Прозрение - Драммонд Эмма (бесплатные онлайн книги читаем полные .txt) 📗

Нейл задержался ненадолго, чтобы попрощаться с миссис Девенпорт, затем вышел вслед за Джудит на веранду и сказал ей о том, что она видела в его взгляде в течение всего визита:

– Я, наверное, самый счастливый человек во всем Ледисмите… Или на всем белом свете… – И Нейл взял руку Джудит и осторожно поцеловал. – Раз уж вы отказываетесь уехать отсюда, то доверьтесь мне и позвольте защищать вас здесь.

– Нет никого, кому бы я доверяла больше, – тихо ответила Джудит.

Когда Нейл сел на коня и уехал, у нее возникло странное болезненное чувство, какая-то тоска, не оставлявшая ее потом весь день.

В начале пятого служанка сообщила о приходе полковника Роулингса-Тернера. Тот вошел совершенно неподобающим для визита к двум дамам образом – влетел пулей.

– Добрый день, мисс Берли, – кивнул он Джудит, а затем направился к миссис Девенпорт, которая чинно восседала на груде подушек.

– Мэм, – сказал полковник решительным тоном. – Я вынужден заявить вам самый решительный протест! На этот раз вы зашли слишком далеко!

Он был настолько рассержен, что, входя в комнату, позабыл отдать служанке свой тропический шлем, и теперь, оглядевшись и не найдя места, где он мог бы его положить, решил держать его в руках за спиной.

– Как это мило с вашей стороны, полковник, что вы решили к нам заглянуть, – с любезной улыбкой произнесла миссис Девенпорт. – Выпьете с нами чаю?

– О нет, мэм, вы не можете разговаривать с таким невинным видом, словно и не подозреваете, чем вызван мой визит. В течение последних двух недель вы буквально постоянно вмешивались в управление вверенным мне полком, миссис Девенпорт!

– В управление вверенным вам полком? Мой дорогой полковник, я никогда в жизни не слыхала ничего более абсурдного.

Полковник взбеленился:

– Неужели! А кто же тогда дал капитану Джонсу мазь, воспользовавшись которой, он целую неделю не мог сесть на лошадь?

Миссис Девенпорт улыбнулась ангельски простодушной улыбкой:

– Кто же мог знать, что у бедняжки оказалась такая чувствительная кожа? Лично я пользуюсь этой мазью годами.

– Кроме того, вы устроили сбор денег в пользу сержанта Гуденафа…

Казалось, что миссис Девенпорт оскорблена в самых лучших чувствах.

– Но, друг мой, – проговорила она. – Этот бедный человек потерял все свои сбережения, когда в его палатку угодил снаряд!

– Нет, мэм. Он проигрался в карты. Он – неисправимый картежник.

Миссис Девенпорт это заявление ничуть не обескуражило.

– В таком случае вы должны принять меры к тому, чтобы он отучился от этой привычки.

Полковник издал какой-то странный звук: не то вздох, не то рычание.

– Мне не верится, мэм, – продолжал он, – что вы не знали о том, что вы должны были испросить моего разрешения, прежде чем посылать четверых моих солдат строить детскую карусель у вас в саду.

– Видели бы вы, с каким наслаждением они сооружали эту карусель! – сказала в ответ миссис Девенпорт. – Они же все семейные люди, отцы, и это задание заставило их забыть на время об ужасах войны. И кроме того, мистер Форрестер дал на то свое согласие.

– Ха! – фыркнул полковник. – Мистер Форрестер очень мягкий человек, и, я думаю, вы часто этим злоупотребляете. Но все же он, будучи благоразумным и предусмотрительным человеком, догадался выяснить у властей, насколько уместна ваша… ваша последняя выходка.

– Что… что же это за «выходка», полковник? – последовал невозмутимый вопрос.

Джудит слушала все это с недоумением. Ее симпатии были всецело на стороне полковника. Сама она была очень занята последнее время и заметила лишь, что с Рождества тетушка стала меньше жаловаться на свою судьбу и повеселела. Но ей и в голову не приходило, что та, такая энергичная и властолюбивая от природы, нашла себе занятие по душе. Бедный Нейл! Из-за тетушкиных затей у него могут быть неприятности. Джудит разозлилась. Ведь он такой воспитанный, такой услужливый, и такие люди, как тетушка, могут вертеть им как хотят! Как это несправедливо!

