В погоне за мечтой - Связина Ольга (читаем полную версию книг бесплатно TXT) 📗

– Все в порядке! Сейчас разберусь, что там такое…

Чувствуя в ногах предательскую слабость, я второй раз приблизилась ко входу и положила ладонь на дверную ручку, с тоской вспоминая, как в кино американские коммандос (а в последнее время – и наши) ловко заскакивают в опасные помещения, кувыркаясь через голову, и тут же принимают стойку для прицельной стрельбы. Из оружия страшной поражающей силы у меня оставалось разве что обаяние, а стрелять я могла глазами… Вот только оценит ли это призрак?

Стоять на крыльце, выжидая непонятно чего и якобы собираясь с духом (а на самом деле теряя последние крупицы отваги), было глупо. Собрав волю в кулак, я резко рванула на себя дверь и ринулась внутрь дома… Получилось ну совсем как в кино: зацепившись за порог, сапог богатырского размера отправил меня в свободный полет. Я рыбкой нырнула вперед, головой навстречу летящему призраку, и с размаху протаранила фантом, оказавшийся на ощупь очень даже упругим, почти материальным, после чего кувырком покатилась по полу.

Оставшийся в дверях сапог заблокировал тугую створку в полуоткрытом состоянии, и, поднявшись на ноги, я имела удовольствие в подробностях рассмотреть «призрака» – натянутое на раму сильно изорванное полотнище с аляповато намалеванной рожей. Гримасничать и скалить зубы «ужас, летящий на крыльях ночи» заставляло только мое богатое воображение. Хитрая система противовесов заставляла раму перегораживать открытый дверной проем и поднимала ее вверх, как только дверь закрывалась.

Прихрамывая, в одном сапоге я подошла к двери и выглянула наружу.

– Андрюшенька, солнце мое! Подойди-ка сюда ненадолго!

Сияя не хуже названного светила, юный Кулибин быстро поднялся по ступенькам, ожидая заслуженной похвалы. И, конечно, получил:

– Молодец, ловко придумал… Но что ж это ты меня не предупредил?

– Я забыл, – последовал убийственный в своей простоте ответ. – Думал, что его уже кто-нибудь сломал!

– Э-э-э… Ну, хорошо, иди. – Я дрожащей рукой потрепала стоящие дыбом нестриженые вихры изобретателя и пригласила всех заходить – путь свободен.

В горячке освобождения и борьбы с привидением спутники мало обращали внимания на мой внешний вид, но теперь стыдливые аристократы и дети постарше при виде голых ног, мелькающих в многочисленных «разрезах», отводили глаза и краснели.

– Тетя ведьма, а почему у тебя ноги торчат? – с детским простодушием поинтересовалась незнакомая девочка лет пяти… стоп, откуда в моем приюте незнакомая девочка?!

– А вон мои мама с папой стоят, – пояснила малышка, указывая пальцем.

На самом деле здесь никто не стоял, каждому нашлось дело: графы и бароны при помощи мальчиков поднимали и ставили на место опрокинутую во время ареста или обыска мебель, а их жены старательно, пусть и не слишком умело, размазывали пыль и грязь старыми ненужными тряпками.

Кстати, о ненужном: заглянув в одну из пустующих комнат монашек-воспитательниц, я обнаружила там забытую запасную рясу и тут же натянула вместо так всех смущающего развратного платья, явно опередившего свое время. Правда, она оказалась коротковата, и подол оставлял на виду добрых тридцать сантиметров босых ног, но на это уже никто не обращал внимания. Шерстяные носки и вязанные все из тех же старых тряпок шлепанцы – изделия воспитанниц приюта, – убили последний намек на сексуальность.

Глава 13

Эту ночь я провела в приюте, наотрез отказавшись ночевать в лаборатории, «испачканной» присутствием самозванки. Видя, что меня не переубедить, Настасья только вздохнула и отправилась на рынок – выбирать новую перину, одеяло и мягкий холст для пары комплектов постельного белья. Готовое в этом мире не продавали… Да и вообще из простых людей редко кто им пользовался.

