Гордая женщина - Уилсон Кара (книги онлайн полные .txt) 📗
— Я рассказываю Дэвиду и Дэниелу сказку перед сном, — объяснила она, поднимаясь из-за стола.
— Это хороший обычай, когда они еще очень юны, — произнесла Лисси с умным видом, но тут же предостерегающе подняла палец. — Я думаю, что в этом возрасте они почти готовы к пансиону.
— Им только по семь лет! — пыталась урезонить ее Зен.
— Верно... ах... но как только они окажутся в более строгой школьной обстановке...
— Скорее я вас увижу в...
— Полагаю, мисс Дрискол, что лучше вам присмотреть за мальчиками, — вмешался Пифагор Телос. Большую часть обеда он хранил молчание, и, казалось, не замечал ее, но теперь взял Зен за руку и проводил в коридор, где отвесил галантный поклон, следя за тем, как близнецы вместе с Лоной поднимаются по лестнице. — Как бы моя Мария любила мальчиков! — сказал он мягко.
— Моя мама? — прошептала Зен, чувствуя, как смягчается.
— Да, ваша мама! Я питал к ней самые глубокие чувства, даже когда она вышла замуж за Патрика Дрискола, — сказал он с задумчивым вздохом.
— Мама могла считать себя счастливой женщиной, раз ее любили два таких замечательных человека.
Пифагор Телос рассматривал Зенобию с задумчивым видом.
— Вы — ее дочь! О, не только внешне, но и многим другим вы напоминаете мою Марию. — Он повернулся на каблуках и вернулся в обеденную комнату.
Зенобия прошла наверх и переоделась в джинсы и хлопковую блузку. Купание близнецов напоминало соревнование: кто больше вымокнет — мальчики, Лона или Зен. Но она получила удовольствие от мальчишеских выходок.
К тому времени, когда дети, лежа в постели, ожидали дядю и бабушку, которые вот-вот поднимутся и пожелают им спокойной ночи, Зен уже торопилась вновь оказаться в своей комнате и переодеться во все сухое. Чувствуя себя беспокойно, она надела плотные серые брюки и спортивный свитер. Прогулка перед сном ей, безусловно, не повредит.
Ступив за порог дома, Зен заметила, что автомобиля Дэймона нет на месте. Она решила, что он повез Мелиссу Хэруэл домой.
Ночь была великолепной, и луна медленно поднималась над парком. Зен постояла немного, наслаждаясь представшей перед ней картиной, затем поднялась по шатким ступенькам на площадку бельведера, построенного возле самой воды залива.
Сорняки и папоротники окружали постройку, запущенный вид которой резко контрастировал с ухоженным особняком и окружающими постройками.
Это ощущение заброшенности и одиночества как нельзя лучше соответствовали настроению Зен. Оно напоминало ее положение в доме Аристидисов. Она никогда не отдаст близнецов в наманикюренные холодные руки Мелиссы Хэруэл! Пансион для Дэвида и Дэниела? Никогда! Скорее она увидит Дэймона в аду!
— Так вот ты где! — Низкий голос человека, о котором она только что подумала, донесся из тьмы кромешной, прервав ее размышления и заставив вздрогнуть от удивления.
Зен резко повернулась на голос и... запуталась в паутине.
— Ох, ненавижу эту липкую дрянь! Она у меня на бровях и даже во рту! Проклятье, Дэймон, ты, должно быть, крался, как лиса? — Она яростно провела по лицу и одежде руками, тщетно пытаясь избавиться от паучьей пряжи.
— Разреши, я помогу? — Дэймон с легкостью перепрыгнул через перила и заключил Зен в объятия. Он смахнул липкие нити с ее лица и шеи платком. — Так лучше?
Она кивнула.
— Да, благодарю, почти все. Это одна из тех вещей, которые я ненавижу больше всего, когда бываю на лоне природы: паутина и репей. Они всегда ко мне пристают.
— А я ненавижу комаров и оводов, — сказал Дэймон.
— Оводы! — воскликнула Зен, закрывая глаза. — Я совсем забыла о них. Отец брал нас с собой в хижину на озере Таппер в горах Адирондак, и, бывало, рисовал, не обращая на них никакого внимания. Как они кусались!
— Наподобие слепней, — добавил Дэймон.
— Да! О, эти ужасные мухи, которые вьются вокруг, когда приходишь на ферму за молоком или яйцами. Элен вопила как сумасшедшая. Она ненавидела их больше всего на свете! — Зен начала смеяться, даже не заметив, как смех перешел во всхлипывания. С возвращением на Лонг-Айленд к ней вернулись все те мучительные воспоминания, от которых она бежала в Ирландию.