Полковник достал из кармана исписанный листок бумаги и протянул его больной со словами:

– Мне кажется, что вы – автор листовки, которая ходит сейчас по городу.

– Да, это действительно я. Доктор рассказывал мне, что очень много людей прячут вещи и продукты, которые так необходимы сейчас в полевых госпиталях. Предав это гласности, я хотела пристыдить таких людей и способствовать тому, чтобы они передали свои запасы в госпиталь. – Она показала на бумагу. – Вы же ясно можете видеть, что я не просила у них всех запасов, а только одну единицу продовольствия на одного человека – отклик на мой призыв к милосердию. Я очень довольна тем, что я сделала. Я думаю, что даже самые черствые из горожан откликнутся на мой призыв. Если проводить сбор прямо у дверей домов, то людям будет неудобно отказать, и они будут отдавать свои запасы.

– Миссис Девенпорт, – проговорил полковник, – неужели вы настолько оторваны от действительности, что не понимаете, что вопросами продовольствия в городе занимается армия? Через несколько дней будут приняты меры по изъятию всех имеющихся запасов. За изъятое армия заплатит горожанам по фиксированным ценам, а сбор, который вы хотели организовать, является незаконным, противоречащим нашим порядкам – это дело офицера, заведующего снабжением города.

– Понятно, – ехидно протянула миссис Девенпорт. – Итак, моя акция вынудила власти наконец положить предел безнравственному поведению утаивающих от больных продовольствие граждан.

Полковник Ролингс-Тернер побагровел и отер лоб носовым платком:

– Сбор продовольствия – мероприятие совершенно в порядке вещей. Ваш… ваш поступок ни в коей мере не повлиял на решение провести его. Офицер по снабжению, по правде говоря, вообще об этой листовке не знает.

Полковник развернул бумагу перед самым носом миссис Девенпорт.

– А я, я, к несчастью, знаю и по вашей милости выгляжу совершенным дураком в глазах подчиненных. Я раз и навсегда – навсегда! – категорически воспрещаю вам посылать моих людей собирать продовольствие по домам… или выполнять какую-либо иную работу! С тех пор как мистер Форрестер направил четверых человек на строительство карусели у вас в саду, вы беспрестанно давали им множество других поручений, которые они выполняли беспрекословно, будучи уверенными, что их командир вами предупрежден.

– Но я не просила их делать ничего трудного или утомительного, – возразила миссис Девенпорт. – Наоборот, эта работа лишь доставила им некоторое облегчение.

– Некоторое облегчение! Некоторое облегчение! – в ярости повторил полковник и прошелся по комнате. – Да эти люди—солдаты! У них есть обязанности в гарнизоне, понимаете вы это или нет! Наши ряды редеют с каждым днем, и лишь от того, будет каждый находиться на своем месте или нет, зависит, выживем ли мы! – И он зашагал взад-вперед, не в силах сдерживаться. – Сейчас, мэм, мне следовало бы заниматься инспекцией постов и средств в одном из подразделений. Вместо этого я трачу драгоценное время на обсуждение с вами вашего возмутительного поведения… Я не…

Он не договорил, потому что в комнату вошла служанка и сообщила о приходе какого-то военного, который срочно хочет увидеть полковника и сообщить ему нечто важное.

Полковник резко кивнул, и через секунду, держа под мышкой свой пробковый шлем, в комнату вошел человек, одетый в военную форму. – Прошу прощения, сэр, – начал он, – но штаб вашего подразделения только что был разорван снарядом. Снесло все напрочь, сэр.

– Напрочь?

– Да, сэр. Только груда обломков осталась. Задело немного адъютанта, а с остальными, вроде бы, в порядке.

Полковник, задумавшись ненадолго, сказал:

– Благодарю вас, Лайпер. Я сейчас буду там.

– Есть, сэр.

Солдат отдал честь и вышел из комнаты…

– Боже мой, – раздался подавленный голос. – Я только надеюсь, что капитан Моример ранен не слишком серьезно. Какой ужас!

Джудит и полковник одновременно оглянулись на тетю.

Та побледнела. Ее глаза были широко раскрыты от ужаса.