Джокер в колоде - Чейз Джеймс Хэдли (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
Но если он умрет!
Тогда она обретет полную свободу и шестьдесят миллионов долларов! С ее-то способностями, знанием юриспруденции, энергией она могла бы перещеголять в могуществе самого Рольфа! Капитал в шестьдесят миллионов обеспечивает множество возможностей!
Если он умрет!
Ее взгляд упал на красную папку. Нужно ли уничтожить письмо? Не сейчас, сказала она себе. Если Герман поправится, придется вернуть папку в стол, но если он умрет, тогда письмо следует немедленно уничтожить. Хельга оглядела комнату в поисках подходящего тайника, затем подошла к гардеробу и вынула один из своих чемоданов, теперь уже пустой. Сунула папку в чемодан и поставила его обратно в гардероб, под другой пустой чемодан. Здесь письмо точно никто не найдет.
Часы показывали уже 23:40. Сколько еще ждать? Женщина принялась расхаживать взад-вперед по просторной гостиной, держась подальше от открытого окна. Ей не хотелось попасть в объектив какого-нибудь репортера, затаившегося снаружи. Полчаса спустя, когда в дверь постучал доктор Леви, она продолжала ходить и думать.
– Как он?
– Слишком рано что-либо утверждать. – Леви закрыл дверь. – Мне жаль, миссис Рольф, но случай серьезный. Все зависит от того, что произойдет в ближайшие два-три дня. Все возможное сделано. Если послезавтра его состояние улучшится, надежда есть. Я остаюсь здесь. Беллами – очень знающий доктор. Храните терпение, миссис Рольф. Я буду держать вас в курсе.
– Два-три дня?
– Быть может, уже завтра что-нибудь прояснится.
– Я должна знать! – возмутилась Хельга. – Что значит «случай серьезный»? Как это понимать?
Доктор Леви снял очки и помассировал переносицу. Потом, не глядя на собеседницу, объяснил:
– Полный паралич правой руки, определенно поражение части мозга и, вероятно, утрата речи.
Врач снова надел очки, но взгляда так и не поднял.
Хельгу пробила холодная дрожь. Такого она не пожелала бы никому, даже Герману.
– У него ведь и так уже почти отнялись ноги, – сказала она, наполовину сама себе.
– Хорошего мало, – заметил доктор. – Но я предупреждал его.
– Вы считаете, он не сможет говорить?
– Время покажет. Боюсь, что нет. Вам нужно отдохнуть, миссис Рольф. Вы ничем не можете помочь. Примите снотворное.
– Лучше уж ему умереть, – промолвила Хельга с трепетом. – Без ног, без речи, без правой руки.
Леви положил на стол пилюлю.
– Пожалуйста, примите это, миссис Рольф, и отправляйтесь в кровать.
Врач ушел, а женщина, не обращая внимания на снотворное, осталась сидеть. Она сидела, стиснув ладонями колени, и желала мужу смерти: на этот раз не ради себя, но ради него самого.
Как сообщил Хельге Стэнли Винборн, в последний момент они решили, что Ломан, как вице-президент «Рольф электроник корпорейшн», больше пользы принесет, оставаясь в Нью-Йорке. Теперь, когда новость распространилась, акции корпорации неминуемо упадут. Это неизбежно, но не страшно: следует лишь переждать несколько дней, и индекс Доу – Джонса выровняется, однако Ломану лучше оставаться у штурвала – Винборн так и выразился.
Он прибыл в отель «Алмазный берег» в 11:15. Через щель в жалюзи, так, чтобы ее не было видно, Хельга наблюдала, как Винборн вышел из «роллс-ройса» «Серебряная тень» и общался с журналистами, торчавшими тут последние четырнадцать часов.
