Правда о «Зените» - Рабинер Игорь Яковлевич (серия книг .TXT) 📗
Сарсания:
— Петржела в своей книге утверждал, будто Фурсенко изначально хотел его убрать. Но я, зная ситуацию изнутри, утверждаю, что таких намерений у Сергея Александровича не было.
С Фурсенко меня познакомил Трактовенко, и на первой же встрече новый президент рассказал, что съездил в Чехию, пообщался с Петржелой. Никакого негатива со стороны Сергея Александровича к тренеру не было — наоборот, он сказал: будем работать с Петржелой. Правда, оговорился: надо присмотреться, насколько Властимил готов соответствовать нашей новой концепции, поскольку «Газпром» пришел, чтобы ставить самые серьезные задачи. На этот вопрос во время первой встречи у Фурсенко четкого ответа не было.
Потом Петржела представил нам список игроков, которых он хочет видеть в «Зените». Несмотря на возможности «Газпрома», купить их было нереально. В этом списке, к примеру, были Гиггз и ван Нистелрой. Мы сделали все, что могли — я, к примеру, разговаривал с агентом Гиггза, у которого в тот момент закончился очередной контракт с «МЮ». Ответ был отрицательным.
В итоге купили одного корейца Хен Ен Мина. Мы с Александром Бокием (бывшим спортивным директором «Зенита». — Прим. И. Р.) ездили его просматривать и привезли диски с фрагментами его игры Петржеле. Тот одобрил. Сам Власта купил чеха Несвадбу — никто не мог понять зачем. Игроков посильнее «Газпром» в тот момент ему действительно не покупал. Думаю, руководство решило выдержать паузу, посмотреть, что к чему.
Петржелу это возмутило, и он, извините, попер на Фурсенко — также, как в свое время на Мутко. Начал раздавать истеричные интервью. Причем вел себя абсолютно непредсказуемо. Однажды звонит мне и, зная, что у меня сложились хорошие отношения с Фурсенко, говорит: «Поговори с Сергеем. Меня хотят снять». — «С чего ты взял?» — «Мне сказали». Я обещал поговорить в ближайшие дни.
А прямо на следующий день после этого выходит первое скандальное интервью Петржелы в «Советском спорте». Я ему звоню и прямо говорю: «Ты что, идиот? Что ты делаешь? Никто тебя не собирается снимать!» Он, как всегда, включил свою привычную пластинку: мол, он сказал не так, и журналисты его неправильно поняли.
Видно, он сам хотел снять Сергея Александровича, но не учел, что Фурсенко — не наемный президент, каким был Мутко, а представитель собственника клуба. Или подумал, что ему, любимцу публики, все можно. Дескать, в Питере не так легко завоевать популярность, но ему это удалось (что было истинной правдой). И эта популярность поможет ему убрать, кого угодно. Тем более — какого-то нового человека, которого никто еще не знает. Я-то понимал, что ничего у него не получится. Но он уперся и ничего понимать не хотел.
Черкасов:
— Когда у клуба менялся собственник, Петржела понял ситуацию просто: сейчас придет «Газпром», принесет «бабла», и у него будет команда-мечта. Но «Газпром» ему никого не купил. Петржела начал выступать. И если мы могли некоторые его высказывания терпеть, то Сергей Александрович — не из таких. Он — натура импульсивная, чуть-чуть большевистская, мыслящая лозунгами. И если изначально в повестке дня избавление от Петржелы у него не стояло (помню, когда я сдавал дела, мы все вместе спокойно сидели телевизора и просматривали игроков), то зимой начались конфликты. Фурсенко не будет терпеть, когда кто-то да да еще и через прессу, будет обзывать его нехорошими словами.
У нас ведь и у самих к концу 2005 года, перед продажей клуба, была кандидатура на смену Петржеле. Это Душан Галис, тогдашний главный тренер сборной Словакии, опередившей в отборочной группе ЧМ-2006 Россию. Это обеспечило бы преемственность и быструю адаптацию — по-русски Галис говорит. С одной стороны, мы хотели свежую кровь, а другой — человека более системного и лояльного, чем Петржела. Потом мы эту идею «сдали» в «Газпром», но им нужен был пафос. Галис — это не пафос, зато Адвокат — самый что ни на есть.
