Выбор павшего. По следу памяти (СИ) - Гущина Дарья (книги бесплатно без онлайн .txt) 📗
При мысли о Темке я заволновалась.
— А это возможно?..
— Почему нет? — пожала плечами хозяйка избы. — Он ведь твой кровный родственник?
— Очень дальний, — осторожно ответила я. — Двоюродный племянник моей троюродной сестры.
— Родная кровь всегда отыщет частичку себя, — назидательно изрекала она, поднимаясь на крыльцо.
Дабы не затягивать поиски, я поспешила к озеру умыться и собрать вещи. Интересно, выжило там что из моего тряпья после такой-то зимы?.. К моему вящему удивлению — выжило. Как и водохранилище, и кувшинки. И даже осталось на прежних местах. Ну, по крайней мере, оставалось, пока к озеру не приперся известный черный кот.
— Твое? — он подцепил лапой лямку рюкзака.
— Угу… Мм!.. У-у-у!..
Это я попыталась одновременно и зубы почистить, и отогнать вредителя от рюкзака, который он обнюхивал с нездоровым любопытством. Один кошак моей подруги дообнюхивал до того, что я потом на дух вещь не переносила… Впрочем, сей подлец замыслил пакость иную — зажав в зубах лямку рюкзака, он проворно удрал вместе с ним кусты, а я и глазом моргнуть не успела. Щетка полетала в одну сторону, полотенце — в другую, и я, издав яростный вопль, ринулась в погоню и облазила все кусты, прежде чем обнаружила пропажу. Хвостатый поганец же куда-то испарился, а куда — я поняла, лишь когда вернулась к озеру. Все мои вещи, все, до единой, — пропали!.. Я давно дала самой себе зарок прекратить грязно ругаться, но тут душа не выдержала!..
— …тебя… мечта живодера… и… туда… тоже!!!
А в ответ мне донеслось разъяренное эхо моего голоса да насмешливый шелест окружающих деревьев. Ну, все, теперь точно — хвост оторву и скажу, что так и надо!.. И пусть спасибо скажет, что не прокляла!
Прошло не меньше часа, прежде чем я нашла свои разворованные вещи, собрала их в кучу, упаковала в рюкзак и закончила, наконец, умываться. Выкурив на нервной почве пару сигарет подряд, я вернулась в избу, исполненная мрачной решимости собственноручно удавить пушистую сволочь, когда обнаружила ее, то есть, его, мирно завтракающим! Увидев меня, Свят пробурчал "доброе утро", жизнерадостно улыбнулся и запихнул в рот очередной пирожок. И даже глаз не опустил, паразит, а смотрел на меня ясным и кристально чистым взором невинного дитяти!..
— Садись завтракать, Касси, — суетившаяся у печки Ядвига поставила на стол еще одну тарелку с румяными пирожками.
Я покорно села рядом со Святом и приняла из ее рук чашку горячего травяного чая, который, как только она отвернулась, «нечаянно» пролила на руку харту. Тот возмущенно ойкнул, закашлялся, поперхнувшись недожеванным пирожком, и метнул на меня обиженный взгляд. Сладко улыбнувшись, я дружески похлопала его по спине, причем, каждый раз мое похлопывание становилось для него все болезненнее. Свят, попытался отодвинуться, я придвинулась ближе, он вновь отодвинулся, я опять придвинулась, и так продолжалось до тех пор, пока он не свалился с лавки на пол, захлебываясь кашлем.
— Не ссорьтесь, дети, — Ядвига, повернувшись, укоризненно покачала головой, хотя в ее добрых глазах плясали смешинки. — Сейчас не время.
Я вернулась на свое место, а харт снова сел рядом и под столом протянул мне руку мира: мол, мы квиты. Я, подумав, молча ее пожала, и завтрак возобновился в относительном спокойствии. И пока мы молча жевали и тихо дулись друг на друга, хозяйка избы развила бурную деятельность по приготовлениям к какому-то диковинному обряду. На комоде установила небольшое круглое зеркало, рядом — деревянную плошку с водой, в которую бросила щепотку трав, и зажгла два кадила. От терпкого аромата неизвестных трав и масел у меня закружилась голова и мгновенно пропал аппетит. Положив недоеденный пирожок на тарелку, я вопросительно посмотрела на Ядвигу.
— Начнем? — она тоже взглянула на меня.
