Цветы на нашем пепле - Буркин Юлий Сергеевич (лучшие книги txt) 📗

– Да?! – язвительно вскричал Лаан и хлопнул пленника по спине. – Хороша деревня! Если тебя звать Ракши-старший, значит, это твой сынок разбойничает на лесных тропах?! Хорош староста!

В этот миг, перепорхнув через толпу, возле Лабастьера оказалась юная светловолосая самка-маака. Лишь коснувшись ногами земли, она тотчас рухнула перед королем на колени и, схватив его ладонь, осыпала ее поцелуями. Лабастьер инстинктивно отдернул руку.

– Прости его! Прости, наш господин! – взмолилась девушка.

– Кого из них простить-то, старшего или младшего? – сварливо поинтересовался Лаан, беззастенчиво рассматривая прелестную самку.

– Встань, – скорее попросил, чем приказал Лабастьер. – Встань и все нам объясни.

– Ракши – мой возлюбленный, – ответила та, продолжая стоять на коленях. Лабастьер заметил, что при этих ее словах на лице старосты промелькнуло удивление. – Мы поклялись друг другу в верности, несмотря на то, что наши родители ничего об этом не знают. – Ее прекрасные серые глаза были полны слез.

– А мы-то тут при чем? – спросил Лаан, спрыгнув наземь и подавая девушке руку. – Давай-ка, поднимайся, это тебе все-таки король приказал. Экие вы тут строптивые.

– И представься, – добавил Лабастьер. – Как тебя звать?

– Мариэль, – отозвалась та наконец, вставая. – Простите его, – повторила она. – Мы любим друг друга.

– Вот что, – притворно рассердился Лабастьер, – ты объяснишь нам в конце концов, с какой стати твой возлюбленный пытался убить своего короля?! Если нет, я немедленно поступлю с ним так, как того требует закон.

– Он испугался. Он очень боялся, – заговорила та торопливо. – Все знают, что молодому королю пришла пора жениться, и все ждали глашатаев, которые объявят смотрины. Ракши вбил себе в голову, что вы, мой король, выберете именно меня… – Лицо девушки залил румянец.

– А между прочим, он не так уж глуп, – вполголоса сказал Лабастьеру Лаан. – Может, наше путешествие закончилось?

– Лентяй, – бросил ему Лабастьер так же тихо. – Мы его еще и не начали.

А девушка продолжала:

– Он уже много дней пропадает в чаще, чтобы перехватить глашатаев и заставить их обойти нашу деревню стороной. Я отговаривала его, но он не хотел и слушать…

Лаан тем временем отвязал пленника от седла, тот мешком рухнул в пыль и завозился, пытаясь подняться.

– А почему вы скрыли от родителей свою привязанность друг к другу? – спросил Лабастьер.

– Потому что… Потому… – Мариэль замешкалась. Но тут голос подал Ракши-младший, ухитрившийся подняться на связанных ногах:

– Потому что ее родители только и ждали объявления королевских смотрин, чтобы отправить ее во дворец.

– Вот как, – усмехнулся Лабастьер. – А что, в этой деревне не действует закон свободы выбора супруга, объявленный еще моим прадедом Лабастьером Вторым, Мудрым?

– Мы – верные подданные Вашего Величества, – вмешался Ракши-старший, – но сильны и семейные традиции. Хорошая дочь не пойдет против родительской воли.

– Идти против родителей плохо, а убивать королей – нормально! – возмутился Лаан и, легонько пнув связанного, обратился к нему. – Что же ты, герой, не уговорил ее? Женился бы сначала, а потом бы уж и уладил все как-нибудь…

Ракши-младший неприязненно блеснул на него глазами:

– В нашей деревни нет ни одной молодой пары махаон, – процедил он сквозь зубы, а затем, повернувшись к Лабастьеру, пояснил более спокойно: – Ведь не могли же мы преступить закон «семейного квадрата». Отправиться на поиски диагонали и оставить Мариэль тут я не мог. Не мог я и взять ее с собой, она так хрупка, а в пути встречается слишком много опасностей…

– Мы заметили, – не преминул съязвить Лаан.

– Я не ожидал, что приедет сам король, я ждал простых глашатаев, – огрызнулся связанный.

