Аргентинское танго (Игра до победы) - Дейли Джанет (книга бесплатный формат .TXT) 📗

— Это моя рубашка, — проворчал он с шутливым упреком. — А мне что прикажешь надеть?

— Пусть уж лучше горничная полюбуется твоей грудью, чем моей, — парировала Лес, слыша, как шаги приближаются к двери спальной. — Uno momento [26], — крикнула она, поспешно закатывая рукава рубахи.

Она в тревоге оглянулась на Рауля, который застегивал «молнию» на брюках, и повернулась к двери.

И тут же застыла, ошеломленная. На пороге стоял Роб. Лицо его медленно заливала багровая краска, а укоризненный взгляд перебегал с Рауля на смятые простыни на кровати и наконец обратил всю ярость возмущения на Лес.

— Я не ожидала, что ты днем вернешься сюда, — пробормотала она.

— Чего же ты ждала? Ведь это было так очевидно, — скривив губы, процедил Роб. Он весь дрожал от переполнявшей его ярости и обиды. — Ну и как, понравилось тебе барахтаться с ним в постели, дорогая матушка?

Его сарказм так же больно кольнул Лес, как появившееся на лице сына выражение уязвленной добродетели. Хотя она могла догадываться, что чувствует Роб: одно дело знать о ее любовной связи с Раулем, и совсем другое — получить столь красноречивое подтверждение.

— Роб, попытайся, пожалуйста…

— Что попытаться, Лес? — с горечью воскликнул он. — Попытаться понять, что моя мать — потаскуха, которая спит в гостиничных номерах с каким-то жиголо, играющим в поло? Да ты ничем не отличаешься от любой уличной дешевки!

— Ну хватит!

Рауль обогнул кровать и двинулся к Робу. Глаза его сверкали от гнева. Лес быстро шагнула вперед, чтобы встать между ними, и протянула руки, останавливая Рауля.

— Не надо, Рауль. — Лес не хотела, чтобы он вступил в какое-либо столкновение с ее сыном. Она-то понимала, какими это грозит последствиями. — Позволь мне самой все уладить.

Рауль заколебался, его мышцы напряглись под ее руками.

Она оглянулась на Роба, но тот уже шагнул за порог. Лес побежала за ним, не желая, чтобы он уходил вот так — разъяренный, ничего не поняв и не получив никаких объяснений.

— Роб, подожди!

Она догнала его в гостиной и попыталась схватить за руку, прежде чем он успеет выйти в коридор, но Роб выдернул руку и резко обернулся к ней.

— Ты отвратительна, ты хоть понимаешь это?

Лес отшатнулась, увидев на его лице презрение и враждебность. Ее ошеломило, что все это исходит от ее собственного сына.

— Для тебя ничто не имеет значения, кроме того, что захотелось тебе самой, — бросил Роб ей в лицо. — Тебе наплевать на то, что я чувствую.

— Это неправда. Меня это очень волнует, — страстно возразила она.

— Ты нашла чертовски удачный способ показать свою заботу. Ты представляешь хоть немного, каково это — обнаружить, что моя собственная мать путается с моим же тренером, с человеком, который должен стать капитаном нашей команды? Господи боже, да ты же старше его. Разве ты не видишь, насколько все это дешево и отвратительно?

— Нет, я так не считаю! — Лес не желала больше выслушивать его оскорбления. — Я — не твоя собственность, Роб. Хотя я и твоя мать, но я не обязана жить так, как тебе угодно.

— Ну тогда и черт с тобой! — в ярости крикнул Роб и, прежде чем Лес успела остановить его, бурей вылетел из номера, захлопнув дверь перед самым ее носом.

«Что же я наделала?» — пронеслось в голове у Лес, потрясенной этой вспышкой. Гнев ее мгновенно прошел, сменившись страхом, что она окончательно оттолкнула от себя сына. Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы это произошло. Она остановилась в нерешительности, прижав ко рту сжатые в кулаки пальцы и не зная, что предпринять.

На плечи ей легли руки, Лес вздрогнула от неожиданности и обернулась. Это был Рауль. Он нежно обнял ее, и Лес опустила голову ему на грудь, ища защиты и утешения.

— Зачем я спорила с ним? — спросила она сама себя. — Ведь так не пробьешься через глухую стену, которой он отгородился. Роб слишком впечатлителен.

— Злость у него скоро пройдет, — попытался успокоить ее Рауль.

Но это ее мало убедило.

— Я беспокоюсь за него, — приглушенно проговорила Лес, уткнувшись лицом в свои сжатые в кулаки пальцы, лежащие на груди Рауля. — Он был так зол, когда выбежал из номера. Как ты думаешь, что он может сделать? Он совсем не знает города. Он не может даже говорить по-испански.

Она высвободилась из объятий Рауля и направилась в спальню.

— Я должна найти его.

Рауль схватил ее за запястье.

— Где ты будешь его искать?

— Не знаю. Но с ним может бог знает что случиться. Мне надо разыскать его, — стояла на своем Лес. — Ты сам видел, в каком он был состоянии. Я не могу допустить, чтобы он бродил по улицам незнакомого города.

— А я не могу позволить тебе бродить по улицам, разыскивая его, — заявил Рауль. — Скорее всего он направился в поло-клуб.

— О да! — Лес с радостью ухватилась за это логическое предположение.

— Оставайся здесь на тот случай, если он вернется, а я съезжу и посмотрю, там ли он.

С этим разумным предложением Лес не могла спорить и неохотно согласилась.

— Ты позвонишь мне, если найдешь его?

— Ну конечно, — пообещал Рауль.

Однако ожидание показалось ей адом. Минуты тянулись за минутами, час шел за часом, а Рауль позвонил всего лишь однажды, чтобы сообщить, что в клубе Роба никто не видел и что он собирается проверить еще один поло-клуб. Лес чуть не лишилась рассудка от тревоги, гадая, что с Робом. То ей представлялось, что он попал под автомобиль, то — что он ввязался в уличную драку… В тысячный раз она жалела, что ответила ему так резко, что не подождала, пока не пройдут охватившие сына обида и негодование, а затем уже не попыталась убедить его… Каждый раз, когда она слышала, как на их этаже останавливается лифт и в коридоре раздаются шаги, она замирала в надежде, что это Роб, но всякий раз звук шагов затихал в отдалении от ее двери.

Ее уши напряженно ловили каждый звук, но единственное, что ей удавалось услышать, — томительную тишину, царящую в комнате. И вдруг в замке щелкнул, поворачиваясь, ключ. Лес резко обернулась к двери. В ней разом вспыхнула надежда: вернулся Роб. И тут же сменилась опасением: скорее всего Рауль.

Дверь открылась. Беспечно и бодро шагая, в комнату ввалился Роб. И Лес охватило безмерное облегчение. Она двинулась навстречу сыну.

— Роб, где ты был? Я так волновалась за тебя. С тобой все в порядке?

Она беспокойно осматривала его: не видно ли на мальчике синяков или каких-нибудь повреждений.

— Я как огурчик, честно, — проговорил Роб со сверкающей улыбкой.

Все его поведение совершенно переменилось. Гнев и горечь пропали. Лес ожидала, что Роб вернется угрюмым и неприступным, но он так и светился весельем и добродушием.

— Ты выпил, Роб?

— Только стаканчик пива…

Должно быть, он заметил недоверие матери.

— Думаешь, я пьян? Что ты хочешь, чтобы я сделал — прочитал скороговорку: «На дворе трава, на траве — дрова», или встал на одной ноге, закрыл глаза и коснулся пальцем носа? — Роб говорил ясно и отчетливо, а координация движений явно была ненарушенной.

— Где ты был все это время? Что ты делал? — спросила сбитая с толку Лес.

— Поймал такси и поехал проведать Тони. Мне пришлось оставить свой автограф на гипсовой повязке на его руке. Он завтра придет смотреть матчи по поло, так что ты сможешь увидеть мою подпись своими глазами, — выдвинул еще одно доказательство Роб, а затем широкими шагами прошествовал на середину гостиной. — Я очень много думал, когда ушел отсюда. — Он умолк и бросил на мать сияющий взгляд. — Это просто удивительно, насколько теперь для меня все стало ясным. Не могу понять, почему я не видел этого раньше. Точно так же, как у тебя нет права приказывать мне, что я должен или чего не должен делать или с кем дружить, а с кем не дружить, так и у меня самого нет права приказывать тебе. Это не твое дело, чем я занимаюсь, оставаясь один. Полагаю, что и не мое дело вмешиваться в то, чем занимаешься ты…