Людовик возлюбленный - Холт Виктория (читать бесплатно полные книги .txt) 📗
– Обязательно… обязательно… чуть позже, – обещал ему Виллеруа.
Людовик тосковал по Версалю, сказочному замку с тысячами радостей, где не могло быть этих безобразных толп.
Филипп, стараясь освободить короля из-под чрезмерной опеки Виллеруа, взял его на заседание совета при регенте. Людовик уставал от длинных речей и бесконечных обсуждений, но ему нравилось сидеть среди этих людей и чувствовать, что он их король.
Мальчик заявил, что будет присутствовать на всех заседаниях совета.
Виллеруа просиял радостью.
– Вот видите, – сказал он герцогу Орлеанскому, – я же говорил, что его величество очень умен. А ведь ему только десять.
– Ай, – отмахнулся герцог, – он быстро взрослеет и телом, и духом. Он ждет не дождется, когда же сможет, наконец, освободиться от узды гувернера.
В этих словах читалась угроза. «Скоро, совсем скоро Людовик перестанет нуждаться в ваших услугах».
«Когда придет это время, – думал Виллеруа, – я разоблачу все ваши коварные планы, герцог, и это случится прежде, чем вы успеете сделать с ребенком то, что сделали с его родителями».
Виллеруа считал, что король остается жив лишь благодаря его неустанной заботе и неусыпному вниманию. Людовик должен научиться заботиться о себе сам.
«Похоже, мозги старого дурака размягчаются», – думал герцог Орлеанский.
Однажды во время заседания совета, когда Людовик боролся со сном, сидя на троне не доставая ногами до пола, он услышал, что о ножку стула кто-то скребется. Ребенок посмотрел вниз, и в этот момент к нему на колени прыгнул черный с белым котенок.
Людовик взял маленький пушистый комочек на руки. Котенок оглядел его зелеными глазами и мяукнул. Все в совете замолчали и посмотрели на короля с котенком.
Герцог Ноай, который не мог находиться в одной комнате с животными, вскочил.
– Ваше величество, я прикажу, чтобы его немедленно убрали отсюда, – сказал он.
Дядя Филипп хотел было забрать котенка, но король прижал его к себе. Людовик успел полюбить ласковое существо, а тот почувствовал это и начал тихо мурлыкать.
Мальчик решил показать свою власть и доказать всем, что он король.
Он гладил котенка и, не глядя на месье Ноая и дядю Филиппа, заявил:
– Котенок останется.
После короткой паузы герцог Орлеанский улыбнулся и промолвил:
– Вы слышали волю короля.
Ужас на лицах позабавил Людовика. В тот день мальчик был счастлив. У него появился новый друг, и он понял, что в некоторых вопросах он может настаивать на своем.
Людовик и Кальвье стали играть вместе с котенком, и король внимательно следил, чтобы с животным ничего не случилось. Если кто-то плохо обращался с котенком, это приводило ребенка в ярость, и вскоре все стали относиться к «черному с белым» с почтением.
Король везде появлялся с котенком, а когда забывал его, котенок приходил сам.
Королевский двор объявил, что в совете при регенте появился новый член: котенок его величества.
Воздух в церкви был спертый, так как слишком много народа пришло на праздник в Сен Жермен, и Людовик мечтал о том, чтобы месса поскорее кончилась.
Мальчик перестал видеть стоящего рядом герцога Орлеанского, перед глазами колыхалась горячая пелена.
Герцог положил королю руку на плечо и прошептал:
– Вы себя плохо чувствуете?
Людовик посмотрел на герцога стеклянным взглядом и повалился бы на пол, если бы герцог Орлеанский ловко не подхватил его.
По Парижу поползли слухи: «Король заболел».
Многие утверждали, что это оспа, но кое-кто повторял уже совсем другое слово: отравлен.
Виллеруа ходил взад-вперед по зале, в горе поднимая руки.
– Как такое могло случиться, – обращался он ко всем собравшимся, – после всех предпринятых мер предосторожности! Это жестоко. Это слишком безнравственно! Те, кто сделали это, заслуживают самой жестокой смерти. Невинный ребенок! Святой ребенок! Вчера еще был совсем здоров, а сегодня погублен…
Флери изо всех сил старался успокоить старика.
