Я – меч, я – пламя! - Кононюк Василий Владимирович (электронные книги без регистрации .txt) 📗
Петр уже чувствовал в себе охотничий азарт. Он должен был найти Бугра и доказать свою правоту Илье, который отмахнулся от версии и сказал, что Петр ищет сложности там, где их нет. Преступник молодой, первое убийство, перенервничал и убежал. Вот и все объяснение надуманным загадкам, а Петру пора подобрать список возможных фигурантов по описанию, пока эксперты будут возиться с отпечатками.
Петро уже созвонился с Женькой из отдела несовершеннолетних, передал ему имеющуюся информацию и теперь поджидал, когда тот придет со списком подходящих под описание местных босяков.
Как только раздались первые звуки оркестра, вся публика потянулась к танцевальной площадке. Оля высматривала кандидата на роль подельщика Ростика. Перед тем как определять человека на такую ответственную должность, необходимо было убедиться, что он жив и здоров. Зная характер будущего актера, делать такие допущения без проверки было бы безответственно.
Среди поселковых хулиганов имелся некто Толик по прозвищу Рама. Был он шире обычного человека раза в два, физически очень сильный, но природа отыгралась на другом. Ума, если так можно сказать, он был недалекого, а характер имел скверный, вспыльчивый и несдержанный. Все это приводило к затруднениям в вербальной коммуникации с окружающими, и Толик с удовольствием переходил к невербальной. По вышесказанным причинам из всего богатства невербальных методов он использовал только кулаки. Полгода назад вышел из тюрьмы, отсидел два года за хулиганку и был досрочно освобожден за примерное поведение. Все долго ржали, услышав такую формулировку.
Но имелся у него особый пунктик, из-за которого Толик был определен Олей на эту должность. У него были проблемы в отношениях с женщинами, бил он их смертным боем. То ли это его возбуждало, то ли…
Оля знала это не понаслышке. Прошлой осенью по инициативе Ростика, который имел с Толей какие-то дела, ей пришлось очень близко познакомиться с этим уродом и даже по роже разок получить, несмотря на заступничество любимого. Если с Толиком все в порядке, он обязательно должен был прийти на танцы с остальными поселковыми хулиганами. Оля хотела зайти к нему завтра с утра и как воспитанная девушка собиралась предупредить его сегодня о визите.
Жил Толик в частном доме вместе со своими родителями, но те, справедливо считая, что чем реже они будут видеть свое чадо, тем дольше проживут, отгородили ему одну комнатку и пробили отдельный вход так, что посетить его инкогнито не представляло труда. Определенный труд представляло отбиться от Толика сегодня, любую бабу, которая попадала ему под руки, он тут же старался вжарить или как минимум дать ей по роже. А лучше и первое и второе.
Потанцевав немного по очереди со всеми своими пацанами и дав себя немного полапать (начнешь из себя недотрогу строить, можно сразу схлопотать!), Оля убежала в дамский домик. Ей нужна была свобода маневра, делать предстоящий разговор достоянием общественности совершенно не хотелось. Дождавшись очередного танца, в котором Толику не досталось партнерши, Оля двинулась к нему. Толян часто оставался один: все знакомые девки вешались на шею любому, как только видели Толика, двигающегося в их направлении. Незнакомых он не приглашал, как уже отмечалось, разговаривать не любил, а лапать чужих баб опасался. Вокруг танцплощадки было полно милиции, а милиции Толик побаивался. Она могла его безнаказанно отметелить, а это было неприятно.
– Толик, ты знаешь, Ростик пропал.
– Ну…
– Его легавые везде ищут.
– Ну.
– Я приду к тебе завтра утром. – Оля развернулась и быстро пошла в глубину аллеи.
– Стой!
– Тихо! Меня тоже могут искать. – Прибавив шагу, она почти побежала к одному из боковых выходов. Завтрашний день обещал быть трудным, придется рано вставать, нужно было выспаться.
Дома веселье было в полном разгаре, перед выходным днем отчим гулял с корешами. Соваться туда было опасно. Но на этот случай, регулярно повторяющийся в ее жизни, у Оли уже имелись домашние заготовки.
