Тайна «Прекрасной Марии» - Эштон Лора (читать книги без сокращений .TXT) 📗
— Она очень молода еще, — констатировал Поль.
— Поль, она заставляет меня чувствовать себя молодым, ты даже не представляешь, на что это похоже, прожить все эти годы с Юджин.
Поль тяжело вздохнул.
— По-своему представляю. Салли убеждает меня, что ты как раз тот, кто нужен Фелисии, и «le bon Dieu» знает, что у меня нет лучшего друга. Единственная неувязочка в перспективе иметь тебя в качестве зятя.
— Я мог бы называть тебя папой, — предложил Роман.
— Я сброшу тебя в реку, — отпарировал Поль, — учитывая, однако, что ты можешь выказать определенное уважение к моим, да и к своим седым волосам, ты получаешь мое благословение.
— О чем ты хотела поговорить со мной, мама? — спросила Фелисия, плюхнувшись на кровать и лучезарно улыбаясь.
— Если, как я понимаю, Роман Превест просит твоей руки у отца, то нам надо обсудить кое-какие детали.
— Свадебное платье, — начала мечтать Фелисия, — большой зал.
— Не совсем. Свадьба — это не легкая прогулка, и не невинное пожатие рук в церкви… Я видела вас, как, впрочем, и отец Фортье.
Фелисия залилась краской.
— Нет, моя милая девочка, ты послушай меня.
Салли уселась рядом с дочерью и взяла ее за руку. Их яркие юбки, соприкасаясь, издавали шуршащий звук.
— Когда я выходила замуж, я не знала ничего, так как моя мать не нашла в себе сил заговорить об этом. Это было ужасно, это был шок. Я говорю тебе это настолько точно, насколько сильно я люблю твоего отца. И тогда-то я и решила, что мои дочери будут готовы. — На секунду она замолчала. — Я не хочу напугать или расстроить тебя, но прошлой весной у тебя уже был случай с тем мальчиком. Я не знаю, насколько ты понимаешь, что он хотел с тобой сделать…
— Ну, — Фелисия состроила гримасу. Ее щечки опять зарделись, и она посмотрела на свои коленки.
— Ну, я видела лошадей, — сказала она смущенно. — Это то, о чем ты говоришь?
— Что ж, есть определенные параллели.
— О, — еле выговорила Фелисия. Она попыталась представить Романа в сравнении с жеребцом отца, и ее глаза расширились от ужаса. Единственная вещь, которая пришла ей б голову, была спросить: «Почему?..»
— Дети, — твердо сказала Салли, — а также и другие причины. Теперь внимательно слушай, пока я объясняю. Потому что с каждой из вас я делаю это только один раз.
Она хотела бы знать, неужели ей и Дине придется говорить то же самое. Хотя надеялась, что нет, учитывая семью Дины. С тех пор, как она говорила об этом с Холлис, у нее не было такого смущающего разговора.
— Первое, что надо запомнить, — это то, что Роман любит тебя и не причинит тебе никакого вреда, — начала Салли.
Если бы она могла затянуть этот рассказ, то к тому моменту, когда она закончит, Роман уже ушел бы. После первого шока, по мнению Салли, им было бы неплохо не встречаться в течение нескольких дней.
На следующий день Поль был в качестве Деда Мороза к ликованию его старших детей. Он раздал рождественские чулки с подарками Эмилии, Мимси и детям прислуги. После того, как был съеден на праздничный ужин жареный гусь в главном доме и жареные цыплята — в доме прислуги, — мужчины уселись в креслах, чтобы вздремнуть, а Салли, Фелисия и Дина принялись обсуждать планы на предстоящий Новый Год.
Уже был назначен бал для празднования победы Поля на выборах, и в тот же день было намечено объявить о двух помолвках: Дэниса с Диной и Фелисии с Романом. Роман уговорил отца Фортье провести церемонию в этот день, на что отец Фортье возразил, что это скандально рано для них. Но Роман ответил, что это крайний срок, до которого он согласен ждать. Как заметила Холлис, и в ее голосе звучала горечь, вдовцу определенно разрешено больше, чем вдове.
Салли, которая хотела, чтобы ей помогали люди, с которыми не будет хлопот, решила не беспокоить ни Холлис, ни Адель. Больших усилий стоило отказаться от помощи тетушки Дульсины. Последний раз, когда прибегли к ее помощи, несколько приглашений было послано людям, которые давно умерли, и только она одна была не в курсе.
