Небо над Дарджилингом - Фосселер Николь (лучшие книги читать онлайн TXT) 📗
Перед глазами стоял туман, и сквозь него Хелена воспринимала, что происходит в комнате. Кто-то постучался, раздался голос Ричарда, зазвенела посуда, разгорелся огонь, потом послышались шаги, скрипнула дверь, и все снова погрузилось в тишину. Только тогда Хелена подняла голову, утирая мокрые, горячие щеки.
– Я… оставила его, – прошептала она и снова разразилась рыданиями.
Ричард погладил ее по виску и щеке.
– И это тоже он? Добрейший человек…
Ричард направился к шкафчику у противоположной стены, где на полках стояли бутылки с коричневой и бесцветной жидкостью. Потрогав место, к которому он только что прикасался, Хелена нащупала запекшуюся кровь. Ей хотелось сказать что-нибудь в защиту Яна, но горло словно сдавило. Лишь после того, как Ричард промокнул рану на виске смоченным в спирте платком, Хелена набрала в грудь воздуха.
– Это пройдет, – успокаивал ее Ричард. В его глазах плясали огненные змейки. Обхватив Хелену за плечи, он прижал ее к груди и стал раскачивать из стороны в сторону, словно баюкал. – Ты не должна туда возвращаться, – нежно уговаривал он. – Все позади.
«Все позади», – мысленно повторила Хелена. Но это, как ни странно, не принесло ей долгожданного облегчения.
– Мы уедем, – продолжал он. – Завтра, если захочешь. – Он взял со стола дымящуюся чашку и протянул Хелене. – В этой стране немудрено спятить.
Хелена с наслаждением глотнула горячего чая. Ричард пристально посмотрел на нее и еще раз погладил по щеке.
– Ты не заслужила всего этого.
«Чего?» – спросила про себя Хелена. Тепло усыпляло, веки отяжелели и закрылись сами собой. Только сейчас Хелена в полной мере ощутила усталость. Ричард поцеловал ее в щеку, чуть пониже раны, взял из рук чашку и поставил ее на стол.
Потом он отвел Хелену в спальню и уложил на еще не убранную постель. Хелена утонула в мягкой перине. Подоткнув одеяло, Ричард еще раз поцеловал ее и закрыл дверь.
3
Когда Хелена проснулась, вокруг было темно. Доносившийся из-за задернутых штор равномерный шум свидетельствовал о начале сезона дождей. Прогремел отдаленный раскат грома. Хелене потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, где она находится. Мускулы болели, желудок болезненно сжался. Но невыносимее всего была щемящая пустота в душе. Происшедшее казалось кошмарным сном. Главное – не оглядываться…
Вздохнув, Хелена спустила ноги с кровати, подошла к раковине и застонала. Из зеркала на нее смотрело грязное и раскрасневшееся лицо с припухшими веками и черными кругами вокруг глаз. Под всклокоченными волосами на висках чернели засохшие кровоподтеки. Хелена наморщила лоб, силясь вспомнить их происхождение. Ян или ветки, хлеставшие ее во время вчерашней скачки? Хотя какое это теперь имеет значение? Хелена вздохнула и с наслаждением погрузила лицо в тазик с холодной водой. Она тщательно смыла с себя следы последней ночи, потом основательно расчесала и убрала волосы и только после этого распахнула дверь гостиной.
По комнате разливался уютный свет ламп, в камине потрескивали дрова. Ричард поднял голову от утренней газеты и улыбнулся:
– Хорошо спала?
Хелена смущенно кивнула:
– И как же долго я…
– Почти двенадцать часов, – ответил Ричард. – Сейчас вечер. Твой чай. – Он показал на заставленный посудой столик. – Ты ведь голодна?
Она снова кивнула и опустилась в кресло напротив него. Несколько минут он с удовлетворением наблюдал, как она один за другим поглощает сэндвичи и фруктовые пирожные, запивая их крупными глотками чая, а потом вернулся к чтению. Хелена украдкой поглядывала на него поверх края чашки. Должно быть, они хорошо смотрелись вместе. Ричард – сама основательность, в дорогом костюме с безупречно подобранным галстуком. Как приятно будет сидеть с ним здесь вот так каждое утро! Наслаждаться покоем и благополучием, как будто и не было никакого Яна. При этой мысли Хелена внутренне содрогнулась от ужаса и замерла, опустив глаза.
Когда на тарелке не осталось ни крошки, Ричард свернул газету и отложил ее в сторону.
– Я нашел у тебя одну штуку, пока ты спала. – Он кивнул в сторону каминной полки, на которой блестело серебряное дуло револьвера. – Могу себе представить, каково тебе пришлось, если она тебе понадобилась.
– Нет, это не то, что ты думаешь… – Хелена выставила вперед ладони, словно защищаясь.
Но внутренний голос оборвал ее возражения. Ян – убийца, Хелена – убийца … И она снова бессильно опустила руки.
