Хорошая примета (СИ) - Матуш Катя (книги онлайн бесплатно серия TXT, FB2) 📗
Сила духа не имеет окраски, она олицетворяет силу рода и магию окружающего нас мира, где перед бурей всегда затишье, после дождя радуга, после грома молния, а после ночи рассвет. Двойственность мира прочно зиждется в каждом из нас, но если ювелиры на нашем потоке специализируются на обережной магии, здесь студенты смело работают с воинской или тяжелой бытовой, и учатся тут потомки ведунов и ведьм, оборотни и прочие счастливчики, к которым ни одна порча уже не прилипнет. Поговаривают даже, что род Горислава Деяновича берет свои корни от Йоги.
На третьем курсе у нас будет здесь несколько выездных лекций в модуле “Погребального шитья”, где семантика очень уж отличалась от привычной обережной и требовала тесного знакомства с Навью.
Директор повел нас за собой по просторным коридором академии с экскурсией, когда приметил на лицах неподдельный восторг и любопытство.
— Потрясающе…
— Ты на перила глянь, сколько ж им лет, пятьсот?
Мы поднимались по широкой лестнице, спотыкаясь на каждом шагу. Всем вмиг стало плевать и на манеры, и на женихов, потому что даже рамы для картин тут были вырезаны из дерева-громовицы. Благана Перуну молится каждый день, только чтобы одну щепу урвать, ведь дуб пораженный молнией для знахарок дороже золота, а тут из него, наверное, даже парты сделаны!
В коридорах стояла несвойственная учебному заведению тишина. Лекции в разгаре, и на них вряд ли кто-то спать будет. Вылететь из академии можно на раз-два, а дальше только в менеджеры и дорога, ведь с проклятием, да без диплома, прямой путь в шарлатаны, а там и до тюрьмы недалеко. У меня даже на маму работает парочка свах закончивших подобные вузы, ведь приворот снимать дело далеко не белое, иногда такая сильная магия попадается, что и черта просить о помощи приходится.
— Что ж, красавицы, — глянул на часы директор. — Готовность час, свободному перемещению не препятствую, но рекомендую не опаздывать, — строго посмотрел он на активно кивающих нас и указал рукой. — Выход на арену в конце коридора.
Мы благодарно поклонились в могучую спину директора и столпились в кружок. Половина группы сразу предпочла занимать места на арене, чтобы ни дай черт не опоздать и не сыскать себе проклятья, остальные горели желанием изучить здесь каждый угол и вообще матч не смотреть, но разгуливать без сопровождения не рискнули и идею поддержали, а меня последние пятнадцать минут волновал совсем иной вопрос…
— Есть у кого ножницы с собой?
Есения и Ольга зарылись в сумки:
— Зачем тебе?
— У меня есть, на, — протянула мне княжна маленькие маникюрные ножнички.
— Идите, я догоню, — оглянулась я в поиске уборной, и прихрамывая двинулась в противоположную сторону.
Боль в ногах уже отзывалась пульсацией в висках, и никакие обереги не спасали. Когда дома я примеряла кеды брата, совсем не подумала о колготках, которые в пять раз толще, чем домашние носки, а теперь готова была биться головой о стену, только бы Боги ниспослали мне пару лаптей.
Повезло, что на мне три слоя одежды, и дрожь в коленях останется незамеченной, как и замятые пятки. И надо ж было додуматься!
Взгляд зацепился за знакомую картину в золоченой раме. Я развернулась на сто восемьдесят градусов и замерла. Да чтоб им тут жилось хорошо, хоть стрелки бы нарисовали!
— Чур меня, — шепнула я, когда поняла, что блуждаю по кругу вот уже минут двадцать.
Нужно возвращаться, арена должно быть не маленькая, заныкаюсь на последний ряд и просто сниму это шерстяное подобие колготок, и стрижка ворса не понадобится.
Я вжалась в стену, скинула пуховик и начала осматривать сарафан на предмет красных нитей, которые можно срезать без вреда для здоровья. Уже ловко отпарывая одну из лент на подоле, я не могла сдержать смешков. Самое подходящее местечко для снятия оберегов, ничего не скажешь.
