Кай из рода красных драконов 5 (СИ) - Бэд Кристиан (читаем книги онлайн без регистрации .txt, .fb2) 📗
Горло у Шасти хлюпнуло, и она быстро склонилась над Нишаем, пряча горячие влажные глаза.
Мы переглянулись с Ичином и пошли к выходу из ущелья. Вряд ли Эрлику нужны сумки Шасти, скорее всего, они или в трещину провалились, или стоят там, где девушка их оставила.
Но снаружи было темно, и земля всё ещё вздрагивала, как шкура волка, которому досаждают блохи, а потому вылазку решили отложить. До момента, пока духи победят Эрлика. Ичин надеялся, что так и будет.
Я вынул меч и посмотрел на лезвие. Сияние угасло, но означало ли это, что Эрлик мёртв?
Вернувшись к Шасти и волку, я порезал рубашку на лоскуты, промыл лапы водой и перевязал, сообразив этакие башмачки.
Мавик вздыхал и косился. Но ему строго-настрого было наказано, не сдирать повязки.
Когда всех раненых обиходили, Ичин велел охотникам погасить факелы и отдыхать.
Шасти кое-как усыпила Нишая, накачав его заклинаниями. Привалилась ко мне, попросила песню.
Я начал что-то мурлыкать себе под нос и уснул. Земля вздрагивала, укачивая, и ночь была очень тёплой для здешних гор.
Разбудил меня шёпот часового:
— Это не луна, это солнце встаёт!
В ущелье было уже не черно, а серенько. Похоже, и в самом деле занимался рассвет.
Я осторожно выбрался из-под сопящей Шасти, побежал к выходу и столкнулся там с Айнуром. Судя по теням под глазами — предводитель ночью не спал.
А ещё он был без куртки и без рубахи. И красный какой-то весь, распаренный.
— Ты чего? — спросил я.
Сильно разбираться времени не было — к нам уже спешили Ичин и Майман. Рожи у них были помятые и озабоченные — эти дрыхли без задних ног.
Айнура молча ткнул мне в лицо согнутую в локте руку. Она безобразно распухла. Непонятно было, как он вообще держал в ней вчера меч?
— Чего там? — спросил Майман, зевая и безжалостно отталкивая Айнура.
— Светает, — пояснил охотник, что стоял на часах. — Туман сильный поднялся. Не видать ничего, но тихо.
Он был их тех, горных полушаманов, с серебряными кольцами на больших пальцах и амулетами на концах заплетённых у висков волос.
Майман выглянул наружу, поманил меня:
— Смотри, заяц!
Над истерзанной сражением землёй висел пушистый сизый туман. Блёклое солнышко в вышине едва пробивалось сквозь него, но это явно была не луна.
Айнур тоже вышел наружу, поёжился. Накинул на плечи куртку.
— Покажи руку Шасти, — велел Ичин. — Разбередил ты её. Сам, что ли, магией поправить пытался?
Айнур хмыкнул и не ответил.
— Чего там с перевалом? — спросил Майман, вглядываясь из-под ладони в туман.
В ущелье зашумели: зайцы проснулись. И, конечно, перебудили всех остальных: волки зарычали, заматерились воины. И тоже полезли наружу.
Первыми выбрались караванщики. Непривычные к бою, они и уснули вчера первыми, прижавшись друг к другу. Не знаю, сколько их билось с нами вчера, но в живых осталось четверо.
— Это дым такой — не туман, — сказал Ват, озираясь. — Перевал погас. Нет больше дороги в дивный город Туле.
— И как вы теперь? — спросил я.
— Мы знаем, что город есть, — отозвался Ват эхом. — Мы помним наши молитвы. Мы найдём его. Обязательно найдём.
Спорить с ним, конечно, никто не стал.
Майман поговорил с охотниками, что дежурили ночью, и решил, что нужно собрать военный совет.
Велел позвать всех, кто что-то значил в этом бою, включая Дьайачы, Нёкёра и Йорда, чем очень меня порадовал. Он даже Симара позвал, теперь очень тихого и молчаливого воина, усвоившего, что его крикливое слово на совете последнее.
Я собирался отстаивать чужаков, их право голоса. Но Айнур промолчал, а вольные племена, кажется, приняли моё видение союзников, как равноправных членов отряда.
Йорда принесли на плащах охотники. Он был в сознании сугубо из махрового упрямства. Нёкёр тоже оказался серьёзно ранен, но прихромал сам.