– Я не знаю твоего мистера Невилла, – перебил ее Ричард. – Но то, что я слышал о нем, дает основания предполагать, что человек он, мягко говоря… мм… непростой.
Хелена потрогала кончиком пальца оставшиеся на тарелке крошки.
– До вчерашнего дня я сама не подозревала насколько, – кивнула она.
Ричард сощурил глаза.
– Никто не может заставить тебя жить с ним. Слава богу, на дворе девятнадцатый век, и ты имеешь полное право подать на развод. Это будет нелегко, и, если повести себя неправильно, есть риск испортить себе репутацию. Но мы попробуем. – Ричард сделал паузу, и по выражению его лица Хелена поняла, что он подбирает слова. – Я охотно помогу тебе, если ты не против. Я знаю хороших адвокатов. Полагаю, учитывая состояние, в котором ты у меня появилась, у нас неплохие шансы. Честно признаюсь, я до сих пор надеюсь на твою взаимность… – Он запнулся и быстрым движением пригладил волосы. – Но мое предложение в любом случае остается в силе. Я не ставлю тебе условий, Хелена. – Взгляд Ричарда смягчился. – Но… но мне бы очень хотелось, чтобы ты стала моей женой.
«Но почему Ричард всегда такой предсказуемый? – промелькнуло в голове Хелены. – С ним словно плывешь по течению. Каждое его слово, каждый поступок и даже жест воспринимаешь как нечто само собой разумеющееся, без всякого сопротивления».
– И еще мне хотелось бы, – прервал ее размышления голос Ричарда, – чтобы мы доверяли друг другу. А это означает ничего друг от друга не скрывать. – Он посмотрел на свои сложенные на коленях руки. – Поэтому я хотел бы рассказать тебе кое-что. Мне это будет нелегко, но перед тем, как подать на развод, ты должна узнать правду.
Хелена вздрогнула. Первой мыслью было перебить его, сказать, что она не желает слышать никаких историй из прошлого, во всяком случае, не сегодня, что с нее достаточно. Но вместо этого Хелена замерла в кресле, не в силах вымолвить ни слова, и смотрела на Ричарда как парализованная.
Не обращая на нее внимания, он встал и направился к шкафу в другой стороне комнаты, откуда вернулся с наполненным янтарной жидкостью бокалом в руке. Потом подсел к камину и, сделав глоток, задумчиво посмотрел в огонь.
– Когда-то я был другим, и у меня была совсем другая жизнь. Здесь, в Индии… – Его голос звучал непривычно хрипло и отстраненно-холодно. Ричард наклонился к гудящему огню, опираясь руками о каминную полку, и продолжил: – Я родился в маленькой деревушке в Уэльсе и изначально носил имя Ричарда Джеймса Дикона, хотя называли меня просто Дик. Как и многие мальчишки, я мечтал о дальних странах, о славе и карьере, и это в конце концов привело меня в армию. Я был совсем молодым, когда попал в Индию, древнюю Индию – жемчужину Британской короны. Господи, как я был наивен! – Он сухо рассмеялся, тряхнул головой и сделал хороший глоток. – И мне понравилось в армии. Я полюбил военную жизнь и своих товарищей, равно как и Индию, и ее народ. – Он вздохнул.
Но 12 мая 1857 года все изменилось. Тогда подразделение Ричарда Дикона, дислоцировавшееся в Калькутте, было брошено на подавление мятежа в Дели. В их полку тоже воевали сипаи, и англичанам пришлось их разоружить и, скрепя сердце, надзирать за бывшими подчиненными и боевыми товарищами как за преступниками. Между белыми и индусами сразу встала стена подозрительности и недоверия. Еще оставалась надежда, что беспорядки не пойдут дальше Дели, но она оказалась иллюзорной.
А потом был Канпур, чье название стало символом жестокости повстанцев. Под защиту канпурского гарнизона стекались сотни беженцев, в том числе и из удаленного почти на три сотни миль Дели, но и этот город в скором времени осадили сипаи. Через несколько недель комендант крепости Хью Уилер начал переговоры с главарем мятежников Нана-Сахибом, правителем Бхитура. Было заключено соглашение, согласно которому мирным жителям предоставлялся свободный выход из города. Но когда около тысячи женщин, детей и мужчин сели в лодки на гатах Сати Чаура, чтобы по Гангу подняться до Аллахабада, Нана-Сахиб приказал открыть по ним огонь. Оставшихся в живых – всего около двухсот человек, из которых сто двадцать пять женщин и детей, – отвезли в Бибигар, где поселили в бунгало, прежде принадлежавшее некоему английскому офицеру, якобы убившему любовницу-индианку. Теперь там жили британские женщины, которых заставляли вручную молоть зерно для сахибов. Большинство из них погибло в течение двух недель от дизентерии и холеры, невыносимой жары и адской работы. Выживших Нана-Сахиб велел перерезать в ночь на пятнадцатое июля, а их тела расчленить секачами.
