Хозяйка Рима - Куинн Кейт (книги бесплатно txt) 📗
Он инстинктивно, плавным движением обернулся, выхватил из-за ремня нож и приготовился нанести удар. Среди колючих кустов мелькнула туника из грубой шерсти. Стефан тотчас схватил и дернул. К его ногам упало что-то тяжелое. Он пошатнулся, выпустил тунику из рук, а когда восстановил равновесие, то обнаружил перед собой девятилетнего мальчишку.
— Я так и знал, что никакой ты не садовник, — крикнул мальчишка.
Арий облегченно выдохнул. От прохладного осеннего ветерка его руки весь день были покрыты гусиной кожей, но сейчас ему сделалось жарко. Он никогда не мерз перед поединком.
— Когда садовники пугаются, они бросают лопаты и начинают сыпать проклятиями. Они не хватаются за нож и не становятся в боевую стойку. — Мальчишка с вызовом сложил на груди руки и окинул Ария с головы до ног придирчивым взглядом. — Варвар.
Арий протянул руку, чтобы схватить наглеца. С хитрой улыбкой мальчишка тотчас отскочил назад.
— Я знаю, кто ты.
Разумеется, по просторному дому Флавии Домициллы бегали несколько десятков мальчишек-рабов, однако лицо этого показалось ему знакомым.
— Я знаю, кто ты. Я видел тебя в Колизее. Твой последний бой.
— Ты сам не знаешь, что говоришь! — Арий наклонился и поднял с земли нож. — Мое имя Стефан. И я работаю на виноградниках.
— Я видел Варвара.
— У тебя слишком богатое воображение, — сказал Арий, а про себя выругался. Он был так осторожен, старался не высовывать носа из виноградников, старался лишний раз не бывать в доме, разве что в случае крайней необходимости, чтобы отчитаться перед Флавией.
Другие рабы видели его так редко, что им вряд ли было известно, что он садовник, не говоря уже о его гладиаторском прошлом. И вот теперь этот мальчишка, который всего раз видел его в прежнем обличье, узнал его едва ли не с первого взгляда.
— У тебя трехногий пес, как и у Варвара, — стоял на своем сорванец. — А еще у тебя на руке шрам, в том месте, где у гладиаторов бывает татуировка.
— Ожоги бывают у многих. Собаки тоже.
— Эй, я знаю, какие движения у Варвара. Я видел его. Пусть я не смог признать тебя в первый раз, из-за твоей бороды, но даже в первый раз я понял, что садовники так не двигаются.
Мальчишка в буквальном смысле пожирал его глазами.
— Кыш отсюда! — произнес Арий, убирая за пояс нож, и вновь шагнул к источнику.
Мальчишка двинулся за ним по пятам.
— Научи меня.
— Чему?
— Научи! Я хочу стать гладиатором!
Арий в упор посмотрел на него.
— Скажи, какой идиот хочет быть гладиатором?
— Я хочу.
— Уходи. Ступай прочь.
— Прекрати. Ты ведь можешь меня научить. Я уже учусь у стражников, которые обучают сыновей госпожи Домициллы, но они все такие ленивые. Я вот уже целый год как не могу научиться ничему новому.
— Я сказал, кыш отсюда!
Мальчишка бросился вперед и обхватил Ария за колени. Тот тотчас упал, потеряв равновесие. Юный разбойник схватил его за запястье и попытался вывернуть ему за спину руку.
— Научи меня, — произнес он, задыхаясь от натуги.
Арий напряг плечо, и мальчишка отлетел в сторону. А в следующее мгновение его колено уже крепко придавило сорванца к земле, а цепкие пальцы сжали ему горло. От боли мальчишка сложился вдвое под его весом, однако маленькая, но мускулистая рука попробовала заехать Арию в солнечное сплетение. Арий увернулся, и еще сильнее сдавил мальчишке горло. Лицо юного раба тотчас посинело даже под слоем загара, однако молить о пощаде он не стал.
Арий разжал пальцы и отстранился. Мальчишка присел.
— Ну как, ловко я тебя разоблачил? — спросил он с легкой издевкой.
— Приходи завтра, — ответил Арий.
— А почему не сейчас? — упирался мальчонка, поднимаясь с земли. — Кстати, меня зовут Викс.
— А меня Стефан.
— Ну ладно, пусть будет Стефан.
— Что бы ты там ни думал, — предостерег его Арий, — не вздумай распространяться об этом среди других рабов, иначе тебе не поздоровится. Ты понял меня?
