Ты мне не брат - Градцева Анастасия (библиотека книг бесплатно без регистрации TXT, FB2) 📗
Вообще, конечно, неплохо бы поесть, но я прекрасно знаю, что еду на кухне искать бессмысленно: холодильник у меня пустой. А если там даже что-то и осталось, то за время, пока я была в больнице, оно все точно испортилось. Может, в магазин за продуктами сходить? Ну или Диму отправить. Откуда я знаю, как далеко простирается его паранойя? Может, мне теперь вообще нельзя одной из дома выходить?
Пока Дима приглушенно разговаривает с кем-то на кухне, я разбираю свой больничный пакет: кидаю в стирку вещи, вытаскиваю зубную щетку и пасту, думаю, что мне надо переодеться, и тут же логически прихожу к мысли о том, что неплохо было бы принять душ и помыть голову после больницы.
Я захлопываю дверь в ванную и начинаю раздеваться: снимаю свою гигантскую толстовку, которая мне заменяет платье, снимаю футболку, которая под ней, и остаюсь в одних носках и хлопковых трусиках. Замираю перед зеркалом, придирчиво разглядывая себя.
Мария была права: я как будто еще сильнее похудела, хотя, казалось бы, куда еще? Впрочем, у меня никогда и не было особых форм: ни пышной груди, ни круглой попы. Только кожа да кости. Но зато в этом есть один неочевидный плюс! С моим первым размером можно не носить бюстгальтер!
Я осторожно трогаю пластырь, который закрывает то место, где у меня из груди торчала трубка, и раздумываю, надо ли его снять или можно принимать душ прямо с ним. И вот пока я пребываю в этих раздумьях, сзади вдруг раздается звук открывающейся двери.
Я автоматически оборачиваюсь и вижу… Господи! Я вижу стоящего на пороге Диму!
Секунду он пялится на меня, я пялюсь на него, а потом вдруг до меня доходит, что тут происходит, и я громко визжу, одновременно прикрывая голую грудь обеими руками. В этот же момент с оглушительным грохотом захлопывается дверь, и Дима орет мне с той стороны:
– Лена, блядь! Какого хрена?!
– Это я тебя должна спросить, какого хрена! – ору я в ответ, хотя больше всего на свете мне хочется сейчас умереть от смущения.
– А ты дверь, блин, не пробовала закрывать?
– Она была закрыта!
– Нет! Иначе бы я не вошел!
– А… – до меня вдруг доходит. – В смысле на щеколду закрыть…
Черт.
Ну какая же я дура! Слишком привыкла жить одна!
Кажется, надо привыкать пользоваться щеколдой, если я не хочу, чтобы Дима снова увидел меня голой.
От этой мысли меня снова накрывает паникой.
Грин видел меня голой! Меня! Мою крохотную грудь! Мои костлявые ноги! Мои розовые трусы с единорогами!
Господи, можно я вообще не буду выходить из ванной, чтобы не умереть от позора?
Я издаю жалобный стон и несильно бьюсь головой о зеркало. Но потом все-таки иду мыться. А что еще делать?
Через полчаса я с мокрыми волосами и в чистой одежде выползаю из ванной, стараясь не поднимать взгляда от пола, чтобы ни в коем случае не встретиться глазами с Димой. Если бы тут была отдельная комната, я бы с удовольствием в ней закрылась, но моя комната – это зал, а там на диване сидит Дима. С телефоном в руках.
– Ты есть будешь? – спрашивает он невозмутимо. – Я тут пиццу думаю заказать.
– Я не хочу, – зачем-то вру я.
– Пиццу не хочешь или есть не хочешь?
– Ничего не хочу! – вспыхиваю я. – Ну что ты ко мне прицепился? Считаешь, что я худая, как скелет, и меня надо откармливать?!
– Чего, блядь? – он удивленно поднимает голову и смотрит на меня, а я зачем-то смотрю на него и краснею еще больше.
– Ну ты же видел, – бормочу я, умирая от неловкости. – Меня… в смысле…ну видел, какая я…И…Да все, забей!
– Лен, – Дима вдруг одаривает меня очень мужской усмешкой. – Расслабься. Ничего я там не видел.
– Врешь!
– Вру, – легко соглашается он и ухмыляется. – Но все равно расслабься. Ничего нового для себя я там не нашел. Ты не первая баба, которую я вижу без футболки.
– Как ты меня назвал?! – я хватаю с дивана подушку и со всей силы бью его по голове. – Сам ты баба! А я девочка! И если еще хоть раз зайдешь ко мне в ванную, я тебя утоплю, Грин, понял?
