В тропики за животными - Эттенборо Дэвид (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
В Нью-Йорке я с тревогой увидел заснеженную землю. Без теплого помещения наши звери, без сомнения, погибли бы, но я забыл о страсти американцев к центральному отоплению. Животных разместили на обычном складе, где, как мне показалось, было не прохладнее, чем в Асунсьоне.
На следующий вечер мы приземлились в Лондоне. Сотрудники Зоопарка встречали нас с обогреваемыми фургонами, и весь зверинец без задержки отправился в Риджентс-Парк. Когда фургоны исчезли в ночи, я впервые за много дней почувствовал, что освободился от тяжкого груза забот. Путь от Асунсьона до Лондона занял почти неделю, и за это время никто из наших животных не только не умер, но и не обнаружил ни малейших признаков недомогания или дискомфорта. Нам было от чего радоваться.
В течение следующих недель я много раз приходил в Зоопарк проведать наших зверюшек. Филиненок сильно вырос и внешне почти не отличался от взрослой птицы. В Зоопарке уже был один американский филин, самец, который несколько лет просидел один-одинешенек. Наша птица оказалась самкой, и, когда ее посадили в клетку к самцу, она уже почти не отличалась от своего будущего супруга.
Мне особенно не терпелось увидеть, что произойдет, когда нашу гривистую волчицу пустят к самцу, уже освоившемуся в Зоопарке. Одна из самых важных задач, которые могут решать зоопарки вообще, это попытка создать размножающиеся пары редких животных. В случае успеха можно надеяться сохранить в неволе вид, которому в естественных условиях грозит исчезновение. Не исключено, что со временем рожденных в неволе животных можно будет выпускать сначала в специальные заповедники, а затем и на земли их предков. Может быть, это прозвучит несколько претенциозно, но Лондонский зоопарк уже начал это важное дело. Очень редкий олень Давида, некогда живший в Китае, был спасен от вымирания в вольерах Лондонского зоопарка и Вубернского аббатства, в усадьбе герцога Бедфордского. Недавно этого оленя перевезли из Лондона обратно в Китай для расселения в местах, где пятьдесят лет назад его чуть не постигла трагическая судьба.
Гривистый волк тоже может оказаться под угрозой исчезновения. Он сейчас уже редок, а хозяйственное освоение Чако с каждым годом увеличивается. Поэтому нас очень интересовал вопрос, сумеют ли ужиться друг с другом асунсьонская волчица и лондонский волк. Было, конечно, рискованно помещать их вместе: они могли устроить драку и покалечить друг друга, прежде чем их успели бы разнять. Мы с Десмондом Моррисом, куратором Отдела млекопитающих, наблюдали, как служитель отворил дверцу клетки, где обитала волчица, чтобы волк мог войти к ней. Самец бодро потрусил к дверце, но, как только увидел самку, отпрянул и застыл, ощетинившись и оскалив пасть. Самка отреагировала точно так же. Внезапно волк щелкнул зубами и сделал выпад, но не задел волчицу. Она не осталась в долгу. Оба зверя несколько раз повторили этот маневр, потом разошлись. Через минуту самец стал медленно приближаться к волчице, наклонив голову. Не двигаясь, она позволила себя обнюхать, потом отошла и, не обращая внимания на самца, устроилась в углу. Он последовал за ней, и скоро оба зверя уже лежали рядышком. Волк издавал глубокие и нежные звуки и поглаживал лапой вытянутые передние конечности своей подруги. Сомнений не было: они понравились друг другу. Можно было надеяться, что со временем в Лондонском зоопарке вырастет семья этих замечательных животных.
Десмонд Моррис не жалел похвал нашим броненосцам. Мы привезли четырнадцать тату четырех видов, но я не переставал с грустью думать о непойманном гиганте. Я описал Десмонду огромные норы и рассказал о наших долгих, но безрезультатных скитаниях в поисках тату каррета. Десмонд слушал заворожено и согласился со мной, что даже мимолетная встреча с этим неуловимым броненосцем была бы незабываемым событием. Он великодушно акцентировал внимание на успехах нашей экспедиции.
— В конце концов,— сказал он,— вы привезли столько броненосцев, сколько Зоопарк никогда не имел одновременно — ни по количеству зверей, ни по числу видов, а трехпоясный броненосец оказался подвидом, которого у нас вообще никогда не бывало.
Через неделю он позвонил мне.
— Поразительная новость,— сообщил он взволнованно,— невероятное совпадение. Я только что получил письмо из Бразилии от одного торговца. Он пишет, что у него есть гигантский броненосец.
— Прекрасно,— ответил я,— но ты уверен, что это и в самом деле гигант? А что, если этот твой торговец, как и тот мой приятель из Консепсьона, просто пытается разузнать, сколько за него заплатят?
— Ну что ты! Это очень надежный парень, он слов на ветер не бросает.
— Что ж, надеюсь, гигант будет твой,— ответил я.
— Можешь не сомневаться!
Через неделю Десмонд опять позвонил мне.
— Этот броненосец только что прибыл из Бразилии,— сообщил он,— но, боюсь, он тебя немного разочарует. Это просто довольно крупный волосатый броненосец, вроде твоего Подху. Можешь записать меня в вице-президенты своего клуба «Провал операции «Гигантский броненосец»».
В следующий раз он позвонил мне через три месяца.
— Я подумал, может быть, тебе интересно будет узнать,— начал он вялым голосом,— что у меня есть гигантский броненосец.
— Ха-ха,— ответил я,— где-то я уже слышал эту историю.
— Ты знаешь, на этот раз он действительно здесь, тут, у нас, в Саду. Я только что им любовался.
— Силы небесные! Да где же ты его взял?
— В Бирмингеме!
Я немедленно отправился в Зоопарк. Броненосца прислал в Бирмингем один торговец из Гайаны. Это был первый в истории гигантский броненосец, живым прибывший в Великобританию. Я смотрел на него как зачарованный, и он тоже посматривал на меня своими крошечными черными глазками. Длиной он был больше ста двадцати сантиметров, на передних лапах торчали огромные когти. В отличие от всех пойманных нами броненосцев гигант, по-видимому, предпочитал передвигаться на задних конечностях, а передними только слегка касался земли. Щитки у него были крупные, гибкие, отчетливо разделенные, так что казалось, будто он облачен в кольчугу. Гигант неторопливо разгуливал по своей клетке, волоча массивный чешуйчатый хвост, он напоминал какое-то допотопное чудище.
Это был один из самых диковинных, самых фантастических зверей, которых я когда-либо видел.
Глядя на него, я думал о немце из консепсьонских лесов, об огромных норах и следах, найденных нами в Пасо-Роха, о ночных странствиях с Комелли по колючим кустарникам Чако, залитым лунным светом.
— Славный, правда? — заметил служитель.
— Славный,— согласился я,— очень славный.
Примечания
[1] Дворец Александры — Телевизионный центр Би-би-си. Назван в честь Александры, супруги короля Эдуарда VII.
[2] Панголины, или ящеры,— млекопитающие, получившие свое название за оригинальный чешуйчатый покров. В Индонезии распространен яванский ящер.
[3] Фумаролы — трещины, по которым горячий вулканический газ поднимается из недр земли к поверхности.
[4] Кивсяки — широко распространенные почвенные многоножки.
[5] Гекконы — семейство ящериц.
[6] Автор скорее всего имеет в виду семейство бабочек. Но так же называется и род этого семейства.
[7] Эстансия — животноводческая ферма.
[8] Высушенный размолотый маниок
