Беллмен и Блэк, или Незнакомец в черном - Сеттерфилд Диана (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно TXT) 📗
– А он не слишком хорошо ладит с некоторыми?
– Ты о прядильщицах?
Она поджала губы.
– Если я узнаю о каких-то неподобающих отношениях, сразу положу этому конец. Он ведь еще совсем молод. Ты же знаешь, каковы эти молодые парни.
Она быстро взглянула на Пола, и рядом с ними как будто замаячил призрак его брата. Пол тотчас пожалел о сказанном, но брать слова назад было поздно.
– До меня дошли слухи о картах… – продолжила она.
– Он играет в карты?
– Так я слышала.
– Я с ним поговорю. Предоставь это дело мне. – (Призрак медленно растворился в воздухе.) – Уильям отличный парень, Дора. Не волнуйся за него.
– А Чарльз? Как там он?
Теперь озабоченное выражение появилось уже на лице Пола.
– Ну, Чарльз как всегда. Считается, что он занят учебой, но на деле его слишком занимает живопись, чтобы думать об экзаменах.
– Живопись все же лучше, чем карточные игры. И там нет прядильщиц, чтобы его искушать.
– Искушения могут быть разными. Чарльз, например, рвется путешествовать. Мой отец, понятно, не в восторге от таких затей.
– Он хочет ввести внука в семейный бизнес, это вполне естественно.
В голосе Доры появились ледяные нотки, и ее нельзя было в этом винить. Старый Беллмен принимал близко к сердцу судьбу внука, не проявлявшего интереса к дедовской фабрике, и в то же время отталкивал другого внука, на этой самой фабрике трудившегося.
Пол вздохнул:
– Боюсь, Чарльзу не кажется вполне естественной мысль об участии в семейном бизнесе. По крайней мере сейчас. Но хватит об этом, я и так сказал больше, чем следовало.
Уильям вместе с другими хористами появился из ризницы. После дружеского прощания они нашли среди ожидающих каждый свою родню, закутались поплотнее и, разбившись на пары или небольшие группы, зашагали домой по обледенелым улицам.
– Что тебя задержало, Уилл?
– Мы говорили о помолвке Фреда.
– Фреда Армстронга из пекарни? А кто девушка?
– Джинни Олдридж.
Мама искоса взглянула на сына:
– Мне казалось, одно время ты сам был неравнодушен к Джинни Олдридж.
Уильям пожал плечами, издав невнятный звук, который в равной мере мог означать «да», «нет» или «не понимаю, о чем ты говоришь», но скорее всего означал: «Эти дела тебя не касаются, мама».
6
Насчет прядильщиц Пол был спокоен, ибо имел основания полагать, что Уилл выбирает подруг для своих романтических эскапад не из числа фабричных девиц. Другое дело карты – об этом следовало серьезно поговорить. Мальчик должен понять, насколько пагубным является пристрастие к азартным играм. Пол надеялся, что слухи об этом не достигнут ушей Беллмена-старшего.
Тем же вечером об Уильяме зашла речь в ходе очередного делового совещания отца и сына.
– Работник из него никудышный, не так ли? Я об этом твоем Уильяме, – сказал отец.
– Да нет же, он отлично справляется.
– А вот мне сообщают другое.
Еженедельно старик совершал обход фабрики, а по характеру задаваемых им вопросов легко было догадаться, что он не прочь услышать критику в адрес Уильяма. И всякий раз кто-нибудь – из желания угодить или просто от злобности натуры – отвечал в нужном ему ключе.
– Что именно ты слышал? – спросил Пол, потягивая виски.
– Стоит столбом, руки в карманах, пялится в пространство, пока люди вокруг него заняты делом.
Отец взглянул на него свирепо. В детстве эта гримаса очень пугала Пола, заставляя думать об отцовском всеведении и всемогуществе. Но сейчас, увидев ее на худом морщинистом лице со слезящимися глазами, он ощутил лишь печаль.
– Мне, к примеру, не нравится то, что рассказывают о его шашнях с прядильщицами. Кроме того, он пустой болтовней мешает работе подмастерьев да еще вовлекает их во всякие глупости.
Пол сделал еще глоток, пытаясь сдержать нараставшее раздражение.
