно, больше не буду… Тогда вот вам главный вывод, без всяких проекций: ОСВОД в том мире действовать не сможет. Кархародону не развернуться, быстренько завязнет. Разве что Ихти и Импи можно заслать в качестве отдельных боевых единиц, разведчиц-диверсанток.
– Других выводов нет? – невинным тоном спросила Лернейская.
Чего-то она от меня ждала, к чему-то подводила, подталкивала… А я не мог взять в толк, к чему. И брякнул первое, что пришло в голову:
– Еще могу расспросить Хуммеля – может, странствуя по Истинным Мирам, попадал когда-нибудь в этот.
– Не надо тревожить Хуммеля. Мир известный, местные называют его Ззуусс. И это не ИР, это ИАР.
– Э-э-э?
– Не Истинный Мир, а Истинно-альтернативный Мир.
Я ошарашено замолчал. Картина мироздания снова раскололась на куски. В который уже раз за последние десять лет? Не сосчитать…
Лернейская, заинтересованно понаблюдав за моим лицом, добавила:
– Кстати, напомни потом, чтобы не забыла оформить тебе допуск «алеф». С твоим «альфа-бис» знать такое не полагается.
Интересно, она у ЛБ позаимствовала эту эффектную фразу? Или он у нее?
Глава 6. К вопросу о дурных приметах
Приметы сбываются не всегда: хорошие реже, плохие гораздо чаще.
Но есть одно исключение, моя личная персональная примета, неизменно сбывающаяся: если встречаю кого-то из Хомяковых – день потом идет наперекосяк, планы ломаются, жизнь подкидывает поганые сюрпризы, босс – поганые задания, и т. д. и т. п.
В понедельник, казалось бы, ничто не предвещало неприятностей, – с Радой мы расстались двое суток назад, в Институте представители их семейства никогда не появляются. Но недаром люди опытные советуют никогда не говорить «никогда», ибо все когда-то случается впервые.
В ОСВОДе я появился спустя три часа после начала рабочего дня, – все утро провел в Бюро экспертиз.
Дверь отдела была приоткрыта, кодовый замок не работал, бейдж, чтобы войти, не понадобился. Шагнув через порог, я мгновенно заподозрил, что дисциплина среди подчиненных успела за столь короткий срок расшататься весьма основательно. Эти разгильдяи дошли до того, что затеяли сыграть в футбол на рабочем месте – мяч пролетел у меня между ног и исчез за дверью, которую я не успел притворить.
– Да вы тут совсем… – грозно начал я и осекся, сообразив, что ошибся.
Сотрудники в футбол не играли, равно как и в другие спортивные игры с мячом. Властимир сидел за общим столом, служившим нам для совещаний, и вид имел мрачный-мрачный, словно только что узнал, что лишился всего движимого и недвижимого имущества, а вдобавок болен неизлечимой болезнью. Ихти в уголке о чем-то тихонько переговаривалась с Импи и мне показалось, что сестрички старательно сдерживают весьма ехидные усмешки.