Он отбирает подушку, хватает меня за руку, дергает на себя, и я лечу на диван. Секунда – и я уже лежу на спине, а надо мной возвышается Дима.
– Попалась? – усмехается он, и у меня вдруг по телу проходит дрожь. Не страха, нет, а чего-то непонятного, обжигающего, странного…
И тут в дверь звонят.
Мы как по команде смотрим в сторону коридора.
– Кого-то ждешь? – хмуро спрашивает Дима. – Придурки твои приперлись? Сразу предупреждаю, на этот раз я им точно что-нибудь сломаю, одними фингалами не отделаются.
Я мотаю головой. Точно не они.
Ни Кастет, ни Леший в экстрасенсорных способностях не замечены, а я им не говорила, что меня сегодня выписывают. Кстати, да, надо сказать. Или наоборот не надо, чтобы они на Димины кулаки не нарвались?
В дверь снова звонят, и теперь это уже очень длинная и настойчивая трель. Как будто звонящий точно уверен, что кто-то есть дома.
– Надо открыть, – полуутвердительно-полувопросительно говорю я.
– Я сам, сиди тут, – хмуро бросает Дима, встает с дивана и идет к двери.
Но я, конечно же, бегу за ним, потому что мне вообще-то любопытно.
Дима хватается за ручку и резко открывает дверь, даже не глядя в глазок (вот это уровень отваги! Я так никогда не делаю! А вдруг там маньяк?), но на пороге никакого маньяка нет, и Кастета с Лешим нет, зато там стоит Мария, а в руках у нее целая пирамида коробочек с логотипом ее любимой вегетарианской кафешки.
– Дима, – тут же хмурится она. – А ты тут что делаешь?
– Привет, Мара, – лениво отзывается он. – В смысле что делаю? Я же Ленку из больницы забирал.
– Ну да, но я думала, ты уже уехал на работу… – поджимает губы она, тянется к Диме, быстро целует его в щеку и заходит в квартиру.
На мгновение взгляд, которым Мария смотрит на меня, кажется мне неприятным и раздраженным, но я тут же понимаю, что мне просто показалось, потому что она тепло улыбается, сует коробочки в руки Диме, делает шаг ко мне и тут же пылко обнимает меня.
– Леночка, ты как? Я вот тебе еды привезла. Здоровое питание – как раз то, что тебе сейчас нужно. Особенно с твоими, – она бесцеремонно проводит пальцем по моему лбу, – юношескими прыщами. Впрочем, у кого из подростков их не бывает? Я тоже в твоем возрасте мучилась.
– Я не подросток, мне уже восемнадцать, – неожиданно резко отзываюсь я и выпутываюсь из ее объятий, но тут же понимаю, что прозвучало это как раз ужасно по-детски.
– По сравнению с нами ты еще подросток, – мягко смеется она, не обижаясь на мою грубость. – Правда, Дим?
Дима равнодушно пожимает плечами, а я чувствую, как откуда-то из глубины души поднимается злость и раздражение. Меня сегодня бесит Мария. Ужасно бесит. Нет, я умом понимаю, что должна быть ей благодарна – она ведь сразу с работы помчалась ко мне, еды для меня заказала, но это не помогает. Бесит все равно, особенно вот это указание на прыщи и подростковый возраст.
Интересно, если бы я сказала ей, что я точно не подросток, потому что уже замужем, то какое лицо было бы у Марии? Почему-то мне кажется, что ей бы это не понравилось.
Я бросаю быстрый взгляд на Диму, чтобы понять, как он – собирается ей об этом говорить или нет – но по его непроницаемому лицу фиг что поймешь.
– Так, это на кухню, – распоряжается Мария, тыкая наманикюренным пальцем в пирамиду из коробочек. – Вот это надо в холодильник убрать, чтобы потом подогреть, а это лучше съесть сразу. Леночка, ты голодная?
–Нет! – горячо уверяю я, хотя еще совсем недавно умирала от голода. Проблема в том, что я ненавижу, вот просто ненавижу эту вегетарианскую еду, которую так любит Мария. Меня тошнит от этих «очень полезных» чечевичных котлеток, а от салатов, где гора зелени и какие-то орехи, только сильнее хочется есть.
– А ты, Дим?
– Мара, я бы заказал еды сам, нафига было все это привозить? – говорит Дима вместо ответа, хмуро разглядывая коробочки. Кажется, он тоже не в восторге от котлет из чечевицы.– Ты бумаги подготовила? Тебе улетать завтра.
