Стальная опора (Трилогия) - Афанасьев Валерий Юрьевич (книга регистрации TXT) 📗
– Ну что, молодежь, наверное, тоже покататься хотите?
Молодежь покататься хотела, о чем известила дружным веселым гомоном. Мы с приятелем отправились восвояси, договорившись, что сани курьеры потом притащат к стоянке. На обратном пути из-за рельефа берега ветер поймать можно было не везде.
С этой поры катание на буере стало нашим постоянным развлечением. Ловить парусом ветер – хорошая практика для тех, кто собрался в плавание. Так что забава была еще и полезной.
Местная ребятня вскоре заметила и оценила эти катания. Через неделю на льду разъезжало несколько десятков санок с самодельными парусами. До нашего управляемого буера им было далеко, но это не мешало мальчишкам устраивать регулярные заезды. Впрочем, по весне буер я им подарил – пусть на следующий год покатаются. Почему не подарил раньше? Как я уже говорил, забава эта развивала навык использования косого паруса при боковом ветре.
Если это мое изобретение заслужило единодушное одобрение, то по поводу второго мнения разделились.
С чем у вас в первую очередь ассоциируется зима? Правильно, с Новым годом. А с чем ассоциируются новогодние праздники? С шампанским. В одну из ностальгических минут меня вдруг посетила мысль – изготовить шампанское. Правда, скорее уж лукинское, поскольку впервые оно будет произведено в этом мире не в провинции Шампань, а в поселке Лукино. Но в этом ли дело? В общем, я задался никому не понятной целью – сделать игристое газированное вино.
Гномы к вину равнодушны, предпочитают пиво или яблочный сидр – тоже что-то вроде пива, но настоянного на яблоках. Не знаю, насколько этот напиток похож на тот, что делают у меня на родине, но здесь он называется именно так. И пиво, и сидр гномы употребляют весьма умеренно. Этому я только рад. В свое время американских индейцев в немалой степени сгубил именно самогон. Но речь не о том.
Если у гномов вино употребляется мало, то в империи оно весьма распространено. Десятки сортов, в основном местные, но некоторые известны довольно широко. Делают несколько сортов вина и в Абудаге.
До экспериментов с газированным пивом или сидром я не додумался, а вот сделать игристое вино решил. Что для этой цели надо? Собственно, вино и углекислота. Еще неплохо бы праздничную упаковку. Пить шампанское из кувшина – это, братцы, моветон. Тогда не стоило все это и затевать.
С упаковки я и решил начать. Осенние торги на ярмарке в Одвеле принесли мне несколько сотен золотых, так что на этот не слишком серьезный проект средств должно было хватить с избытком.
Изготовление бутылок из стекла было трудновыполнимым из-за чрезвычайной редкости последнего. Гномы делали его, используя обсидиан и горный хрусталь. Но поскольку исходного материала было немного, то и стекла получалось чрезвычайно мало. Что поднимало стоимость конечного продукта на астрономические высоты. Организовать изготовление стекла было бы очень выгодным делом. Но на эксперименты у меня сейчас не было времени. Поэтому я решил, что бутылки будут из глины. Гончарное производство в Лукино было развито хорошо, оставалось лишь сделать заказ и получить сотню кувшинов в форме бутылок из-под шампанского.
С таким необычным заказом я обошел половину поселка. Несмотря на заморозки, хорошая цена за работу многих гончаров заинтересовала. Но интерес пропадал, как только я представлял рисунок будущего изделия. Изготовить бутыль на гончарном круге с таким длинным и узким горлышком никто не брался. Мастера удивленно качали головой и предлагали свои варианты изделия, которые, в свою очередь, не устраивали меня.
Я уже начал задумываться о том, не придется ли мне конструировать что-нибудь для формовки изделий, когда наконец очередной гончар, внимательно осмотрев рисунок, взялся за выполнение заказа. И цену он запросил умеренную – гораздо меньше, чем я предлагал другим. Согласился он и с тем, чтобы сделать бутылки более прочными.
Удивившись, я переспросил, правильно ли он понял, что мне надо.
– Что ж здесь не понять? Заказ простецкий. Через три дня будет готов, – отозвался мастер гончарного дела.
– С тиснением?
– С тиснением. Это уже совсем просто. По шаблону откатаем.
По плану на бутылке должен был быть изображен бородатый гном с кружкой. Ох, не знает Нимли, для чего я просил его вырезать на дереве такой рельефный рисунок.