– А может, тебе это просто наплели те, кто имеет на Уильяма зуб? На фабрике хватает завистников, как и в любом другом месте.
Старик покачал головой:
– Многие видели, как он целый час простоял без дела, глядя на Виндраш, – ну прямо поэтесса в мечтаниях.
– Ах, это! – Пол едва удержался от смеха. – Это было в день приезда инженера. Тот прочел целую лекцию Уиллу, и он потом стоял у воды, про себя повторяя рассказ, чтобы лучше запомнить.
– Это он сам тебе сказал? Вряд ли он сможет так же легко объяснить свое хамское отношение к старшим.
– О чем ты?
– Он постоянно досаждает мистеру Лоу.
– Мистер Лоу сам сказал тебе это?
Пол усомнился неспроста. Мистер Лоу был известен своей неразговорчивостью, так что его подчиненные даже устраивали состязания: кому удастся вытянуть из него больше десятка слов кряду. В редких случаях, когда это удавалось, победитель получал кувшин сидра в «Красном льве» за счет остальных спорщиков. Сколько же слов могло потребоваться Лоу для разъяснения своих претензий к Уиллу? И что могло возмутить его настолько, чтобы дело дошло до жалобы владельцу фабрики?
– Он подает дурной пример, Пол. Как можно выполнить работу в срок, если подмастерья все время отвлекаются?
Пол нахмурился. С недавних пор производительность красильного цеха действительно снизилась.
Заметив колебания сына, старый Беллмен поспешил развить полученное преимущество:
– Ты на днях не заглядывал в кладовую красильни, где хранятся образцы? Я побывал там в пятницу вечером. И тебе советую. Помяни мое слово, с этим мальчишкой мы еще наплачемся.
Пол прикрыл глаза, выдерживая паузу. Открыв их, он вновь поразился тому, как сильно сдал в последнее время отец. Одряхлевший физически и умственно, мистер Беллмен отчаянно цеплялся за остатки былой власти и авторитета. Жалость побудила сына говорить мягче, чем это соответствовало его чувствам.
– Нет нужды называть его «этим мальчишкой». У него есть имя, отец. Он тоже Беллмен.
Старческое лицо исказилось от гнева, перешедшего в отвращение, когда он яростным жестом отмахнулся от слов сына.
Этот жест и это выражение отцовского лица навели Пола на неожиданную мысль. В расцвете лет отец мог худо-бедно контролировать свои гневные порывы и умерять неприязнь к младшему сыну. Но по мере его старения эти чувства все чаще прорывались наружу. И пока Беллмен-старший продолжал перечислять прегрешения и недостатки Уильяма, Пол позволил его голосу течь мимо, как бурные воды Виндраша, а сам углубился в тихий омут раздумий.
«Он тоже Беллмен» – вот слова, которые его отец отмел, как кучку пустой шелухи…
Но ведь всякий человек, помнивший Филлипа, сразу признал бы в Уильяме его сына. Глупо было бы это отрицать.
Впрочем, могло быть еще одно объяснение, и оно, едва проскользнув в сознание Пола, прочно заняло свое место в логической цепочке. Это было настолько очевидно, что он даже не испытал удивления. Собственно, удивлен он был лишь тем, что до сих пор до этого не додумался.
Злобность отца и забитость матери; явное предпочтение, которое каждый из них оказывал одному из сыновей… Да, Уильям был сыном своего законного отца. Но Филлип таковым не был.
Неудивительно, что отец так злился.
Пол подумал о матери – этой глупой и несчастной женщине, которую никто не замечал и не принимал в расчет, – и пожалел, что в свое время не уделял ей больше внимания. Он подумал о своем брате (получается, только единоутробном?) и обнаружил, что смесь любви и раздражения, которые тот вызывал у него издавна, сохранилась в неизменной пропорции и после этого открытия. Он подумал о Доре, которая могла бы найти более достойного спутника жизни, чем его брат; и он был близок к тому, чтобы представить себя в роли этого «более достойного», – однако проблему это никак не разрешило бы. Наконец, он подумал об Уильяме. Так считать его Беллменом или нет?
Пока в голове Пола вертелись все эти мысли, отцовский перечень грехов Уилла подошел к концу. Он замолчал, ожидая реакции сына.
– Я с этим разберусь, – услышал Пол собственный голос. – Завтра же.