Рапопорт:
— Уже зимой 2006-го Петржела рвался выйти на высшее руководство «Газпрома» — чтобы проделать с Фурсенко то же самое, что ему в 2003 году удалось с Мутко. Но связаться с Миллером ему не удалось. Он не понял, что если Трактовенко к нему хорошо относился и прощал ему все выходки (в том числе и деньги давал безвозмездно), то новые люди ни на что закрывать глаза не намерены. В том числе и на интервью, в которых он поливал того же Фурсенко грязью. Раньше он тоже всякое говорил, и это ему сходило с рук. Давая эти интервью, Петржела уволил сам себя.
Орлов:
— Началось с того, что Фурсенко поехал к Петржеле в Прагу. Зачем — точно не знаю, но, как я понимаю, он ему там сообщил, что ни на какие деньги в долг на казино Властимил может больше не рассчитывать. «Белая» зарплата — и точка. Петржеле это явно не понравилось, но такие деньги, как в «Зените», ему все равно бы платить никто не стал. Поэтому он и остался.
Важную роль в отставке сыграла покупка Несвадбы, если не ошибаюсь, за 500 тысяч долларов. Петржела настаивал на ней, и Фурсенко вынужден был согласиться. А потом этот человек ни минуты не сыграл за основной состав. И не мог сыграть, потому что таких футболистов — сотни. Тем самым он подписал себе приговор. А интервью все только ускорили.
А теперь — слово главным героям. Петржела в своей книге писал:
«Он (Фурсенко) сказал, что специально прилетит в Прагу, чтобы поговорить со мной о будущем сотрудничестве.
— Я представляю "Газпром", который только что купил "Зенит", — с незатейливой простотой сказал мне Сергей. От этих слов я ощутил легкое головокружение, потом тошноту. Нет, в том, что "Зенит" приобрел богатого спонсора, ничего плохого не было. Но это означало смену руководства, чего я больше всего не хотел. Только что я получил третьего президента за три года. По-моему, это чересчур.
Разговор мне не понравился. Тем более что сначала Фурсенко раскритиковал меня за то, что я сказал какую-то ерунду в газетах. Ну сказал и сказал. Что тут такого? Я же в конце концов не на интимное свидание с ним собирался…
Дальше — больше. Хозяйским тоном Сергей заявил, что теперь "трансферами будем заниматься мы". Кто "мы", впрочем, не уточнил. И когда потом, в течение всего межсезонья, нам не везли на просмотр ни одного игрока, я не знал, с кого должен за это спросить.
Второй странный момент в подходе "Газпрома" был в том, что питерским клубом фактически руководили из московского офиса компании. Все судьбоносные решения принимались именно там… Такая ситуация означала одно: у меня нет прямого выхода на руководство, а значит, нет и полного понимания той роли, которую играет тренер в этой команде. Да, Фурсенко президент, но президент-марионетка, который в свою очередь должен беспрекословно слушаться кукловодов наверху, которые не имеют о футболе ни малейшего представления и ориентируются в нем по газетам и телевидению. А и тем и другим, понятное дело, можно легко управлять…
Кроме всего прочего, до меня регулярно доходили новости, что новое руководство активно контактирует с президентом РФС Виталием Мутко. Это, как вы понимаете, вряд ли сулило мне что-то хорошее. Мало того что Виталий оказался мстительным человеком, так он еще имел какие-то обязательства перед голландцем Адвокатом. Вроде бы за то, что сборную России возглавил вопреки его, Адвоката, ожиданиям, не он, а Гус Хиддинк. В результате в пропасть толкали меня, а я какое-то время по инерции еще шел к ней добровольно…
…Фурсенко влезал в чужую кухню все дальше, и однажды настал момент, когда мне пришлось проявить характер. Перед матчем в Севилье он напористо спросил: "А почему ты Хена не ставишь? Он ведь самый быстрый игрок". Тут я пришел в ярость. Такого себе не позволял даже Мутко. Советовать мне, тренеру, каким должен быть состав?! Моя жене Зузана, которая прилетела тогда в Испанию, даже сказало (она умеет говорить правду в лицо): "Сережа, пожалуйста, занимайтесь, в первую очередь, своими делами"».
