Позолоченное великолепие - Лейкер Розалинда (бесплатные версии книг txt) 📗
Она не могла не гордиться третьим, дополненным изданием «Путеводителя», посвященным принцу Уильяму Генри, герцогу Глостерскому. Томас давно надеялся получить заказ от короля, но двое других краснодеревщиков сохраняли протекцию королевского двора, почти никого не подпуская к нему. К великой радости Томаса, его вдруг пригласили в Глостер-Хаус представить принцу рисунки диванов, кресел, скамеек для ног. Это обеспечило его заказами через связи с королевским двором.
Несмотря на эту удачу, Томас переживал очередной тяжелый финансовый кризис. Если судить по бумагам, то он обладал целым состоянием, но его сундуки снова почти опустели. Лорд Херевуд задолжал ему тысячи фунтов за выполненные и поставленные заказы, что совпало с другими неоплаченными счетами. В довершение всего банк вернул ему долговую расписку мадам Корнелис о частичной оплате давно просроченной и особенно крупной суммы денег. Кругом поговаривали, что у нее накопилось множество долгов. Трезво подумав, он понял, что давно должен был догадаться, что ее дом — это каприз моды, и рано или поздно ее популярность сойдет на нет, по мере того как открывались новые залы для приемов, собраний и балов. Все реже и реже в дом мадам Корнелис приезжали завсегдатаи в великолепной одежде и дорогих украшениях, на смену им пришли денди сомнительной репутации, франты и плохо воспитанные молодые люди.
Положив отвергнутую банком долговую расписку в карман, возмущенный до глубины души Томас отправился на площадь Сохо. Уже наступил вечер и во всех окнах Карлайл-Хаус ярко горели свечи, за исключением галереи на одном из верхних этажей. В дом входили люди и до площади долетали звуки музыки. Он сразу догадался, что мадам Корнелис знала, что банк не оплатит долговую расписку, ибо стоявшего в дверях ливрейного лакея явно предупредили о его возможном приходе. Он еще не успел до конца объяснить причину своего визита, как лакей повел его куда-то.
Томас оглядывался вокруг себя, пока поднимался по лестнице и проходил через разные салоны. Комнаты, где собиралось общество, остались позади и начались анфилады, где устраивались ужины для избранных или устраивались игры в карты на исключительно высокие ставки среди аристократов, которые не скупились на целые состояния, имения и как-то, если верить слухам, кто-то играл на молодую и красивую жену.
У двойной двери в галерею лакей остановился и отворил ее.
— Сэр, леди ждет вас, — произнес он.
Томас, знавший все основные комнаты, поскольку обставлял или отделывал каждую из них, удивился, что мадам Корнелис дожидается его здесь. Это место использовалось как малый танцевальный зал для избранных, а поскольку ему заказали оформление, подходящее для вечернего времени, он увесил стены шелком цвета сапфира, распорядился, чтобы нарисовали звезды, облака и месяцы на круглых оконных стеклах, стенах, потолке. Вдоль стен стояли его кресла с украшенными лентами спинками, оставляя достаточно места для танцующих. Он удивился еще больше, когда вошел и обнаружил, что галерею освещает лишь одна свеча на стенном подсвечнике. Света едва хватало, чтобы разглядеть очередь мужчин, стоявших лицом к нему один за другим вдоль всей галереи. Их молчание и полная тишина создавали жуткое впечатление, но он тут же догадался, что это всего лишь фигуры натуральной величины и размеров.
Полагая, что мадам Корнелис находится в комнате за галереей, он удостоил бы восковые фигуры любопытным взглядом, пока проходил мимо, но сходство в выражениях этих лиц остановило его. Он заметил, что они облачены в простую одежду тридцатилетней давности, какую стал бы носить лишь сельский парень. Видно было, что эта одежда относится к периоду, когда переходили от длинных камзолов и фраков с фалдами к более коротким со срезом спереди, позволявшим демонстрировать бриджи до колен и плотно облегающий фрак. Голову последней фигуры венчала откинутая назад шляпа по последней моде, еще одна такая же шляпа была зажата под мышкой.
