Все, что захочешь (СИ) - "Seguirilla" (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
- Сначала выпьешь и поспишь, - не стал спорить я, все равно же сделаю по-своему. - Ты устал не меньше моего, прости, но сейчас я просто не рискну доверить тебе руль и лечь спать самому. Я разбужу тебя часа через три, тогда поменяемся. Блядь, Падалеки, ты задолбал уже постоянно со мной спорить! Пей, кому сказал!
Джаред, наконец, немного повеселел.
- Ты всем так галантно предлагаешь выпить? Тогда не удивительно, что у тебя никого нет.
- А у меня никого нет? – я покосился на Джея.
- Ну, не было, - поправился он, - зато теперь есть. Так что привыкай, тебе придется считаться с моим мнением.
- А что, раньше у меня был шанс этого не делать? – безнадежно поинтересовался я.
Джаред усмехнулся.
- Нет, - согласился он и добавил: - Но раз ты настаиваешь, я выпью.
- Вот спасибо, - хмыкнул я. - Обычно парней в твоем возрасте уговаривать выпить не приходится, напротив, хрен заставишь остановиться.
- Да, для обычного парня у меня вообще жизнь как-то странно складывается, - тихо отозвался он.
Все же я идиот. Возразить было нечего, и я промолчал.
Он извлек откуда-то из-под сиденья бутылку, сделал большой глоток и закашлялся.
- Джей, я разве говорил – «одним глотком до дна»? – не выдержал я.
- Слушай, помолчи хоть пару минут, ладно? И определись со своими желаниями – то пей, то не пей, - немного восстановив дыхание, просипел Джей.
Я почувствовал себя виноватым.
- В багажнике есть еда, остановить? Хоть закусишь.
- Не надо, - вздохнул Джаред. – Так сойдет. Я запью.
Несколько минут мы молчали. Дорога покорно ложилась под колеса в свете фар, и исчезала в темноте очередной канувшей в прошлое милей.
Я почувствовал, как Джаред полез в карман моей куртки.
- Что, Джей? – тихо спросил я.
- Сигареты.
- Во внутреннем. И мне прикури.
Он аккуратно поместил сигарету в уголок моего рта и ласково коснулся щеки.
Я покосился на Падалеки.
Он сидел, высоко упершись коленями в приборную доску, и курил, запрокинув голову и глядя в потолок. Холодный воздух из приоткрытого окна трепал его волосы.
- Спасибо, Дженс, - прозвучало еле слышно. - Ты был прав. Отпустило. Немного.
- Ты начал курить, - нет, без недовольства, просто я не знал, что сказать. Иногда даже со мной случается подобное.
Джей вздохнул и сказал очень серьезно, как-то непривычно по-взрослому:
- А ты поживи семь месяцев с Риверой, не только курить начнешь...
Спустя минуту он добавил, грустно, но вполне спокойно:
- Интересно, я когда-нибудь перестану чувствовать себя грязным?
Пусть он говорит об этом, это больно слышать, но лучше пусть говорит. Такие вещи нельзя оставлять в себе, это должно выйти, как гной из раны.
- Перестанешь. Я помогу тебе.
Сейчас не время для психотерапии, но я хочу, чтобы он понимал – я рядом.
Джей бросил на меня благодарный взгляд.
Похоже, его слегка развезло. Это даже лучше, начинаешь искренне верить, что все поправимо и совсем не так серьезно, как казалось поначалу. Кстати, обычно так оно и есть.
Он выкинул окурок и закрыл окно.
Я думал, что Джаред задремал, когда внезапно услышал из темноты:
- Дженс, ты любишь меня?
Я не умею говорить о чувствах. Тот порыв во дворе больницы – не в счет. Первой моей реакцией было отшутиться, съязвить, сказать что-нибудь уклончивое, наконец. Но потом я понял, что сейчас так нельзя, и сказал правду:
- Да.
Я услышал, как Джей перевел дыхание – еле слышно, стараясь сделать это незаметно. Малыш, люблю, до безумия, как никого и никогда не любил. Просто пойми меня так, не заставляй произносить это вслух, ладно?
- Дженс, ты прости... Для меня это важно сейчас, понимаешь?
Бесконечное полотно дороги в равнодушном свете фар.
- Для меня это тоже важно, Джаред. И не только сейчас.
Джей промолчал, но мы умели говорить без слов с нашей самой первой встречи.
- Малыш, поспи, хорошо? Хочешь, я остановлюсь, и ты переберешься назад? Там, правда, все в крови... Но я дам тебе куртку...