А вот сама Дина была подарком. Она помнила каждую строчку из длинного перечня, данного ей Салли, а также нашла общий язык с прислугой, обращаясь к ним с теми вопросами, которые вызывали затруднения. Она скоро из «мамзель Мишле» стала «мисс Диной».
— Я собираюсь научиться быть леди, даже если это убьет меня, — призналась она Маме Рэйчел, когда подписывала 200 приглашений, которые должны были разноситься курьером.
— У тебя больше духу, чем у меня, — ответила та.
Однако она заглянула через плечо Дины и посмотрела на аккуратный почерк явно с одобрением.
— Я уверена, что у тебя все получится. Что ты хочешь сделать со всеми этими деревьями? — Дэниел и Уилл тащили через открытые входные двери огромную охапку сосновых лап.
Инстинктивно Дина ответила то, что нужно.
— Они должны делать гирлянды в зале. Но ты лучше меня знаешь, как мадемуазель Салли хочет их развесить. Не проследишь за этим? — Она с надеждой посмотрела на служанку.
— Все думают, что мне больше нечем заняться, — проворчала та, но она тем не менее наклонилась и поцеловала Дину в лоб.
— Не беспокойся, дорогая, я позабочусь об этих гирляндах.
Она удалилась, чтобы украсить дом так, как ей хотелось, а заодно сказать Тестуту, который рассаживал музыкантов, что мисс Дина в отличие от других не стесняется попросить о помощи, когда она ей нужна.
На протяжении всей недели между Рождеством и Новым годом приезжали и уезжали экипажи с продовольствием, и суда из Нового Орлеана останавливались, чтобы оставить свой груз. Там были французские вина и сыры из Ловилля; сотня стульев из Шайбрихта; загадочные упаковки от Гайда и Гудрича; драгоценности и среди них подарок Дэниса для Дины на Новый год — обручальное кольцо, инкрустированное топазами под цвет ее волос.
У Дины с подарками была проблема. У нее самой денег не было, но она раньше бы убила себя, чем взяла бы их у Дэниса или Салли. Все, что она могла позволить им сделать, забыв про свой позор, — это дарить ей множество платьев, шляпок и т. д. Но деньги — нет.
Наконец-то Дина расправилась со всей этой горой шитья, которое велось в преддверии бала. Для Салли и девочек она сделала три красивых ридикюля с ручной вышивкой и отделанных вельветом. Полю — футляр для очков, отделанный шелком с его инициалами. Домашние тапочки для Дэниса, а для Люсьена и Баррета два дневника. Эмилия получила платье для новой куклы, подаренной Салли. Для прислуги она тоже кое-что сделала.
Елкой служил срубленный на болоте кипарис. Его поставили в самой большой гостиной. Для рабов соорудили «елку» на заднем дворе. Под главной «елкой» открывали подарки. Тетушка Дульсина получила новый черный кашемировый плащ и ночной чепчик. Полю достались исторические труды Вольтера в красном переплете из магазина Вильяма Маккина. Нитка жемчуга и бусы из сапфиров для Фелисии от Романа и среди прочих подарков кольцо Дэниса.
Скромная Дина преподнесла свои подарки, но Поль шумно поцеловал ее и тут же опустил свои очки в новый футляр. Если Холлис с горечью признала, правда при этом благодаря, что Дина по крайней мере вышивает лучше, чем ее сестра, то сама Дина с удовольствием отметила, что Дэнис тут же влез в свои новые домашние тапочки, а Эмилия с гордостью и благодарностью приложила платьице к своей кукле. У Дины оставалось время сделать наряд и для деревянной куклы Мимси и теперь, смотря в сияющие от восторга глаза девочки, была рада, что сделала это.
— Милая моя девочка, когда же ты спала? — удивленно спросила ее Салли на ухо.
— Я была слишком взволнована, чтобы спать, — прошептала Дина в ответ.
Она не могла уснуть даже на своей огромной кровати с ее шелковым балдахином, и все потому, что не верила в то, что с ней произошло, да еще так быстро. Она посмотрела на подарок Салли, который лежал у нее на коленях, и глаза ее увлажнились.
Дина начинала привыкать к этим великолепным новым вещам, но никогда ей не забыть доброты, которой ее окружали, помимо этих вещей. Она коснулась руки Салли:
