Тайные знаки - Сашнева Александра (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
Так думала Марго, глядя вслед скрывшемуся БМВ.
— Что-нибудь еще? — вопросительно посмотрел на Марго бармен.
Он уже давно стоял рядом, но она не замечала его.
— Нет. Спасибо.
— Ваш друг оставил только за одну чашку кофе?
И она не заставила его нервничать.
— Сейчас, я заплачу, — сказала она и полезла в карман.
Нечаянные убийцы
Марго покинула ставшее традиционным после загулов заведение и вошла во двор дома Аурелии.
И удивилась. Все было по-новому — будто отсутствовала она не одну ночь, а минимум неделю. На всем были видны следы переезда. Следы большой машины, куски картона составленные у дверей мусоропровода.
Незнакомые дети хозяйничали в куче песка около синей скамейки. Мальчик лет шести, и его младшая сестренка. Увидев Марго, дети переглянулись и с любопытством вытаращили глазенки. И Мар впервые подумала о том, что и для нее может наступить день, какой наступил недавней ночью для арфистки.
День Арфистки — так можно будет назвать этот день.
День, когда ей придется подытожить, что она передала следующему экипажу планеты. А этот экипаж будет деловито осматривать механизмы, рычаги управления и датчики, и плевать ему будет на саму Марго Танк, то бишь Лизавету Кошкину.
Мальчик осмелел первым. Он ударил по мячику ногой и расхохотался, потом схватил старый велосипед и покатил на нем, отталкиваясь от асфальта ногами. Девочка сделала несколько шагов и подняла мяч. Все время оборачиваясь на Марго, она бросила его, и тот запрыгал по дорожке. Девочка робко улыбнулась.
Марго улыбнулась в ответ и направилась к подъезду. Теперь не надо бояться, что на лестнице встретится мадам Гасьон и будет приставать с игрой на арфе. Жаль ее все-таки. Жаль? Можно ли жалеть солдата, погибшего от пули в бою? Глупо. Он же солдат! Чего бы он и искал в бою, как ни пули? Победы? Победы достаются полководцам, а солдатам — пули!
В квартире было прохладно и пусто. Тараканы нагло шуршали на кухне. Один полз по стене над плитой и шевелил усами. Второй пытался напиться в сухой металлической раковине. Марго хмыкнула и не стала убивать их. Надоело. Какое ей дело. И она опять вспомнила. Никой Горофф! Обоссаться! Николай Горофф!
Марго вошла в свою комнату к почти законченным холстам. Она смотрела на них и медленно снимала куртку.
Добить! Добить их скорее! Получить свои тугрики от Жака и… И?
Кинув куртку на кровать, Марго с остервенением принялась за последние начатые холсты. Крася сразу три штуки. Сначала все — синим, потом все — зеленым. Где еще поставить такое пятнышко?
Это была игра. Такая игра. И она так увлекла Мар, что она очнулась только через несколько часов, когда услышала, как заискивающе заскулили собаки, приветствуя вошедшую в коридор Аурелию. Было слышно, как француженка с негодованием накинулась на тараканов в кухне. С ругательствами нацепила на собак поводки и повела Бонни с Пупеттой на прогулку.
Через некоторое время со двора донесся невнятный разговор Аурелии и новой жительницы розового дома — маленькой девочки. Потом разговор Аурелии и матери девочки. Вскоре Ау вернулась, помыла собакам лапы и чем-то зашуршала и загремела на кухне.
Насторожившись, Марго отправилась посмотреть, в чем дело. Она осторожно остановилась у косяка и увидела, как Аурелия, растрепанная, гневная Аурелия, Аурелия с закатанными по локоть рукавами водолазки, остервенело кромсает ножом свой старый мяч.
Она стояла спиной к Марго и кромсала на столе мяч. У нее были распущены волосы, и не было видно лица. И на правой руке, на предплечьи (с внутренней стороны) ясно был виден старый белый шрам.
— При-и-и-и-вет! — протянула Марго, глядя на старый белый шрам.
— Я отобрала у детей мяч. Лучше, я подарю им новый, — тряхнула головой Аурелия.
— Ты так дорожила им… — расстерянно сказала Марго, не сводя глаз со ш р а м а.
— Я ненавижу этот мяч! — сказала Ау и, поймав взгляд русской художницы, торопливо опустила закатанные рукава. Собрав резиновые обрезки, Аурелия понесла их к мусоропроводу.
