Казино Палм-Бич - Рей Пьер (мир книг .txt) 📗
– Хотите?
– Нет, нет, спасибо. Вы отдали ему чек?
– Неужели он подписал бы этот документ без чека? Вначале он позвонил в Нью-Йорк и удостоверился, что деньги лежат на аккредитиве и предназначены для решения данной проблемы. Кстати, а где мой чек?
– Что вы сказали?
– Мой чек на сто тысяч долларов?
Проходя мимо стола, он небрежно взял лист бумаги, на котором было написано, что Хакетт уступает ему 6 миллионов акций за 70 миллионов долларов.
– Пожалуйста,- сказал Гамильтон.- Я подготовил его заранее.
Ален не торопясь проверил сумму, подпись и дату.
– А второй?
– Как договорились, после вашего возвращения из Нью-Йорка. Когда улетаете?
– Сейчас. В Ницце меня уже ждет «боинг». Им же я прилечу обратно. Счет вы получите с минуты на минуту.
– Что?
– Я считаю, что платить должны вы. Не вижу смысла оплачивать эти расходы. Сам Арнольд Хакетт задержал самолет. Вам повезло!
– Сколько?- спросил Прэнс-Линч.
– Откуда мне знать. Увидите. Полагаю, что вы уже дали команду выплачивать кредиты.
– Это вас не касается! Исполняйте то, что от вас требуется. Через сколько часов вы возвратитесь?
– Через семнадцать… восемнадцать… А теперь прошу извинить меня, надо кое-что собрать в дорогу.
Прэнс-Линч бросил на него подозрительный взгляд.
– Постарайтесь не допустить ошибки, мистер Пайп!
– Постараюсь,- спокойно ответил Ален.
Когда Прэнс-Линч вышел, он маленькими глотками допил виски. Его мозг был максимально сконцентрирован. Он вышел на террасу. Внизу, за рулем «роллса», увидел Норберта. Посмотрел на себя в зеркало, висевшее в гостиной на стене, скорчил рожу и сказал вслух:
– Сейчас или никогда! Удачи!
Он подумал о Баннистере, вышел в коридор и направился к лифту.
– Ален!
Сара! Все-таки она вычислила его. Вероятно, она целый день дежурит в холле.
– Сожалею, Сара, но я улетаю.
Ее глаза превратились в два больших блюдца.
– Куда вы летите?
– Я вернусь.
– С женщиной? Я уже две ночи не могу спать.
– Принимайте снотворное.
– Ален, я хочу знать!
В холл вошла стайка детишек в сопровождении нянек, Ален отступил в сторону, делая вид, что пропускает их, а сам бросился к выходу. Подбежав к «роллсу», он юркнул в салон автомобиля и захлопнул за собой дверцу.
– Поехали! Пожалуйста, быстрее, Норберт!
Машина резко сорвалась с места. Через несколько секунд Ален оглянулся: Сара бежала за ними…
– На улицу Хуан, Норберт. Мне надо кое-что там оставить.
– Хорошо, мистер! Не попасть бы в пробку!
– Посмотрим.
Он отстегнул откидной столик из красного дерева, достал ручку и стал писать в блокноте.
«Я вынужден уехать. Возвращусь через 20 часов. Жди меня. Я тебя люблю! Ален».
Он вложил лист в конверт, адресованный Тьерри, и положил его на сиденье рядом с собой. Затем вставил кассету в магнитолу и, откинув голову на спинку сиденья, улетел в мечтах к своей любимой. О ком другом мог он еще думать? С тех пор как они встретились, все вокруг него изменилось. Что бы он ни делал, где бы ни был, между ним и остальным миром всегда стояли серые глаза Тьерри.
– Мистер, приехали.
Ален показал, где следует припарковаться. Он взбежал по знакомой лестнице наверх и остановился перед знакомой дверью. Он знал, что Тьерри и Люси уехали в гости к друзьям, но не удержался и постучал в дверь. Никого. Он приколол кнопкой конверт к двери, легко коснулся его губами и сбежал вниз.
Ганс ждал Тьерри уже два часа. И все это время он торчал под лестницей. Когда Ален вошел в подъезд, он сразу же узнал его, плейбоя из белого «роллса». От ревности и злобы у него перехватило горло. Что ему здесь нужно? Едва за Аленом захлопнулась входная дверь, Ганс вышел из своего укрытия и медленно поднялся наверх.
Увидев прикрепленный к двери конверт, он долго смотрел на него, читая и перечитывая имя адресата, затем резким движением сорвал и, скомкав в кулаке, сунул в карман брюк.
В дверях стоял до неузнаваемости постаревший Арнольд Хакетт.
– Вы заболели, Арнольд?
Марина посмотрела ему в глаза и увидела столько боли и горя, что ей сделалось не по себе.
– Входите же, Арнольд.
Он направился прямо к кровати, грузно опустился на нее, не обратив внимания на то, что Марина была абсолютно голой.
– Вы попали в аварию?
Он покачал головой, и его губы скривились в жалком подобии улыбки.
– Мне надо с вами поговорить, Марина. Вы позволите, я побуду у вас минуту?..
– О чем разговор, ради Бога!
Она ласково погладила его по затылку. Что бы там ни было, но ведь благодаря ему она оказалась здесь.
– Рассказывайте.
От самодовольного, уверенного в себе старика, которого она выставила за дверь несколько дней тому назад, ровным счетом ничего не осталось. Дыхание его было тяжелым и прерывистым.
– Жена?
– Нет, нет…
– Тогда что? Говорите.
Покусывая губы, он подыскивал слова и не находил их. Опустив голову, он едва слышно произнес:
– Я только что продал «Хакетт».
Марина удивленно посмотрела на него.
– И это довело вас до такого состояния?
– Я как будто похоронил свое дитя.
Она бережно обняла его за плечи.
– Полно, Арнольд! Может, это и к лучшему. В вашем преклонном возрасте… Вы всю жизнь горбатились, пора и на покой.
– Какой покой! Меня просто вздрючили! Вы понимаете? Раньше такие трюки я проделывал с другими, теперь наступила моя очередь. Меня вынудили стать на колени.
– Вас разорили?
– Да.
– И у вас ничего не осталось?- сочувственно спросила она.
– Чуть-чуть…
– Сколько?
– Семьдесят миллионов долларов.
– Господи! Это же огромные деньги!
– Огромные!- воскликнул он, выходя из заторможенного состояния.- Но акции стоят двести миллионов!
– Какая разница, двести или семьдесят!
– Я потерял свое дело. У меня теперь ничего и никого нет… Я – сирота!
– У вас есть жена.
– Мы уже пятьдесят лет не разговариваем друг с другом. У меня отобрали главное – цель в жизни.
– Что мешает вам построить другие заводы? Да за семьдесят миллионов вы можете купить, если захотите, «Дженерал Моторс»!
– Я оказался в худшем положении, чем безработный.
