Колдовское наваждение - Клоу Аннет (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Окончательно расстроившись, Патриция встала и отправилась домой.
Отказавшись от ужина, она сразу же поднялась к себе в спальню. Ей было так скверно, что она не хотела ни есть, ни спать. Она уселась в кресло и сидела, уставившись в одну точку, пока за окном стало совсем темно. Тогда она позвонила и вызвала горничную. На вызов быстро пришла Мэй и помогла ей раздеться.
В это время Патриция заметила на туалетном столике возле кровати стопку перевязанных вместе писем. Почерк на конвертах был таким знакомым, и ее сердце бешено заколотилось.
— Мэй, откуда это здесь очутилось? — спросила она у служанки.
— Это я их сюда положила, миссис Патриция. Их принес для вас мистер Миллер. А ему отдал их в Бостоне отец полковника, который попросил передать вам эти письма. Это письма полковника к вам, все те письма, что не дошли до вас.
— Да, я поняла, — сказала Патриция и развязала стопку. — Спасибо, Мэй, ты свободна.
Как только Мэй закрыла за собой дверь, Патриция поспешила к креслу и раскрыла письмо, лежавшее сверху.
«Любимая моя Патриция!
Если бы ты знала, как мне было мучительно тяжело, когда мы расстались. По ночам я мечтаю о тебе и просыпаюсь от желания быть рядом с тобой. Ты самая прекрасная, самая нежная! Одному Богу известно, какую страсть и любовь ты зажгла в моем сердце!
...если бы только я мог быть рядом с тобой и поддержать тебя, когда родится наш ребенок, хотя я, возможно, сошел бы с ума, увидев, как ты мучаешься. Я постоянно думаю и беспокоюсь о тебе. Пожалуйста, береги себя и нашего ребенка!
...сегодня я вспоминал, как мы плыли с тобой на корабле. Это было самое прекрасное время в моей жизни. Ты помнишь те удивительные ночи, когда мы стояли с тобой на палубе и смотрели на небо, и было ощущение, что мы летим вдвоем в бесконечном звездном пространстве? А помнишь, как хорошо мы говорили с тобой? Никогда и ни с кем в своей жизни я не говорил так откровенно с полной уверенностью быть понятым до конца.
...с тех пор, как я себя помню, меня постоянно преследовали воспоминания о моей матери. Ее постыдное поведение доводило меня до безумия, и я ненавидел ее, но и отца тоже — за его ханжество. И только сейчас, в твоих объятиях, я, наконец-то, обрел покой. Я знаю, что без тебя пропаду совсем. Патриция, родная моя, только не покидай меня! Самое большое счастье, дарованное мне Богом, — это ты. Мой ангел, береги себя!»
* * *
Патриция подняла голову. Слезы струились по ее лицу. Это письмо было таким нежным, любящим, искренним... Боже! Какое счастье у нее украли! И так безжалостно! За что?
Она продолжила чтение дальше. В последующих письмах он был так же нежен, так же писал о своей любви, но потом пошли письма полные вопросов, полные упреков, полные отчаяния. И через все письма проходила красной нитью тема большой любви к ней.
Патриция и не догадывалась, насколько сильным было его чувство. Неудивительно поэтому, что он так горевал и не доверял ей, даже после того, как раскрылось коварство Фрэнсис.
Патриция поняла, что, перенеся в детстве и отрочестве страдания, связанные с матерью, он все свои надежды связывал с ней, но он страшно боялся, что она станет вести себя, как Талиссия. Он боялся ошибки, он боялся поверить ей, он боялся допустить ее в свой неустойчивый внутренний мир.
Только теперь Патриция смогла по-настоящему объяснить для себя и его желание смерти и то, почему он так сопротивлялся ее попыткам заставить его выползти из своей скорлупы и упражняться. Теперь стало понятным и его желание жить раздельно.
Когда она заставила его лечиться и дело пошло на лад, он не хотел оставаться зависимым от нее и искал свое место в обществе.
И только теперь ей стало ясно, как сильно Эмиль любил ее. Сейчас Патриция это твердо знала. И совсем неважно было, как он разговаривал с ней в последнее время. Любовь, так ярко выраженная в его письмах, не могла умереть. Ей нужно проявить терпение и настойчивость, которую она вкладывала в его лечение.
Она будет бороться с Эмилем, чтобы снова обрести его любовь. Она будет действовать так же решительно!
И Патриция, откинувшись в кресле, улыбнулась. Судьба опять бросила ей вызов! Ей предстояло испытать свои силы, и ее ждет — она не сомневалась в этом — победа!
Она уверена теперь в любви Эмиля, и ее ничто не остановит.
Патриция быстро оделась, схватила свои перчатки и легкую шаль и, спустившись вниз, позвала дворецкого:
— Аугустус! Запряги лошадь в мою одноместную коляску. Я поеду одна в «Белль Терр».
— Но, миссис Патриция, ведь сейчас уже ночь! — стал отговаривать ее удивленный дворецкий.
— Я отлично это вижу, Аугустус! Поторопись! Я все равно поеду, чтобы ты ни говорил мне.
Дворецкому явно не хотелось, чтобы его хозяйка ехала ночью далеко и одна, но он не смел ослушаться и пошел исполнять приказание.
Вернувшись, он подошел к Патриции и протянул ей тяжелый кавалерийский пистолет.
— Вот, миссис Шэффер, возьмите с собой. Полковник оставил его здесь. Это вам для защиты. Дорога на плантацию может быть опасной, потому что разные негодяи рыскают вокруг. Советую вам, возьмите пистолет на всякий случай.
Патриция кивнула и, взяв пистолет, тронулась с места. К счастью, все обошлось без всяких происшествий. Она довольно быстро добралась до плантации. Когда Патриция свернула на дубовую аллею, ведущую к особняку, от волнения у нее замерло дыхание. Патриция легко выпрыгнула из коляски, привязала поводья к перилам и оглянулась вокруг.
* * *
Боже! Как давно она не была здесь, целую вечность!
Дивный воздух, наполненный ароматом жимолости, ни с чем не сравнимый воздух ее родной «Белль Терр» пронзительно ударил ей в лицо. Как могла она так долго жить, не вдыхая этот благодатный воздух?
Это было их родовое гнездо, это была ее колыбель, где она выросла, где провела самые драгоценные дни детства и юности. Как любила она свою обитель, как несказанно дорога была она ей!
Это место всегда было для нее живительным родником, где она черпала веру, силы, любовь. Только «Белль Терр» могла залечивать ее душевные раны и успокаивать тревоги. И сейчас, гуляя по ночному парку, она чувствовала, как постепенно отступают ее сердечная боль и усталость и новые, неизведанные силы возвращаются к ней.
Она была бесконечно благодарна Эмилю, что он сумел сохранить «Белль Терр», купив ее у отца, сохранить для маленького Джонни и для всех.
Сейчас она твердо верила в то, что этот благословенный уголок станет местом их долгожданного счастья с Эмилем.
Уверенная в себе, с просветленной душой, Патриция быстро пошла к дому. Не желая будить слуг, она поднялась по винтовой лестнице наверх и прошла через зал к бывшей спальне отца, которую сейчас, как она знала, занимал Эмиль. Бесшумно она открыла дверь и тихо вошла в темную комнату. Сердце ее сильно билось. Она хотела пройти дальше, но, нечаянно зацепившись за лежащий на полу ковер, испуганно вскрикнула. Этот звук разбудил спящего Эмиля.