Я задумчиво почесал макушку. Технологические новинки всегда меня интересовали.
– Вот что, мастер, я заплачу вам вдвойне, если позволите посмотреть на вашу работу.
– Большого секрета здесь нет. Смотрите, коль есть интерес.
Через полчаса я от души рассмеялся. Секрет действительно был прост – гончар делал бутыль вниз горлышком. С него он и начинал, постепенно увеличивая диаметр изделия. А затем, пока заготовка не успела высохнуть, прилаживал к ней дно. Технология нехитрая, но надо отдать должное сообразительности гончара. Интересным было и то, как мастер добился необходимой прочности изделия. Лукинец армировал бутыль, пустив вокруг нее две нити. Гончарный круг вращался, и нить наматывалась на изделие, благодаря пластичности заготовки проникая в глину. При обжиге к нити не будет доступа воздуха, и сгореть она не должна. Гончар, похоже, знал, какой материал лучше использовать для этого. Действовал он уверенно. Затем мастер отпечатывал на бутылке изображение гнома и отправлял ее на сушку перед обжигом. Как он будет делать глазировку и обжиг, я смотреть не стал. То, что меня интересовало, я успел увидеть.
С емкостью для содержимого я определился, пора было перейти к другим вопросам. Вино я мог купить любое, оставалось получить углекислоту. Одно время я планировал добывать ее из продуктов горения, отделяя от печного дыма. Я даже накидал примерный план установки. Дым должен был проходить через верхнюю часть расположенной горизонтально бочки, а тяжелая углекислота – оседать на дне. Но этот план я забраковал ввиду сложности очистки углекислоты от сопутствующих примесей и нашел более простое решение – получение углекислого газа химическим путем. Ингредиенты для этого требовались простейшие – известняк и уксус. Ни с тем, ни с другим в Лукино проблем не было. Месторождение известняка имелось неподалеку. Уксус же производится повсеместно. Технология его изготовления схожа с технологией изготовления вина.
Повозку известняка мне привез один из местных строителей всего за пять серебрушек, за бочку уксуса пришлось отдать в ближайшем трактире четыре золотых. И то и другое я приобрел без особых хлопот.
Реакции предстояло протекать в большой деревянной бочке с плотно подогнанной крышкой. В середине крышки я просверлил отверстие ручным буром и приладил трубу, ведущую к другой бочке – пустой. Она должна была играть роль баллона для сбора газа. Вот только пустая бочка вовсе не бывает совсем пуста – ее наполняет воздух. Следовательно, его надо оттуда удалить. С вакуумным насосом возиться я не стал, вместо этого сделал в верхней части бочки-баллона отвод для удаления воздуха. Углекислота тяжелее воздуха и вытеснит его из бочки самостоятельно.
Уксус, засыпанный известняком, забурлил, и я поспешил плотно закрыть крышку на бочке, чтобы не терять продукт. Приготовленный мною ручной поршневой насос пока не требовался, судя по бурной реакции, углекислота поступала в бочку-баллон самостоятельно, о чем свидетельствовал поток вытесняемого воздуха, выходящий из отвода. Теперь требовалось вовремя закрыть отвод, когда воздух будет полностью вытеснен. Я зажег свечу и поставил ее напротив отвода. Пламя колебалось от потока воздуха, но продолжало гореть. Минут через двадцать свеча погасла. Я зажег ее еще раз. Свеча гасла сразу, как только я вносил ее в поток выходящего из бочки-баллона… нет, теперь уже не воздуха – углекислого газа.
Я перекрыл отвод. Поскольку газ будет находиться в бочке под давлением, использовать для этого мне пришлось ужасно дорогие конические бронзовые вентили, притираемые вручную, что, собственно, и сказывалось на их цене. Что поделать, вентили мне требовались надежные, обыкновенной пробкой здесь не обойтись. Вытеснение воздуха закончилось. Теперь давление в бочке будет расти. Надеюсь, не слишком. На всякий случай я приладил к ней простейший рычажный предохранительный клапан, рассчитанный атмосферы на четыре. Повышенное давление – коварная штука. Бочка была прочной, дубовой, с усиленными обручами, но экспериментировать с давлением не хотелось. На самом деле четыре атмосферы – это много. Это среднее рабочее давление парового двигателя. Случись бочке взорваться – серьезных повреждений не миновать.