Дэймон нежно обнял ее, гладя волосы и шею.
— Тебе все еще не хватает Элен, не так ли? — спросил он мягко.
Зен всхлипнула и кивнула, едва сознавая, что уткнулась лицом в мужскую грудь.
— Это было так ужасно, потерять ее сразу вслед за матерью и отцом. Если бы не Дэвид, я... я не знаю, что бы делала.
— Почему же ты не вернулась ко мне? — прошептал с мукой Дэймон, обняв за плечи.
Зен взглянула на него, чувствуя, как бешено забилось сердце, и попробовала отстраниться.
— Нет, я не могла этого сделать. — Она глотнула воздух, чувствуя себя так, будто карабкается на горную вершину, и постаралась не обращать внимания на тепло, исходившее от Дэймона.
— Зен, слушай меня. Я знаю, что тебе были неприятны слова Лисси о том, чтобы отправить мальчиков в пансион.
— Никогда!
— Можешь ты выслушать? — Неожиданно хриплый голос Дэймона завладел вниманием Зен. — Тебе не нужно делать того, чего ты не хочешь, ни с Дэвидом, ни с Дэниелом. В твоих руках судьба ребят. Ты можешь стать им матерью!
Она смотрела на него, не понимая.
— Выходи за меня замуж... и оба мальчика — твои! — произнес Дэймон прерывистым голосом.
Стать женой Дэймона? Быть с ним всегда!
Какое-то время Зен не могла даже пошевельнуться. Надежда, страх, восторг и желание смешались в ее душе. Затем прорвалась ярость:
— А что ты будешь делать с другой своей женой, Мелиссой? Держать про запас? Или будешь держать про запас меня, а нежить ее? Нет, черт тебя побери, не будет этого.
Найдя в себе силы, о которых и не подозревала, Зен оттолкнула Дэймона. Он не ожидал такого яростного отпора и попятился назад, пытаясь удержать равновесие. Когда его спина уперлась в перила, ему, казалось, удастся устоять на ногах. Но гнилое дерево бельведера не выдержало, и Дэймон с треском полетел в колючий кустарник вместе с перилами.
Зен застыла ошеломленная, пока он барахтался в колючках, пытаясь встать на ноги.
— О мой бог! Как это произошло! Мне жаль, Дэймон! Что я наделала!
Боль и любовь терзали ее душу. Зен знала, что не сможет предстать перед ним и выдержать гнев. Как последняя трусиха, она повернулась и побежала прочь. Он звал ее, кричал вслед, но она продолжала бежать.
Зен остановилась, лишь оказавшись у себя в комнате. Она сорвала одежду и стала под душ.
— Он соображает, что делает?! — вслух возмущалась она, когда позже сидела перед зеркалом нагая, расчесывая гребнем волосы. — Гарем, что ли, собирается здесь завести? Пусть отправляется в ад! Меня он не получит!
Вне себя от ярости она шагала по комнате из угла в угол, бормоча под нос проклятия, ругая себя за то, что согласилась прилететь сюда.
Раздался короткий нетерпеливый стук, и, широко распахнув дверь, в комнату ворвался Дэймон.
— Зен, выслушай же меня, успокойся... — Он растерялся, увидев ее, в чем мать родила, и умолк с поднятой для защиты рукой. Сердитый взгляд сменился чувственным, восхищенным.
Девушку снова охватил гнев.
— Убирайся отсюда! — даже не пытаясь прикрыть свою наготу, она потянулась к статуэтке на столике у стены, схватила ее и запустила в ненавистного ей человека со всей силы.
Статуэтка едва не задела голову Дэймона, заставив его прищуриться, но он по-прежнему не отводил глаз от обнаженного тела.
— Я ухожу, — запинаясь, выговорил он, — но это еще не конец.
— Пошел ко всем чертям! — воскликнула Зен, перед тем как закрылась дверь. Это ужасно! Я ведь никогда так не ругалась в Дублине, подумала она, стараясь сдержать свои эмоции.
Вконец удрученная, она набросила на себя халат, надела шлепанцы и наклонилась, чтобы собрать осколки статуэтки.
Стук в дверь заставил ее вздрогнуть и приготовиться к новому сражению. Но, услышав голос за дверью, она вздохнула с облегчением:
— Это я, Лона, мисс Дрискол! Господин Дэймон прислал меня подобрать осколки статуэтки. Он сказал, что разбил ее случайно.
