Древние - Гоулмон Дэвид Линн (полные книги .TXT) 📗
— Сэр, все готово. Напряжение сто процентов, коммуникационные линии до Черного моря и озера Шиолин в полном порядке.
Томлинсон улыбнулся, не отрывая взгляда от руки с кинжалом.
— Вы забыли упомянуть Лонг-Айленд, профессор. Эта линия тоже подключена?
— Да, сэр. Усилители установлены в одной миле от разлома Дэвидсона, в тридцати трех милях над континентальной плитой.
— Превосходно. Как думаете, на Манхэттене будет большая суматоха?
— Несомненно, — ответил Энгвалл и медленно двинулся прочь.
Томлинсон наконец поднял глаза и увидел лишь спину профессора, которая тут же скрылась во тьме Зала эмпирея. Тогда он снова уставился на руку.
Оборудование волны, в том числе пять массивных генераторов на пятьдесят тысяч ватт каждый, разместили внутри природной чаши с каменными стенками. Пятнадцать тысяч лет назад здесь, скорее всего, было искусственное озеро, в центре которого высилась статуя Посейдона сто восемьдесят футов высотой — она вздымалась над поверхностью озера на сто футов. Теперь от греческого бога морей осталась бесформенная груда обломков по берегам каменной чаши, и лишь одинокий пьедестал высился в самом центре озера.
Внизу, за тысячами мониторов, расселись операторы; еще два десятка рабочих мест оборудовали на башне высотой сто футов. Все понимали, что та энергия, которую им предстоит высвободить, просто не имеет численного выражения. Хитроумные канавки и прочие малопонятные свойства ключа обеспечат невиданную доселе мощь.
Энгвалл изучил канавки на поверхности бриллианта и пришел к выводу, что достигнутая им амплитуда сигнала не идет ни в какое сравнение с достижениями Древних. Современными средствами можно было добиться лишь трех процентов от мощности неповторимого ключа. Во время первых испытаний бриллиант поместили в предназначенное для него гнездо только на мгновение и тут же ощутили скачок мощности: установка издала неслышный уху звук. Тридцать человек обратились за помощью в полевой госпиталь, предназначенный для раненых солдат. Это жутко взбесило Томлинсона, который стремился не допускать контакта ученых с «трусами» — так он называл солдат, — чтобы у первых не возникаю сомнений в полнейшей безопасности.
Звук из канавок бриллианта извлекался не стержнем, как во времена Древних. Энгвалл разработал остроумную конструкцию: специальную камеру, внутри которой бриллиант будет вращаться в плазме — так можно убедиться, что в канавках не содержится даже мельчайших частиц мусора. Затем камеру заполнят озоном и подадут электрический ток. Он и извлечет из бриллианта звуки, которые отправятся по проводам к намеченной цели.
Древние разбили всю поверхность ключа на мельчайшие участки, каждый соответствовал определенному слою той или иной тектонической плиты — иными словами, за гранит и песчаник, на которых стоит Лонг-Айленд, отвечал совершенно конкретный сектор одной из граней бриллианта. Аналогично имелся свой участок и у сложенной из гранита, сланцев, мрамора и песчаника Евразийской плиты.
В зависимости от плотности материала Древние вычислили необходимую комбинацию резонансной частоты и мощности сигнала. От гнезда с ключом к толстому континентальному проводу тянулся обычный кабель — такой можно купить в любом компьютерном магазине.
Теперь Энгвалл знал, что только сам голубой бриллиант в состоянии выдержать генерируемые звуки. «Потрясающе», — подумал он, наблюдая за камерой с безопасного расстояния. Именно поэтому эффектно провалился эксперимент на Кракатау, когда ключ пытались заменить другим крупным кристаллом.
Наблюдая за приготовлениями с платформы высоко над озером — отсюда он с помощниками будет следить за распространением волны, — Энгвалл, как и сулил ему Томлинсон, ощутил себя богом, владыкой неодолимой силы земных недр.
С другой стороны, разглядывая свое детище, профессор не мог забыть о гибели Атлантиды, о Кракатау, о невинных жертвах землетрясений в Китае, России и Ираке. Нет, он все же не бог, а человек, выполняющий указания другого человека. Прямо на его глазах из Зала эмпирея не спеша вышел Томлинсон, и Энгвалла пронзила мысль, что глава коалиции понемногу теряет рассудок, как и многие, кто когда-то грезил властью над миром.