– Можно я у тебя сегодня переночую, баба Катя? – спросила она, заглядывая в кастрюли. Родичи уже вымели и суп, и кашу, пришлось ограничиться хлебом и чаем. «При интенсивной работе мозга требуется другое питание!» – мрачно подумала Ольга.
– Ночуй, мне не жалко. Что-то ты рано сегодня.
– Голова кружится, танцевать не могу. Ростик пропал, второй день уже нету.
– Кабы того горя.
Пришел Женя, притащил с собой списки, в которых значилось около двадцати фамилий и адресов неблагополучных подростков, подходящих под описание и состоящих на учете. Часть из них уже успела побывать в колонии. Выбрав шестерых, чьи адреса указывали на проживание в ближайшей округе, доложили Илье.
– Женя, с твоим начальством уже договорено, до окончания следствия ты прикреплен к нашей группе. Делайте, товарищи, что хотите, но завтра вы должны определиться и, если подозреваемый в городе, арестовать его. Послезавтра с утра жду вашего доклада. Петро, ты старший, в помощь вам никого дать не могу, привлекайте участковых и дежурных, у вас есть необходимые полномочия. С транспортом тоже помочь не могу. На задержание вызовете в помощь оперативную группу. Если все поняли, то свободны, идите работайте. Если найдете подозреваемого, послезавтра получите отгул, а может, и два.
Выйдя из квартиры, в которой Илья продолжал работать с вдовой, Петро только сплюнул от злости. Пошел бы лучше в больницу, с дочкой переговорил, та хоть что-то видела, но у дочки нет подруг, вышедших замуж за местное начальство, которым она сможет рассказать про доблестного следователя прокуратуры в должности среднего начсостава Илью Шапиро. «Ладно, и это надо, хуже бы было наоборот. А Илья начальник неплохой!» – Петро разных повидать успел за свою недолгую службу.
– Как делить список будем, Женя?
– Чего его делить. Я многих в лицо знаю. Большинство сейчас на танцах в парке. Там и дежурных по городу полно. Идем туда, собираем кого найдем, опрашиваем на месте, а потом определяемся. Если повезет, завтра загорать пойдем.
– Твоими бы устами да мед пить.
– Есть у меня еще один паренек с соседнего двора. Должен он мне, помог я ему в колонию не загреметь.
– Да не будет он тебе стучать, можно подумать, ты эту публику хуже меня знаешь.
– А я его и просить не буду. Нет у тебя, Петя, воображения. – Женя радостно заржал от какой-то придуманной пакости.
– Зато я старушек убалтывать умею. Возьмем ту сознательную соседку на опознание. Она преступника в лицо видела.
– Лучше бы ты молодушек убалтывать умел, Петро.
– Не скажи, от старушек для дела больше пользы. Глаз у них наметанный и пролетарское чутье развито.
В парке Женя с дежурными милиционерами пошел собирать нужный контингент, Петро инструктировал соседку:
– Вы сядете на эту лавочку, Любовь Ильинична. Ребят будут мимо вас проводить, по одному, вон к той, следующей лавке, мы их опрашивать будем. Как только узнаете кого-то, просто вставайте и уходите домой, а мы знать будем, что его-то вы во дворе и видали.
Пока все приготовил, появился Женя с тремя дежурными и десятком ребят. Он по одному приводил ребят к Петру. Соседка продолжала сидеть. Задав пару вопросов: где был вчера, что делал, ребят отпускали. Третьим Женя привел пацана лет пятнадцати из соседнего двора.
– Антон, вчера у вас квартиру ограбили, а хозяина убили. Возле дома и двора вашего фраер последнюю неделю крутился, все его видели, и ты видел. Мы его все равно возьмем, Антон. У меня к тебе одна просьба. Я хочу быть уверен, что не зря сегодня и завтра жoпу рвать буду. Посмотри этот список. Если он там есть, просто скажи, мне не надо знать – кто, мы все равно всех проверим. А если нет, то нет, пацанов отпустим и прессовать лишний раз не будем. Только уговор такой: не хочешь – не бери список в руки, я не обижусь. Соврешь – пеняй на себя, я тебе этого не забуду, понял?
– Понял, – буркнул Антон, поколебался, но взял список. Пробежав глазами первые пять фамилий, положил список на стол и сказал: – Есть он тут.
