Куртизанка - Кэррол Сьюзен (книги серии онлайн txt) 📗
Ее грубому распоряжению вторил дикий лай большой черной собаки. Волк почувствовал, что успех его миссии повис на волоске.
– Но я принес только сыр и хлеб, госпожа, и коньяк такого изысканного вкуса, что вам покажется, будто вы пьете нектар богов, – заговорил Мартин как можно мягче. – В такую скверную погоду, вам, конечно…
– Пошел вон!
Лай женщины был хуже собачьего. Мастиф подполз на шаг ближе. Волк увидел мрачный отсвет в его глазах, мелькание отраженного света на собачьих клыках, но он упрямо прижимался к двери.
– Подумайте о вашем господине, хозяйка. На улице очень мерзко. Он непременно будет рад пропустить хоть глоток чего-нибудь. Нехорошо не предложить своему милому дружку хоть один глоток горячительного.
Тишина, наступившая после слов Волка, обдала его таким холодом, что он испугался, не зашел ли слишком далеко. Наконец ведьма раздраженно буркнула:
– Ладно, черт с вами. Поставьте поднос, а затем исчезните.
Волк сделал шаг вперед и тут же был остановлен рычанием пса.
– Ой… ваш пес, госпожа! Он чудный, конечно, но у меня только кожа и кости, и, если он вдруг укусит меня, я бы не очень хотел, чтобы он повредил свои зубы.
Фырканье, слабо напоминавшее смех, донеслось с кровати от ведьмы.
– Цербер, ко мне!
Гавкнув на прощание, пес отступил, отойдя к своей хозяйке. Волк глубоко вздохнул, затем понес поднос к маленькому столику около окна.
Краем глаза Волк оценил Кассандру Лассель. Она была моложе и красивее, чем он ожидал. Он не заметил ничего такого, что напоминало бы старую ведьму. Ее шелковое сердоликовое платье оттеняло достоинства гибкой фигуры, низкое декольте открывало ключицы, такие тонкие косточки, что потребовалось бы совсем небольшое усилие, чтобы переломить их. Но любые иллюзии хрупкого создания исчезли, когда она откинула назад тяжелую копну своих волос цвета черного дерева и обнажила лицо, решительное и грозное в своей обольстительной красоте. Ее тонкие пальцы теребили цепь, висевшую на шее, и покачивали медальон из стороны в сторону так, что он мерцал в отблесках пламени в камине.
Эта игра со смертельным амулетом заставила сердце Волка сжаться от дурного предчувствия. Он готов был наброситься на ведьму и сорвать проклятую штуковину с ее шеи, но тогда риск навредить капитану сильно возрос бы.
«Успокойся, Волк. Терпение!» – остановил он себя. Расставляя тарелки и бутылку на столе, он двигался крайне медленно, затягивая время.
Ведьма щелкала ногтями по медальону, ее нога отбивала ритм по полу.
– Что, черт возьми, вы тут копаетесь так долго?
– Все в порядке, госпожа. Я почти закончил.
Игра с металлическим амулетом сводила ему зубы, пока на него не нашло озарение. Ведьма нервничала не меньше его самого. Всем ее безумным честолюбивым планам предстояло осуществиться этой ночью. Ее напряжение могло сделать ее более податливой к искушению. Но оно же могло сделать ее и много опаснее. Тигрицы не станут убирать когти, когда они возбуждены. Ему надо вести себя с Кассандрой с большой осторожностью, но сначала ему приходилось убрать с дороги этого проклятого пса. Мастиф спокойно сидел у ног хозяйки, но настороженные собачьи глаза ни на миг не выпускали Волка из поля зрения. Вытерев вспотевшие ладони о передник, Волк снял салфетку с одной из тарелок, о содержимом которой он не упомянул ведьме.
Блестящая ветка черного винограда. Волк с сомнением посмотрел на ягоды. Довольно умилительное лакомство для искушения такого огромного черного зверя. Волк справедливо полагал, что пес скорее бы предпочел кусок хорошего сырого мяса. Мартину оставалось только молиться, что Габриэль оказалась права, когда посоветовала ему прихватить с собою виноград.
Волк оторвал несколько ягод от ветви винограда и бросил их украдкой в направлении кровати. К его удивлению, мастиф немедленно отреагировал. Высунув язык, он засопел, приблизился к ближайшей к нему виноградинке, съел ее, а затем и другую, и так удалялся все дальше и дальше от ведьмы.