— Все! — сказала она, захлопнув латунную крышку. — Этот мяч никогда больше никому не навредит.
— Ты веришь, что это сделал м я ч? — спросила Марго и вспомнила. …Лизонька рассматривала толстую книжку с картинками. Книжка называлась «Незнайка на Луне». В ней были прекрасные картинки, которые побудили Кошу учиться читать. Она все утро домогалась до бабушки, требуя, чтобы та сказала, как читаются те буквы, которых она еще не знала. Час она потратила, чтобы справиться с первой страницей. Вторая пошла лучше. Там попадались уже целые знакомые слова — их не надо было разбирать снова. И Лизавета начала получать удовольствие не только от победы над словосложением, но и от того, что начала понимать смысл написанного. Она послушно пообедала окрошкой и гречкой, которые приготовила бабушка, и снова заняла позу над книгой. После обеда ей понадобился еще час и несколько страниц, чтобы забыть о том. что есть слова и буквы. Произошло волшебство. Кошкина прочитывала абзац и перед ней представали чудесные картины книжного мира. И яркость этих картин была так велика и занимательна, что Коша оглохла и ослепла для реального мира.
— Лизонька! — услышала она бабушкин голос и почувствовала, что ее трясут за плечо.
— А? — Кошкина не сразу вернулась из нового волшебного мира.
— К тебе девочки пришли, — сказала бабушка и всплеснула руками, увидев четверть прочитанной книги, листок с какими-то значками и обалдевшую растрепанную внучку. — Спрашивают, пойдешь играть?
— Не знаю, — мрачно сказала Коша. Ей не хотелось прерывать волшебного путешествия.
— А что это у тебя за значки? — спросила бабушка поднимая с дивана листок с Кошиными каракулями.
На листке были криво накарябаны несколько слов, около двадцати и напротив каждого был рисунок. Например было слово «гусь» и около него наривован иероглифическим образом гусь. Там была еще «бабочка» и соответствующая картинка, велосипед, конь, рука, игла и еще несколько слов.
— Это я чтобы не забыть… — вяло сказала внучка, чувствуя, что у нее начинает кружиться голова.
— Что не забыть? Буквы учишь? — спросила бабушка.
— Не… — сказала Марго, зевая, — я уже выучила все. Я уже прочитала вон сколько.
— Врешь! — недоверчиво покачала головой бабушка. — Где это видано, чтобы ребенок за день читать научился?
— Не. Не вру, — сказала Коша. — Хочешь, покажу. Открой любую страницу.
— Ну-ка! Давай! — бабушка раскрыла книгу наугад и ткнула узловатым мозолистым пальцем. — Читай здесь.
Кошкина сбивчиво, но довольно внятно прочитала.
— Батюшки-светы! — бабушка схватилась за голову и села на диван. — Да это что ж за ребенок такой? Вундеркинд, что ли? Ну-ка иди давай на улицу! Иди! А то не дай бог, с ума сойдешь! Нельзя ж в один день столько читать!
Бабушка захлопнула книгу и убрала на шкаф. Внучка скуксилась и хотела завыть, но бабушка остановила ее.
— Не вой! Завтра будешь читать! А сегодня хватит. А то мать мне устроит, если что. Не надо нам вундеркиндов. Мы люди простые, и ни к чему это баловство. Одна беда с тобой. То зеркало проглотит, то полкниги за день прочитает, то привидений каких-то придумает! Марш на улицу! Иди. Поиграй с девочками. Поучись у них. Куклу возьми или одевалки бумажные.
— Не хочу. Что я, маленькая?
— А что ж ты?! — бабушка всплеснула руками. — О! видали?
Мрачная Кошкина вышла во двор. Караваева с Мокиной сидели на бревнах и болтали ногами. Рядом ходили куры и копали землю. Старуха-армянка, вечно в черном зипуне, сидела как обычно на лавке и зорко следила за жизнью двора. Голова Кошкиной была огромна, как блеклое вечернее небо. И она поразилась, как много успела пережить за то время, пока читала книгу. Будто ей снился долгий чудесный сон. И она еще оставалась немного в стороне от живого телесного мира. И оставалась бы вечно. Хотя иногда с девчонками бывало весело.
— Ну что? — спросила Кошкина, подбежав к дровам, на которых сидели подружки. — Хотите я вам секреты свои покажу? Я сделала новые с фиалками и золотинками.