Я вытянула из ленты нитку, приложила ладошки с зажатой шелковинкой к лицу и дунула:
— Горячи слезы проливаю, семь печалей на ветру колышутся, да пути не слышится, — бормотала я заговор. — Ниточка блаженная, горем умытая, стелись скатеркой, веди удачу и взгляда ясного придачу. Улыбается солнышко ясное, и за собой радостно манит, со счастливым оборотом знается, да истина не ошибается.
Я дунула в ладони еще три раза, повязала нить на палец и всмотрелась в “компас”, который благодаря стараниям вот уже третьего поколения женщин в роду, будет точнее любого ДжиПиЭс.
Ниточка натянулась алой стрелой в обратном направлении. Я подхватила пуховик и побежала по коридору, стараясь не отвлекаться на манящие барельефы и пано из красного дерева. Точно чертовщина, чуют заплутавшую, вот и резвятся. Не часто тут подобные недотепы разгуливают, и обижаться нечего. Пошалят да успокоятся.
Я свернула уже раз пять, прежде чем мой указатель уперся в массивную дверь с искусной резьбой. Тонкие деревянные грани косами переплетались в затейливые узоры, рисуя идеальный рунический оберег, вплетенный в изящные крылья птицы-павы. Мне удалось разглядеть почти весь символический словарь, прежде чем голова снова включилась.
Что-то не припомню я ее на своем пути… Мимо такого разве пройдешь?
Я тряхнула рукой, но нитка буквально примагнитилась к двери. Арена же наверняка круглая, и проходов на нее должно быть поболе одного, может это короткий маршрут? Я аккуратно толкнула незапертую дверь и прошла внутрь.
Всюду красовались стеллажи со стеклянными отполированными витринами, на стенах были развешаны рушники, скатерти, оружие и какие-то грамоты, а в центре на деревянной стойке красовался герб академии: Молот Сварога с гравировкой в виде звезды Руси, которая в десятки раз усиливала и без того надежного помощника в постижении силы и мудрости предков.
Я огляделась в поисках табличек “съемка запрещена”, и когда ничего подобного не обнаружила, принялась шарить по сумке и карманам в поисках смартфона, и не сразу сообразила, что он остался валяться на кровати, потому что карманов мой древний сарафан не предусматривал!
Цокая от обиды я медленно двинулась к виднеющейся в другом конце зала двери, и крутила головой, стараясь запечатлеть все это хотя бы в памяти.
Да тут можно избавляться от депрессии за считанные секунды…
Сильные обереги хранят память и молитвы всех, кто когда-либо к ним обращался, поэтому наши ученые нашли феномену исповеди вполне научное объяснение: когда тебя окружают память и молитвы сотен людей, твои проблемы становятся не страшнее песчинки соли в бочке меда.
Палец кольнуло, я отвлеклась от ветхой палицы на стойке и отметила изменившееся направление компаса, который теперь настойчиво требовал подойти ближе к витрине, где красовались какие-то костюмы.
— Да что ж такое… Чур меня…
Синий бархатный кафтан с золотым шитьем на рукавах и полах, и кушак, намертво приковали мое внимание. Наверное, впервые за долгое время я смотрела на шитье, которое не могла расшифровать с полу взгляда. Невообразимой сложности работа. Я знала почти все про обереги, но здесь симвология свернулась в затейливый глубок, из-за чего сюжеты не поддавались элементарным трактовкам.
В основном вышивками украшалась женская одежда, потому что нам требуется куда больше защиты. Да и вся шитая символика в большинстве случаев уподоблялась женщине: рожаницы, оленицы-матери, Макошь и дочери. Намеки на мужчин если и встречались, то очень редко, и никогда в центре сюжета, как здесь.
Рядом висели еще три подобных комплекта одежды, но синий явно выделялся. Только на нем вышивальщица самоотверженно отпускала сына, мужа или брата не просто на войну, а на верную смерть. Отсюда большую орнаментируемую часть занимает Даждьбог на коне, направляющий свободную душу к свету. В Ирий. Она знала, что он не вернется и сделала все, чтобы облегчить ему смерть. Вышивальщицей наверняка была ведьма, ведь непоколебимая вера аж сочилась даром предвидения.
Я не помню, как достала из сумки тетрадь и карандаш, но на первой странице уже отчетливо виднелась схема, где я начала отмечать детали и стежки, которые могут указать на время и место. Если сравнить техники, вычислить это будет не сложно, главное зарисовать, ведь в живую я такое вряд ли еще где-то увижу. Теперь, если подумать, фоткать и рука бы не поднялась.
