Сладость мести - Раутборд Шугар (лучшие бесплатные книги txt) 📗

— Да? — Кингмен казался ошеломленным. Гордон Солид оперировал только проверенными фактами, и никогда — слухами. Все, что ты услышал от Гордона, — такая же кошерная правда, как Ветхий Завет.

— Я чувствовал себя ужасно. Если все, сказанное Аврамом, правда, то здесь есть и моя доля вины. Он просил меня о займе, и я ему отказал, потому что дело было бредовое. — Гордон, как мим-профессионал, изобразил это самое бредовое дело и слепого парня без рук. Глаза его вновь стали холодными. — Он пошел за деньгами к Мишиме. Были еще кой-какие истории. Очень дурно пахнущие. И везде скелеты в чулане и трупы, зацементированные в стену.

Гордон казался очень возбужденным, хотя голос его был еле различим.

— Держись подальше от Мишимы.

Кингмен так сильно наклонился над столом, что горячий пар от гордоновской тарелки с паштетом обжег ему лицо.

— Тебя наверняка надули.

— Да? А к чему бы мне врать о сыне Аврама? — Голос Гордона неожиданно стал капризным, а глаза забегали по ресторану в поисках Тани. Его ужин остывал: он ждал Таню, хотя Кингмену до сих пор ни разу не удалось увидеть, чтобы Таня съедала хоть кусочек чего-нибудь. Она была поразительно худа. Как Гордон. Возможно, они вообще никогда не ели. Что до Кингмена, то он тоже потерял всякий аппетит.

— Не связывайся с авиакомпанией. Сделай распродажу, и я куплю "Билко" с тобой на пару. У меня для этого на примете есть один отличный парень. Бывший человек из Пентагона, затем работал в министерстве обороны. Пусть Арни позвонит Джоэлу и вместе попытаемся…

Изящно худая Таня проигнорировала и ужин, и свой стул, соскользнув на стул Гордона, — тот подвинулся и освободил для нее место. И это в ресторане! Они вновь превратились в дерево и лиану. Одной рукой обвив Гордона, другой она потянулась к бокалу с минеральной водой. Прижимистый миллиардер и его подружка-миллионерша, похоже, и в самом деле могли обойтись одним стулом, одной сменой блюд, одной вилкой.

Кингмен не смог даже прикоснуться ни к СПУМОНИ, ни к ЭСПРЕССО. Перед глазами кружились слепой сын Аврама Исаака и чиновники банка Мишимы в нарядах ниндзя. Чиновники банка Мишимы, в котором он уже получил заем в один миллиард. С первым платежом в текущем месяце.

— Но, Гордо, я уже связался с этим делом.

— Ладно, тогда продавай авиакомпанию, бери меня в партнеры по "Билко" и возвращай заем. Ты, случайно, не заснула, Таня? — Они улыбнулись друг другу — глаза в глаза.

— Гордо, я хочу удержать авиакомпанию. Я не могу поверить, что вокруг этих японцев вертятся какие-то ниндзя.

— Ладно, только я уже дважды наступал на эти грабли. Поэтому авиакомпании для меня исключены. — Он тихо засмеялся. Его левая рука как бы случайно легла на бедро Тани. — Раз так, бери в дело фон Штурма. С фон Штурмом на борту ты спасешь авиакомпанию, а заодно и свою задницу!.. О, извини, Таня.

Когда подруга была рядом, Гордон очень тщательно подбирал выражения. Гордон и Таня встали вместе, словно прилипнув друг к другу, но у выхода из ресторана разделились, будто не были знакомы. Рядом с ними с таким же отсутствующим видом брел Кингмен. Посадив Кингмена в тачку, Гордон поблагодарил его за ужин, после чего энергично потряс руку Беддла и сказал:

— Фон Штурм. Это твой спаситель. Он — твоя последняя надежда, если хочешь удержаться на плаву. Фон Штурм

13

Штурмхоф

— Ладно, Фредди, сделай мне макияж, чтобы умереть и не встать! — Флинг раскинула руки и рассмеялась. — Если честно, я не понимаю шумихи вокруг этого де Реснэ. Ты здесь все равно самый лучший художник!