Порхающая Машенька принесла последние дворцовые сплетни, похвалилась, что Пузанчик вырос и окреп, они с Найденкой тут же подружились и очень хотят меня видеть. Горничная предупредила, что освободившееся после ее переезда в собственный дом лежачее место занял то ли «болезный» (очевидно, Иан), то ли сопровождавший меня рыцарь – чтобы я не пугалась, застав в своей комнате пусть знакомых, но все-таки двоих мужчин. На замечание, что один из них девушка, Машенька сперва пренебрежительно фыркнула, а затем сочувственно вздохнула: «Бедняжка!»

Второе возвращение во дворец было поистине триумфальным: правда, восторженный народ собрался на улицах по другому поводу, как раз в этот день в столице проходил традиционный ежегодный фестиваль святого Лазаря – но в своей рясе я как раз очень органично вписалась в исполненную религиозного экстаза толпу. Праздновалось, разумеется, знаменитое воскрешение из мертвых, но попутно вспоминались и другие библейские сюжеты, так что процессия пестрела самыми разнообразными колоритными персонажами, начиная с аляповато раскрашенных свекольным соком восставших мертвецов (так изображала Лазаря веселящаяся молодежь) и заканчивая вполне капитальными крестами, установленными прямо на улицах, с привязанными к ним людьми. Эти уже не кривлялись, а старались тем самым доказать свою готовность принять на себя часть мук Спасителя. Отец Михаил рассказал, будто в старину некоторые фанатики даже заставляли родных по-настоящему прибивать себя к крестам, но с тех пор как церковь запретила и приравняла этот обычай к греху самоубийства, смертельных случаев стало меньше.

Немало было в толпе и ряженых монахов, вроде меня, так что по крайней мере сегодня мне не грозило обвинение в оскорблении мундира священнослужителя. Да и батюшка Михаил разрешил, заметил даже, будто ряса мне идет. На мой вкус, как цвет, так и покрой были к лицу разве что мешку картошки, но следовало благодарить судьбу и за это – в старом платье охваченные религиозным порывом горожане в одну секунду забили бы меня камнями, прежде чем я успею крикнуть, будто изображаю какую-нибудь ветхозаветную блудницу – Далилу там или Иезавель… Сусанна не грешила, но бегала голой перед старцами. Да и Юдифь, отправляясь на роковое для Олоферна интимное свидание, наверняка постаралась одеться так, чтобы он уж точно не устоял. Именно так она и изображена на картине этого, как его… знаменитый такой, еще в Эрмитаже висит! Впрочем, не важно. Какая я все-таки умная и эрудированная, аж сама себя боюсь!

Если на улице мой скомороший наряд смотрелся еще более-менее уместно, то во дворце приходилось прикладывать нечеловеческие усилия, чтобы не попасться на глаза кому-нибудь из знакомых – особенно королю. Не буду скрывать, именно его мне сейчас хотелось увидеть больше всего – еще раз испытать это знакомое чувство, когда язык, которому хотелось сказать так много важного, немеет, а в животе откуда ни возьмись появляется сведенная судорогой стальная пружина… Но показаться перед ним в таком виде! Дайте мне с дороги хотя бы умыться, переодеться, заново привыкнуть к новому старому дому…

В конце концов, по средневековым понятиям, именно мужчина должен сделать первый шаг, проявить инициативу! Еще решит, что я навязываюсь… А вдруг и на самом деле не было никакой тайной свадьбы, и все это – не более, чем разыгравшаяся девичья фантазия, усугубленная магической травмой? Я брошусь ему на шею, а он холодно посмотрит и вежливо спросит: «Что с вами, госпожа чародейка?» Ох, нет… тогда уж лучше мне было бы совсем не возвращаться!

Настасья с Машенькой проявили бешеную активность и нечеловеческую работоспособность, так что комнаты буквально сияли чистотой. Наш дружественно настроенный домовой с самозванкой не ужился и куда-то пропал, так что девушкам пришлось перемывать собственными руками все запылившиеся без использования реторты, и теперь те блестели и сверкали, точно бриллианты. Вот деревянную бадью пришлось выбросить – демонесса явно не утруждала себя частыми омовениями, и ванна рассохлась. Ну, ничего – купим новую, или закажем, а пока похожу в баньку вместе с приютскими, парок там душевный: вчера, кажется, вместе с дорожной грязью вся шкура сползла. Красота – будто заново родилась!