Кивнув, я вылезла из-за стола, подошла к ней и встала напротив зеркала. Старушка положила мою правую руку на комод, рядом с тарелкой, а левую — велела держать над водой.
— Теперь закрой глаза и представь мысленно своего племянника. Как выглядят, как одет — вспомни каждую деталь. И ни в коем случае не теряй связь с образом и держи руку ровно. И, Касси, умоляю — молчи.
Подивившись тому страшному, что может произойти, я послушно зажмурилась и вспомнила Темку — таким, каким видела его в последний раз. Взъерошенные, светлые, вьющиеся волосы, срочно требующие расчески и парикмахерских ножниц, веснушчатую физиономию в разводах грязи (это он у меня под диваном полазил, понятно…), растерянные голубые глаза, мятые джинсы и черную футболку. Готово!
По внутренней стороне ладони прошлась обжигающе острая боль. Зашипела и забурлила вода, от тарелки к моей пострадавшей руке потянулось знакомое тепло зажженного костра, с новой силой задымили оба кадила… Вздрогнув, я с трудом удержала образ племянничка — в мыслях, а язык — за зубами. Ведь так и тянуло проклясть все на свете, начиная с моего пропавшего разбойника и оканчивая творившимся безобразием. Как удержалась — сама не понимаю, но увековечить сей момент в мраморе или масле — стоило, ей-богу…
А Ядвига меж тем зашептала:
— Родная кровь — к родной крови — через воду да землю, огонь да воздух — и найдет друг друга…
Порезанная рука болела нещадно, но облегчать мои страдания пока никто не спешил. И несколько бесконечно долгих мгновений я стояла столбом, чувствуя, как по капле из меня вытекает драгоценная кровь. И мне заметно поплохело. Не то, чтобы я шибко боялась вида крови… скажем, я боялась вида только своей крови. На чужую могла смотреть сколько угодно, но при виде собственной — частенько и в обморок падала…
А лесная колдунья словно мысли мои опять читала…
— Смотри, — мягко велела она.
Открыв глаза, я узрела сначала плошку с багряной от моей крови водой и весело плясавшими там язычками пламени. Жуть-то какая, мамочки… Потом, мысленно предупредив себя, что падать в обморок мне пока рановато, иначе — придется проходить процедуру опознания Темки повторно, я мужественно побледнела и перевела взгляд на зеркало, где и увидела свою пропажу. Причем, в том самом виде, в котором он меня и покинул.
— Он?
Я молча кивнула, сглатывая подкативший к горлу противный комок.
— Это то, что было.
Картинка в зеркале сменилась. Теперь Артемыч стоял в незнакомой, скудно обставленной, комнате и примерял льняную рубашку с причудливой вышивкой по вороту и манжетам. Синие штаны своего размера он напялить уже успел.
— Это то, что есть, — прокомментировала хозяйка избы.
Картинка вновь сменилась. Теперь мы увидели небольшое лесное селение. Скромные деревянные хижины с листьями вместо крыши (очевидно, не у одной Ядвиги домик рос из земли), которых насчитывалось от силы штук двадцать, расположились по кругу, а в центре — пылал в каменной кадке огонь и находился неизвестного назначения большой, прямоугольный и плоский булыжник, испещренный древними рунами. И что-то возле этого камня творилось непонятное, потому как низкорослый народ дико метался вокруг кадки, громко голосил и размахивал факелами. А недалеко от камня, на растущем из земли кособоком стульчике сидел вымазавшийся в саже Артемыч и с крайне несчастным выражением лица наблюдал за происходящим. Того и гляди, сейчас слезу пустит… Значит, натворит парень очень и очень серьезных дел…
— Это то, что будет, — лесная колдунья вытащила из кармана юбки носовой платок и осторожно перевязала мою руку.
И только сейчас вспомнив о пролитой во имя племянника крови, я снова взглянула на плошку, позеленела и хлопнулась в обморок на чьи-то услужливо подставленные руки. Обморок, впрочем, оказался неглубоким, в себя я пришла достаточно быстро и без посторонней помощи. Проморгавшись, открыла глаза и обнаружила склонившихся надо мной бабушку и внука. Потом посмотрела на окровавленную повязку и с тихим стоном зажмурилась.
— Почему же ты не сказала, что боишься вида крови? — упрекнула меня Ядвига.
— А вы не спрашивали, — слабым голосом ответила я. — И не предупредили…