"Приходится быть им", — подумал Фредерик. Он ежедневно гримировался под баронессу фон Штурм, это сумасбродное порождение причудливого европейского бомонда, и получалось у него это более чем успешно. Настолько, что майский выпуск французского варианта "Воуг", экземпляр которого сейчас лежал на туалетном столике XVIII столетия работы ЖУБЕРА, целую страницу посвятил цветному фотомонтажу с портретами двух интеркрасавиц на парижском смотре весенних моделей. Вот Фредерика и Флинг в первом ряду в зале для просмотров, рука об руку, две подружки; вот они ужинают в кафешантане в обществе кутюрье, рокк-звезд и европейских аристократов; а вот они на правах "заезжих звезд" небрежно шествуют по подиуму в нарядах от "ШАНЕЛЬ" и "ВЕРСАЧЕ". Поистине — стиль жизни двух безумно богатых милашек.

— Гримируй, малыш, гримируй!

— Тихо! Гений за работой! — Фредерик начал рыться в россыпи косметических красок и щеточек, в беспорядке наваленных на бесценный антикварный ТАБЛЬ А ТУАЛЕТ [15], походивший сейчас скорее на палитру вошедшего в раж импрессиониста.

Флинг, как длинношеяя жирафа, склонилась, чтобы увидеть себя в овальном зеркале, по бокам которого танцевали свой дикий танец обнаженные — если не считать позолоты — сатиры и нимфы. За все три сотни лет своего существования зеркалу вряд ли приходилось отражать два столь совершенных лица.

— Р-РАЗ! Мазок, еще мазок! Боже, вы только взгляните! Что я наделал! Моя карьера загублена на корню. Я кончился как художник, на мне можно спокойно ставить крест.

Они хихикали, изображая молоденьких манекенщиц, которых гримируют перед выходом на подиум.

— Придется записаться в очередь к хирургу, который делал пластическую операцию Шер. А теперь: РАЗ, ДВА, ТРИ! ФИГУРА ЗАМРИ!

Оттянули пальцами кожу к вискам, прищурились и стали похожи на двух хорошеньких то ли китаянок, то ли японок и весело расхохотались.

— А теперь поднять подбородок! Воспользуемся бальзамом.

Некоторые из фотомоделей использовали мазь-бальзам, чтобы сделать кожу более упругой перед съемкой крупным планом.

— Фредди, а все-таки, как ты думаешь, что я должна делать такого особенного, чтобы Кингмен сошел с ума от желания? — Флинг снова была серьезной. Фредди никак не удавалось втянуть ее в веселую игру.

— Хм… Все дело… в бороде! — Фредерик прижал длинный медовый локон Флинг к ее нижней губе. — Может быть, он любит бородатеньких женщин… а может, он вроде моего барона?

Флинг, широко раскрыв глаза, смотрела на него через зеркало.

— Не разделяю ваших подозрений, мой добрый друг. Только не Кингмен Беддл. Вы ошиблись номером, молодой человек.

— Боже, Флинг! Ты не могла бы объясняться не так высокопарно?

— Ладно. У меня нормальный муж, и мы собираемся произвести на свет бэби без твоей глупой чашки Петри.

— Без чашки, но не без фредерикова " Справочника по обольщению".

— Может, мне надеть вот такую черную кружевную ночную рубашку? — Она взяла в руки сидевшую в кресле куклу в короткой прозрачной кружевной рубашке и с двумя огромными черными атласными бантами.

Фредерик поморщил нос.

— Черный. Фи! Все ходят в черном. С утра до ночи — в черном. — За какие-то два года Фредерик успел превратиться в закоренелого европейского сноба.

— Тогда я должна идти как привесок к самой себе! Флакон духов с ногами. А на голове — пробка?

Фредерик поставил флакон "ШАНЕЛЬ № 3" ей на голову. Флинг усмехнулась.

— Согласна, согласна. Я женщина, я обольстительна. Я потрясаю воображение и благоухаю. — Флинг, глядя в зеркало, с идеальной точностью воспроизвела фотомодель с рекламного плаката "ШАНЕЛЬ № 5". — Смотри, я лед. Вдыхайте мой запах, но трогать не смейте. — Я — Катрин Денев.

— Чем-то похожая на меня, — поднял палец Фредерик. — Я предлагаю на ночь сменить аромат. В Нью-Йорке все до единого пахнут, как "ФЛИНГ!". Заходишь в переполненный лифт — так и шибает в нос этим запахом. Неужели ты думаешь, эти духи еще способны возбудить его? Они ему осточертели!

— Очень интересно! — Флинг захлопала ресницами. — А что ты можешь предложить?

— АЙН АУГЕНБЛИК [16], — как истинный ариец произнес Фредерик. Он явно делал успехи в своем немецком. — Кое-что из загашника баронессы.