Белый дом, Вашингтон, округ Колумбия
Президент пытался объяснить русским и китайцам свой план извлечения коалиции из подземного убежища. Об открытии Атлантиды он, по настоянию Найлза, упоминать не стал. Пока что договорились, что шестьсот пятьдесят тысяч мирных жителей Крита следует немедленно эвакуировать. Для этой цели, наряду с флотом НАТО и русскими кораблями, согнали пассажирские лайнеры и другие суда со всего Средиземноморья.
Ситуация в Корее стабилизировалась. Вторая пехотная дивизия, подкрепленная танками четвертой дивизии, вновь заняла позиции у границы, остатки танкового клина северокорейцев воссоединились с остальной армией — впрочем, вернулось их не так много.
Американские самолеты, которым не пришлось сражаться с китайцами, нанесли северокорейской авиации и артиллерии тяжелейший урон, после чего военные убедили Ким Чен Ира, что у него не осталось союзников, а значит, с войной пора заканчивать. Китайская дипломатия еще не выступила с официальным заявлением, что их сторона удовлетворена объяснениями американцев, однако китайцы будут поддерживать стабильность в регионе до наступления полной ясности.
Раздался звуковой сигнал, и в уголке ноутбука на столе перед Найлзом замигал огонек. На экране появилось лицо Вирджинии.
— Найлз, тебя вызывает Пит Голдинг. Сейчас свяжу вас напрямую.
Экран разделился пополам: рядом с Вирджинией возникла картинка из лаборатории Пита на базе в Неваде.
— Шеф, у нас серьезная проблема, — бесстрастно проговорил Голдинг. Вид у него был помятый, уголок белого воротничка торчал вверх.
— Что стряслось, Пит?
— Мы расшифровали часть свитков. Найлз, проблема не в голубом бриллианте, а в той большой карте — Древние нанесли на нее линии разломов и границы литосферных плит. Наука с тех пор немного продвинулась. Хотя атланты, конечно, обладали потрясающими знаниями, одного они не учли: все плиты связаны между собой — иногда сразу под корой, а иногда совсем глубоко, на уровне мантии. Нам не удалось разобраться сразу, потому что письмо атлантов частично иероглифическое — мы называем его линейным письмом «Б», а…
— Пит, бога ради, что ты несешь? Давай без лекций по лингвистике! — раздраженно бросил Найлз.
— Если они запустят волну и усилят ее ключом, то начнется цепная реакция, не поздоровится всей планете. Целые континенты треснут пополам, морские шельфы обрушатся в бездну, а мир содрогнется до самого основания. Уж не знаю, как выглядит ад, но эта треклятая штуковина нам его продемонстрирует.
— О господи, — пробормотал Комптон.
— Однажды, пятнадцать тысяч лет назад, атланты по какой-то причине попытались применить свое оружие — и что в итоге? Весь мир переменился!
— Пришли модель, построенную «Европой», и свои расчеты.
— Что думаешь, Найлз? — спросила Вирджиния.
— Что я думаю? Что у президента не будет другого выбора, кроме как подчиниться уговорам и врезать по Криту, а заодно по Джеку, Карлу и мальчишкам из морской пехоты.
Тоннель атлантов
Жара в канализационном тоннеле стояла невыносимая, но Джек даже привал не мог скомандовать: они опаздывали. В сложившихся обстоятельствах сотня морпехов делала все возможное. Из трещин в стенах сочилась магма; местами казалось, будто тоннель кто-то поднял, а потом швырнул обратно: так он изгибался и перекручивался. Все это время волна набирала силу где-то за прочными каменными стенами подземелья.
Сара догнала Джека и прибавила шагу, чтобы не отстать.
— Джек, мы слишком глубоко, — проговорила она, задыхаясь.
— Как это? Ты о чем?
— Я слежу за маршрутом. Мы где-то на милю глубже, чем надо. Ты заметил, что всех уже мутит не так сильно? Гляди, мы идем быстрее, потому что стало легче. Голова не кружится.