– Что ж, теперь мне все ясно, – кивнул ему Лабастьер и, обернувшись к Мариэль, испытующе вгляделся в ее пепельные глаза. – Скажи мне, а если бы все обернулось именно так, как опасался твой возлюбленный, ты бы согласилась стать моей женой?

– Воля короля, воля моих родителей – закон для меня, – ответила та дрожащим голосом и вдруг разрыдалась, говоря: – Но люблю я только его!

– Полно, полно, милая девушка, – успокаивающе коснулся ее плеча Лабастьер. – Кто только внушил тебе эту странную идею, что твой король – тиран и изверг? Мое призвание – делать своих подданных счастливыми, а вовсе не наоборот. – Он перевел взгляд на Лаана: – Развяжи-ка беднягу.

Пока тот возился с путами, король продолжал, вновь обратившись к самке:

– Я решил, как помочь вашей беде. Если твой суженый присягнет мне в верности, я возьму вас с собой. Будем искать счастье вместе.

– О-о! – страдальчески возвел глаза к небесам Лаан, – я так и думал.

Толпа возбужденно загомонила.

– Позднее, если все закончится благополучно, вам обоим найдется место при дворе, – продолжал король. – Кто верен в любви, тот верен и в службе. Надеюсь, ни у кого нет возражений моему решению? Где, кстати, твой отец?

Из круга бабочек выступил пожилой, но крепкий еще махаон:

– Дент-Вайар, Ваше Величество, – произнес он, склонив голову.

– А где ее кровный отец?

– Погиб на охоте.

– Понятно. Я и сам мужское воспитание получил от махаона… Ну так как, Вайар, устраивает тебя мое решение?

Мариэль смотрела на своего сводного отца, затаив дыхание.

– Преклоняюсь перед вашей мудростью, мой король, – ответил тот сдержанно.

В этот миг, освобожденный от пут, к ногам Лабастьера припал Ракши-младший:

– Моя жизнь принадлежит тебе, мой король! – воскликнул он. – Клянусь служить тебе верой и правдой!

– Ты же не хотел, чтобы она отправилась на поиски с тобой, – ехидно напомнил Лаан и передразнил: – «Она так хрупка, а в пути опасности…»

– Я был один, а теперь нас трое, – огрызнулся тот. – Или на тебя, махаон, в случае чего, нам рассчитывать нечего?

– Встань, – вмешался Лабастьер. – Официальную церемонию присяги проведем позднее, как это принято у нас, возле Золотого Храма предков. А сейчас… – он обвел взглядом присутствующих. Было уже совсем темно, но ночное зрение позволяло ему видеть восторженные выражения их лиц. – Сейчас нам пора отдохнуть.

– Кстати, может быть, кто-нибудь, в конце концов, покормит нашего сороконога? – желчно спросил Лаан. Морда Умника выражала полное согласие с этими словами.

Сельчане радостно загалдели.

– Мой дом принадлежит вам, – оттаял, наконец, и Ракши-старший. – Простите, что встреча была недостаточно радушной. Зато теперь… Надеюсь вы не поспешите покинуть наши места с рассветом? Мой сын помолвлен и приближен ко двору… Завтра – пир для всех моих соплеменников, и я прошу вас оказать мне честь своим присутствием.

– Нормально, – сказал Лаан. – Нам спешить некуда.

2

«Пир» для жителей Безмятежной – событие нечастое. Собраться за угощением, означает как бы вернуться в детство, отрешиться от насущных забот и проблем. Ведь оседлый образ жизни не способствует энергетическим затратам, и еда для взрослых бабочек – скорее забава, чем необходимость. В то время, как маленькие гусенички, набирая вес, прожорливы невероятно.

Хорошенько выспавшись и побродив по окрестностям хутора в сопровождении Ракши-младшего, которому после многодневного поджидания королевских глашатаев была знакома тут каждая веточка, Лаан и Лабастьер вернулись в селение к назначенному сроку.

Голову Ракши-младшего теперь тоже украшал синий берет. Надо отметить, что Ракши, безоговорочно приняв власть и покровительство молодого короля, на его друга-махаона продолжал поглядывать с нескрываемой неприязнью, и время от времени между ними возникали легкие перебранки. Однако до ссоры дело не доходило; Лабастьер пресекал ее развитие, осаживая то одного, то другого забияку.