Его снова охватило жуткое ощущение. Он почувствовал, как волосы на макушке становятся дыбом, пока он снова прошелся вдоль ряда этих фигур с треуголками разных фасонов на голове и снова оказался у первой фигуры, на голове которой была широкополая шляпа с низкой тульей, какую он носил в то время, когда был в Ностелле. И тут он увидел, что каждая из этих фигур изображала его со времен его ученичества до сего дня!
Позади него раскрылись двери и вспыхнул яркий свет. Он обернулся, появилась Сара, держа в руке серебряный канделябр с пятью свечами, ее лицо светилось злорадством, глаза смотрели с насмешкой.
— Том, сейчас тебе будет лучше видно! — насмешливо заговорила она, как прежде, назвав его уменьшительным именем.
— Что означает весь этот маскарад? — гневно спросил он, упрекая себя в том, что сразу не догадался, что за этим розыгрышем стоит Сара.
Она поставила канделябр на тумбу, стоявшую сбоку, и лишь потом удостоила его ответом:
— Я подумала, что настала пора отразить всю твою жизнь вплоть до банкротства и долговой тюрьмы.
Казалось, будто ей известно о кошмаре, которым можно терзать его, но Томас был уверен, что она не ведает, какой ужас он испытывает при мысли о тюрьме.
— Похоже, ты оказалась жертвой заблуждения, — холодно ответил он. — Это не я, а мадам Корнелис раздает не имеющие силы долговые расписки. Вот поэтому я и пришел сюда.
— Она не сможет выплатить тебе долг, — весело ответила Сара, махнув рукой, на которой засверкали кольца. Она щедро разоделась в шелка пурпурного цвета, вышитые серебряной нитью, на ее высокой прическе красовался миниатюрный позолоченный кораблик, огромный прозрачный бант изображал морскую пыль, позади нее тянулись длинные узкие ленты. — Ее одолевают кредиторы по всему Лондону.
— Не думаю, что она должна кому-либо из них больше, чем мне. А теперь, раз мы покончили с твоей скверной шуткой, мне хотелось бы поговорить с ней.
— Я вызвалась поговорить с тобой вместо нее. Она стала мне очень доверять. Видишь ли, это я поощряла ее выкладывать все больше денег на этот дом и заказывать тебе все эти красивые и дорогие предметы мебели.
Его начала душить злость.
— Ты хочешь заверить меня в том, что стала ее компаньонкой? Если это так, тогда можешь полностью оплатить мой счет!
— Нет, я не ее компаньонка. Только дура могла бы стать компаньонкой Терезы Корнелис. Я давно заметила, что общество отдаляется от нее, а ее популярность угасает. Но мне было на руку, что она швыряет на ветер еще больше денег, пытаясь возместить свои убытки.
Он нахмурился.
— Ты хочешь сказать, что заставляла ее еще глубже влезать в долги, заказывая у меня мебель, и при этом знала, что она не сможет расплатиться?
— Вот именно. У меня на то были свои причины. — Она начала обольстительно ходить вокруг него, заставляя его поворачивать голову в ее сторону и сердитым взглядом следить за ней. — Что же касается твоего счета, сумма которого к настоящему времени, наверно, длиннее этой галереи, то я могла бы оплатить его до последнего пенни, если бы захотела. — Она вытащила веер из ленты на руке, раскрыла его и стала помахивать им, снова встав перед ним. — Том, теперь я обзавелась богатым покровителем. Он стар и глуп, зато влюблен в меня. Ради меня он готов на все. Он уже оставил мне большое состояние, но я хочу вытянуть из него все до последнего пенни, пока не покончу с ним. Без его ведома я купила себе шикарный дом и, когда мадам Корнелис придется закрыть свое заведение, я переселюсь туда. А пока мне выгодно жить под ее крышей, чтобы держать своего покровителя на почтительном расстоянии, если вдруг у меня появятся другие увлечения. — Она игриво прикрыла веером нижнюю часть лица и насмешливо смотрела на его мрачное лицо. — Ах да, я ведь пока выбираю любовников по своему усмотрению. Мне всегда нравились интересные и непредсказуемые мужчины. Ты самый непредсказуемый из всех. Даже самый интересный. Что скажешь?
— Я скажу, что пришел за своими деньгами. Больше мне ничего не надо.
Она рассердилась, покраснела и отступила назад. Ее губы сомкнулись в узкую полоску, настроение резко изменилось.