– Месье, вы торопите события, – успокаивал его Флери. – Вы не можете никого ни в чем обвинять, у вас нет доказательств. Утверждают, что король заболел оспой. На то была воля Божья.
– Оспой! – сокрушался старик. – Отравители – порождение дьявола. Их жертвы болеют известными заболеваниями, но умирают они от яда. Что нам говорили, помните? Герцогиня Бургундская умерла от кори. Кори! Кори, вызванной смертельной дозой яда. Пятилетний герцог Бретани умер той же смертью. И вправду, той же! Его погубили те же демоны, что и его мать… и отца. И отца! Он умер от разрыва сердца, сказали нам, но это они уничтожают каждого, кто стоит на их пути. Они могут вызывать корь или разрыв сердца. Это демоны… демоны, говорю я вам. И теперь они играют свои злые шутки с моим любимым мальчиком.
– Успокойтесь, – умолял де Флери. – Ваши слова могут понять превратно.
– Понять превратно! – снова закричал старик. – И пусть понимают! Пусть. Если хоть один волос упадет с головы моего любимого короля…
Флери пытался успокоить его, но Виллеруа так откровенно намекал на причастность герцога Орлеанского, что Флери вовсе не был этим неудовлетворен. Он человек честолюбивый, и без гувернера мог бы стать ближе к королю. Любовь ученика завоевана, и, если мальчик поправится, кто знает, какие блага ждут учителя? Что касается Виллеруа, то старик оказался дураком. Пора бы ему понять, что с врагами лучше дружить, и не важно, как ты к ним относишься на самом деле. Герцога Орлеанского может забавлять вражда с этим стариком, но в такие вот моменты враждовать с регентом очень опасно.
Через три дня Виллеруа перестал обвинять всех и вся, потому что мальчик выздоравливал.
– Да здравствует король! – весь день кричали на улицах.
Людовик вздрагивал при этих криках и очень хотел залезть вместе с котенком в шкаф. Но его обязательно стали бы искать, нашли бы и долго мучили объяснениями, что народ кричит от большой любви к своему королю. Празднество продолжалось. В Сен Шапель пели особую благодарственную молитву, по улицам ходили процессии, и в Лувр приезжали делегации.
Одна женщина с рынка в Ле-Аль под триумфальный бой барабанов представила вниманию короля образцы товаров. Среди них был трехметровый осетр, бык, овца и корзины с овощами и фруктами.
– Господи, благослови короля. Да здравствует наш любимый Людовик! – кричали люди.
На улицах танцевали, а центром шумного веселья был дворец Тюильри, дом короля.
Виллеруа обнимал всех, кроме герцога Орлеанского и его приверженцев, говоря, что он с радостью отдал бы всю оставшуюся жизнь за то, что видел выздоровление короля.
Жители Парижа веселились, пользуясь таким хорошим предлогом. Веселье уже невозможно было остановить. К барабанам присоединились скрипки, и танцы стали еще жарче. В «Комеди Франсез» и в опере давали бесплатные представления, на реке устраивались фейерверки, среди лодок запускали огромных воздушных змеев. Париж любил такие праздники, и в толпе вряд ли нашелся бы хоть один человек, не считавший, что лучшее удовольствие для них – это смотреть на их маленького короля. Укутанный в бархат Людовик смотрел на все это и принимал аплодисменты в свою честь с таким очаровательным самообладанием и достойной Бурбонов гордостью, что напоминал всем Людовика XIV в годы расцвета его славы. Вот молодой король, который приведет Францию к процветанию. Народ будет любить его так, как никого со времен великого Генриха IV.
Кульминацией праздника стал день, когда король покинул Тюильри и приехал на благодарственный молебен в собор Парижской Богоматери. В своем камзоле из голубого бархата и шапочке с белым пером он был само очарование. Золотисто-каштановые волосы спадали на плечи; темно-голубые глаза спокойно смотрели на всех. Но в глубине души Людовик ненавидел подобные мероприятия. Он не любил толпы людей, даже когда они приветствовали его и молились за своего короля.
Мальчик бесстрастно наблюдал за танцующими на улицах парами. Женщины посылали ему воздушные поцелуи и вытирали платком глаза, они плакали от радости, что их король жив и здоров.