— Можешь убить меня, если я проболтаюсь, — пообещал мальчик. — Может, все-таки начнем прямо сейчас?
— Вынь нож, — сказал Арий, сам не понимая, зачем ему понадобилось обучать мальчишку. — Слишком медленно. Ты должен успеть выхватить из ножен кинжал и вогнать его противнику в живот прежде, чем тот успеет сделать вздох. И держи лезвие чуть под большим углом.
— Вот так? Эй, ты заметил, что мы оба левши? Вот это совпадение!
Рим
— Это он восседает в зале суда в своем судейством кресле, — рука Павлина быстро набросала картинку. — А это женщина-плебейка пытается доказать, что наследство должно достаться ей, а не истцу, потому что он ей никакой не сын, хотя именно это он и утверждает. И тогда император спрашивает ее: «Ты говоришь правду?» И она кивает: «Да, мой господин и бог». И тогда он говорит: «Отлично, тогда ты можешь выйти на него замуж. Прямо сейчас, на этом самом месте, и тогда наследство достанется вам обоим».
Весталка Юстина улыбнулась и в глазах ее заплясали огоньки.
— И что она сказала?
— Она упала на колени и умоляла его пожалеть ее. Из чего император сделал вывод, что истец все-таки ее сын, и присудил наследство ему.
Павлин покачал головой.
— И знаешь, что он сказал мне потом? Я имею в виду императора. Он сказал, что эту уловку он позаимствовал в юридических архивах императора Клавдия. Но думаю, даже Клавдий не смог бы применить ее с той же ловкостью, что и наш император. Видела бы ты лицо женщины, когда он предложил ей выйти замуж за собственного сына…
Юстина рассмеялась, и Павлин почувствовал себя героем. Юстина смеялась нечасто. Улыбаться — это да, улыбалась она часто, тихой, сдержанной улыбкой, но смеха от нее он почти никогда не слышал. Павлин со вздохом откинулся на спинку кресла.
— Устал? — поинтересовалась Юстина. В белых одеждах она казалась ему прохладной мраморной статуей, почти не отличимой от белых мраморных стен.
— В последнее время я вечно куда-то спешу, — ответил он ей с улыбкой. — И был бы не прочь хотя бы на денек поменяться с тобой местами, посидел бы с удовольствием в прохладной зале, наблюдая за пламенем.
— Ну только к этому наши обязанности не сводятся. Но ты прав, у нас здесь спокойно.
Она была само спокойствие. В последние два месяца у Павлина вошло в привычку заглядывать к ней в гости. Императорское расследование дела о весталках было официально закрыто, однако раз в пару недель Павлин наведывался в храм, чтобы поговорить с Юстиной. Посидеть с ней в зале приема гостей, ибо только здесь любая весталка имела право разговаривать с мужчиной, тихо и спокойно поболтать о всяких мелочах.
— Я скоро женюсь, — неожиданно сообщил он.
— Я слышала. На женщине из семейства Сульпициев, если я правильно помню?
— Да. Ее имя Кальпурния Елена Сульпиция. Как только авгуры объявят благоприятную дату, император устроит по поводу нашей помолвки пир. Кальпурния вдова, правда, вдова молодая и бездетная.
— И это все, что ты можешь сказать про свою будущую супругу? — задала вопрос Юстина.
— Я ее почти не знаю. Впрочем, она производит приятное впечатление, и вообще, я ведь должен на ком-то жениться.
— Неужели?
Павлин пожал плечами.
— Если я и дальше буду ходить в холостяках, люди начнут поговаривать, что я предпочитаю мальчиков.
— Ну среди воинов такое не редкость, — в голосе Юстины Павлину послышались насмешливые нотки, и он искоса посмотрел на свою собеседницу. Для весталки она порой отпускала весьма приземленные комментарии.
— Как, например, мой друг Траян, — задумчиво произнес Павлин. — По его словам, с ними проще иметь дело, чем с женщинами. Возможно, он прав, но такое не для меня. Я возьму в жены Кальпурнию Сульпицию, и она родит мне сыновей, — он вопросительно посмотрел на весталку. — А ты никогда не жалеешь, что ты… не можешь выйти замуж?
Юстина растерянно заморгала.
— Я? Нет, конечно… Такое мне никогда даже в голову не приходило. Мне было девять лет, когда выбор пал на меня. В ту пору, как ты понимаешь, я не думала ни о каком замужестве. А став весталкой, целиком и полностью отдалась служению и никогда не оглядывалась назад. Впрочем, известны случаи, когда весталки выходили замуж — после того как в течение тридцати лет честно исполняли свой долг.