В бою я его не видел, а вот имя было знакомое, как и лицо. И, когда мы обменялись приветствиями, я с трудом, но узнал парня, которого спас в городе от чёрного колдуна.
Нёкёр сильно изменился. Держался уже не как охотник, а как воин. Спина стала прямее стрелы, и смотрел прямо.
Щурясь, выбралась на свет Дьайачы. Ей очень досталось в бою. Она была теперь совсем не прозрачная, а просто худая измученная тётка со слезящимися глазами.
Мы уселись на камни у входа в ущелье. Было тепло и безветренно. Истэчи принёс водички, караванщики поделились сухофруктами. Всем досталось по горсточке, но ничего вкуснее я никогда не ел.
— Пусть ваш умелец останется! — велел охотникам Айнур, указав на Истэчи. — Это же ты катапульту сделал? Вот чего не хватило нам в крепости, когда на нас полетели драконы терия Вердена! Нам бы две дюжины таких катапульт, мы бы посмотрели тогда, кто кого!
Истэчи подошёл, смущаясь. Он привык считать себя очень плохим воином, а тут — сам Айнур его похвалил.
— Вроде стоит катапульта, — сказал Симар.
Туман постепенно рассеивался, и что-то, похожее на катапульту, действительно возвышалось в той стороне, где раньше пылала стена огня.
— Надо бы разведать, — буркнул Йорд. — Полезная вышла штука. Сам Эрлик её оценил.
Он приподнялся на локте, пытаясь рассмотреть, что там, на поле боя? Может, труп Эрлика валяется?
— Нужно послать два отряда на поиски следов Эрлика и наших раненых, — решил Ичин. — Так будет быстрее.
— Опасно, — тихо-тихо воспротивилась Дьайачы. — Лучше подождать здесь, пока солнце прогонит дым и туман.
— Трусость — это у тебя бабское! — не согласился Айнур. — Вспомни, как бились! Ждать нельзя. Если Эрлик не сдох, в чём я лично сомневаюсь, то чем быстрее добьём — тем лучше. А добьём — надо сразу спускаться вниз!
— У нас много раненых, — не согласился Ичин. — Мы не можем их бросить здесь. А спуск коварен, лежачих придётся нести на руках.
— А паланкин императора? — развеселился Майман. — Самое то для раненых!
— Его ещё сначала найти надо, — не оценил шутки Ичин.
— Раненых можно увести назад по ущелью, — подсказал Нёкёр. — Ущелье сквозное. Оно — древний магический путь.
Охотник стал рисовать палочкой на земле, каким путём вёл людей.
— Я слышал про этот путь, он выглядит безопасным, — согласился Ичин. — Пусть раненые идут ущельем. Кто не сможет — везите их на волках, из самых старых. Тогда и мы сможем пойти вниз караванной тропой.
— Воины терия Вердена могут всё так же стоять у Белой горы, — предупредил я. — Не все они поднялись на перевал за императором и нашли здесь смерть.
— Эй, а как там колдун? — спросил Айнур. — Вот он-то знает, что за мразь осталась внизу и не полезла за императором! Надо бы и его на совет позвать, если очнулся!
Я вернулся в ущелье с Симаром, пообещав доставить Нишая, если он в состоянии говорить.
Когда я ушёл, Шасти ещё спала. Но сейчас она уже умылась, расчесала волосы и с улыбкой поила водой колдуна.
— Что там? — хрипло спросил он, увидев меня.
— Рассвет, — пояснил я. — Перевал потух. Кругом туман, и трупа Эрлика нигде не видно. Но и земля больше не дрожит.
— Вы убили Эрлика? — быстро спросил Нишай.
— Мы выбили ему оба глаза, — рассказывая, я улыбался, как мог бодро. — А потом забились в ущелье от греха подальше. День кончился грандиозным замесом: духи гор напали на слепого дракона и трамбанули его в перевал.
— Ты опять говоришь странно. — Нишай закашлялся.
— А ты вообще молчи! — рассердилась Шасти. — Тебе нельзя говорить!
— Но надо, — улыбнулся колдун и попытался встать.
Симар помог ему, и мы выбрались из ущелья уже втроём.
К этому времени почти все наши, кто остался более-менее цел, были снаружи.
Зайцы искали между камней розетки толстянки и лопали, они были голоднючие. Волки с большим интересом принюхивались, поглядывая в оседающий туман.
— Надо бы сделать вылазку и драконятину поискать, — сказал Майман. — Звери нервничают, чуют. Какие-то туши сгорели или провалились в трещины, но запах-то есть, значит, и мясо рядом имеется.