Джаред покачал головой.
- Нет, не хочу туда. Я здесь, ладно? Я не буду тебе мешать.
Я улыбнулся.
-Ты никогда не будешь мне мешать, малыш...
Падалеки хмыкнул.
- Это ты сказал, Эклз...
Он свернулся на сидении, точно большая собака – заняв в четыре раза меньше места, чем должен был. Не знаю, как у них так получается...
- Малыш...
- А?
- Иди сюда.
Я похлопал рукой по своему бедру.
Падалеки тут же устроил голову у меня на коленях.
- Разбуди меня, когда устанешь, хорошо? – попросил он.
- Разумеется, малыш, - пообещал я, твердо зная, что не сделаю этого.
Импала черной тенью разрезала ночь и уносила нас все дальше от вчерашнего дня.
Я начал понимать, что за пределами Рокфорда нас вряд ли будет преследовать полиция. Если слово Джареда, душевнобольного недееспособного парня, ничего не стоит, то я взрослый и вполне дееспособный человек, врач, между прочим. Если дать делу официальный ход, всплывет такое дерьмо о том, что творится в Рузвельте – множество народу вовек не отмоется, не исключено, речь пойдет о закрытии клиники. Скандал никому не нужен. Значит, скорее всего, Шарлотта наймет с десяток охотников за головами и тактично намекнет им, что живые мы ей без надобности. Не очень обнадеживает, но сначала нас надо будет найти, а без помощи полиции это будет очень непросто сделать, об этом я позабочусь. Пусть поищут, суки.
Еще я думал о том, насколько простой и понятной стала моя жизнь после того, как в ней вновь появился Джаред. Хотя, казалось бы, я вернулся к ситуации, которой смертельно боялся восемь месяцев назад – без работы, без будущего, с почти незнакомым парнем на руках и обвинением в его похищении. Ведь, по сути, что я знал о Джареде? Кроме того, что он потрясающий партнер в сексе, любит меня и готов пожертвовать ради меня всем, я не знал о нем ничего. С другой стороны, а нужно ли мне еще что-то знать?
И дело даже не в том, что сейчас у меня есть деньги, десять тысяч закончатся быстро. Вопрос в расстановке приоритетов.
У меня всегда были проблемы с тем, чтобы отделить главное от второстепенного, но сейчас, похоже, я справился. Мой самый главный жизненный приоритет спал, уткнувшись носом в мои колени. Все остальное – не имеет значения.
Вместе с Джаредом я обрел то, к чему безуспешно стремился долгие годы – в моей жизни появился смысл. Быть рядом. Любить. Защищать. Убивать ради него. Умереть, если понадобится.
Верный пес – пожалуй, это прогресс для человека, чье самосознание вечно разрывалось между крысой и монстром.
Я сомневался, сможет ли Джаред справиться со мной? А ведь справился. И укротил, и приручил, и заставил есть из своих рук... Он просто на самом деле сильнее меня, и, наверное, намного лучше.
Значит, теперь моя задача своевременно устранять с его пути всех ривер и прочую погань, что может заставить его измениться.
А со своими грехами я как-нибудь разберусь. Потом. Еще и грехи Джареда на себя возьму, если понадобится. И, блядь, больше никаких сомнений и русских рулеток...
У меня на душе было легко и спокойно. Я был счастлив.
***
Меня хватило на три с половиной часа и около двухсот миль. Не бог весть что, с моим двухдневным марш-броском из Нью-Йорка не сравнить, но если обойдется без полиции... И вообще, не хотелось бы заснуть за рулем. Я свернул с трассы на проселочную дорогу и направил импалу к лесу, который темнел немного в стороне. На мое счастье, я довольно быстро обнаружил едва заметный съезд в него и, рискуя подвеской, заехал так глубоко, как только мог. Я остановил импалу на небольшой поляне. Судя по почерневшему кругу на земле, отчетливо заметному в свете фар, сюда выбиралась местная молодежь, но сейчас было пусто. Вряд ли кто-то заявится во втором часу ночи, впрочем, даже если заявится, мы приехали первыми... Я осторожно вылез из-под спящего Джареда и вышел из машины. Кроме удовлетворения вполне очевидных потребностей, я хотел убедиться, что не заехал на чей-нибудь задний двор, очень некстати было бы обнаружить это при свете дня. Нет, вроде обошлось, мы действительно в лесу, вокруг деревья и ничего больше.