Волк боялся, что звуки, которые издавал пес, жадно всасывающий виноград, насторожат женщину, но Кассандра, казалось, совсем не замечала их. Ее заставил напрячься только звук откупориваемой Волком бутылки коньяка и последующее бульканье жидкости, наливаемой в стакан.
– Что это? Что происходит? – потребовала она разъяснений. – Что ты там делаешь?
– Ничего особенного, госпожа. В такую скверную ночь…
– Прекрати болтать, – взвизгнула она.
– И я не мог не заметить, насколько вы не в своей тарелке, – выпалил Волк. – Какой позор заставлять такую красивую женщину, как вы, ждать. Ни один мужчина, если он нормальный, не вынес бы ожидания вдали от вас. Вероятно, ваш возлюбленный задержался из-за этой ужасной грозы. Может, пока попробуете наш прекрасный коньяк? Только маленький глоток, чтобы помочь вам успокоиться.
– Нет! Я уже сказала вам, что ничего не хочу. – Она сжимала амулет так, что суставы ее пальцев побелели.
Пес перебрался за кровать в поисках укатившейся виноградины. Волк весь дрожал, пока наполнял бокал, но перестал дрожать, когда приблизился к Кассандре. Тошнотворно-сладкий аромат ее странных духов усиливался по мере приближения и почти подавлял волю. Он пьянил, свербел в носу, опутывал разум. Мартин сообразил, что тупо разглядывает ее грудь и тугие соски, просвечивающие под рубиново-красным шелком, и потряс головой, чтобы развеять наваждение.
– Если изволите, госпожа, один глоток не причинит вам вреда, у нас слишком хороший коньяк, чтобы отказываться, – прочистив горло, стал он уговаривать Кассандру. – Такой приятный на вкус, такой мягкий.
– Нет! Убери это от меня. – Она взмахнула рукой и ударила по стакану, опрокинув коньяк на свой рукав.
– Ты, проклятый неуклюжий тупица! – Касс подняла руку, и жидкость закапала с кружева и кончиков ее пальцев. – Дай мне салфетку. Живо!
– Да, госпожа, – пробормотал Волк.
Так что, черт возьми, теперь делать? Лучше уж отдать ей салфетку, прежде чем она прикажет псу разодрать его в клочья за испорченное платье. Схватив салфетку, Волк повернулся и остолбенел. Касс дрожала с головы до ног, но, как он понял, не от ярости. Резко вдыхая упоительный запах коньяка, она поднесла свои влажные руки к лицу и теперь радостно пофыркивала. Ведьма поднесла руку ближе ко рту. Мгновение она колебалась, затем лизнула руку, почмокала языком и стала слизывать капли коньяка. Она глубоко вздохнула. Волк замер в ожидании, чувствуя внутреннюю борьбу, которая шла в душе колдуньи, такую же яростную, как буря, бушующая за окном.
Бормоча извинения за свою неловкость, Волк подошел достаточно близко, чтобы вложить салфетку ей в руку. Касс облизала губы.
– Прекрасный коньяк, – проговорила она. – Как ты там говорил, скверная ночь. Будь любезен, налей мне стаканчик. Всего один…
Габриэль шагала перед окнами своей спальни, ее халат обвивался вокруг лодыжек. Почти весь вечер она металась по комнате, напоминая бабочку моли, пойманную в стеклянную банку. Она бросала нетерпеливые взгляды в направлении конюшни позади дома, надеясь разглядеть вспышку фонаря, означавшую триумфальное возвращение Волка. Но, хотя за окном то и дело вспыхивали молнии, которые освещали землю под окном, пытаться разглядеть что-нибудь сквозь стекла, залитые ночной темнотой и неустанно хлещущим дождем, было бессмысленно.
Волк справится. Он хитер и находчив. Он спас жизнь Реми при куда более плохих обстоятельствах накануне Дня святого Варфоломея. По сравнению с этим задача у Волка на сегодняшний вечер была намного проще: отвлечь служанку, подкупить собаку, напоить Касс, украсть амулет. Что могло пойти не так, как надо?
Слишком многое.
Габриэль вздрогнула от раскатистого грома. Прижав руку к бьющемуся сердцу, она украдкой взглянула на Реми. Николя растянулся на своей половине кровати, облокотившись на руку, и изучал карту. Он как раз угодил под первый бешеный шквал дождя, и теперь его промокшая одежда сохла у огня. Лежа в одних панталонах, Реми был поглощен прокладкой пути для своего короля, забыв про грозу, ничего не ведая об опасности, которая угрожала ему этим вечером. Опасность, заложенная в безобидном на вид амулете, висевшем у него на шее.