Пусть она его и не любила, но признавала, что Стэнли Винборн – заметный, красивый мужчина, в его внешности было что-то от государственного деятеля. Высокий, худощавый, с густыми темными волосами с седыми прядями, с надменным холодным лицом, он всегда был безукоризненно одет и обладал острейшим интеллектом. Со всеми, включая Хельгу, он держался с отстраненной ледяной учтивостью. Ей не удалось припомнить, видела ли она на его лице хотя бы улыбку, не говоря уж о приступе смеха.
Проведя с журналистами несколько минут и дав фоторепортерам пощелкать вспышками, он скрылся в дверях гостиницы.
Прошел почти час, прежде чем Винборн объявился у нее в номере. Явно консультировался с доктором Леви, подумала Хельга. Прежде чем начать действовать, Винборн всегда собирал информацию. Ожидая его, она просмотрела газеты. Большинство из них пестрело заголовками: «Инсульт у Германа Рольфа».
Она подумала, какую лавину запросов, соболезнований, телеграмм и каблограмм породит это сообщение в прессе. Оставалось надеяться, что обрушится эта лавина на ньюйоркский офис, а не на гостиницу в Нассау.
– Печальная история, – сказал Винборн, входя в ее номер. Он пробормотал также слова сочувствия, вызвавшие у Хельги лишь раздражение. – Похоже, дело плохо.
– Да.
– Могу я чем-нибудь помочь, миссис Рольф? – Взгляд серо-стальных глаз смерил ее. – Я, разумеется, в вашем распоряжении.
– Ничего не надо. Спасибо.
Последовала пауза, потом Винборн сказал:
– Мистер Рольф только что заключил крупную сделку с японским правительством. Перед тем как случился этот ужасный приступ, он намеревался прислать мне черновик контракта. Дело не терпит отлагательств. Вы не знаете, где находится проект договора?
– Хинкль должен знать, – не задумываясь, ответила Хельга.
И сразу пожалела о своих словах. Если Винборн станет разговаривать с Хинклем о бумагах Германа, может зайти речь и о треклятом письме. Но ее беспокойство оказалось напрасным.
Винборн вскинул бровь.
– Я предпочел бы не обсуждать дела мистера Рольфа со слугой, – заявил он.
«Вот чертов сноб! – подумала Хельга. – И слава богу, что сноб!»
– Вас не затруднит пройти со мной, миссис Рольф, чтобы я мог поискать у него в бумагах? – осведомился Винборн. – Этот проект договора требует немедленного моего внимания.
И снова удача: не забери она красную папку, Винборн неминуемо наткнулся бы на нее.
– Разумеется.
Они отправились в номер Рольфа. У лифта и на лестничной площадке так и стояли охранники в форме. Они взяли под козырек, и Винборн, обожавший субординацию, важно кивнул. Полная медсестра с приветливым лицом открыла дверь и впустила их внутрь.
– Пожалуйста, постарайтесь не шуметь, – вполголоса попросила она и вернулась в спальню, притворив за собой дверь.
Хельга просматривала содержимое ящиков, а Винборн стоял рядом. Папка с японским контрактом обнаружилась быстро. Под ней лежала другая папка, с наклейкой «Швейцарский пакет акций».
Заметив ее, Винборн сказал, понизив голос:
– Я кое-что вспомнил. Ломан говорил о недостаче двух миллионов долларов на швейцарском счете. Мистер Рольф сообщил ему, что потери произошли из-за неосмотрительной спекуляции.
Хельга с трудом совладала с собой. Рольф утаил от них правду, это уже хорошо. Ни Ломан, ни Винборн не знают о вине Арчера.
Она подняла взгляд:
– Швейцарский портфель – моя забота, мистер Винборн. Мне известно, что пропало. Я уже обсуждала данный вопрос с мужем. Это моя проблема, не ваша.
Юрист слегка поджал губы, и только.
– В таком случае я вас оставлю, миссис Рольф, – сказал он, слегка кивнув.
– Что-то еще требует обсуждения?
– Ничего срочного. Доктор Леви считает, что, если состояние пациента улучшится, мистера Рольфа следует транспортировать в Парадиз-Сити, там ему будет обеспечен лучший уход, чем здесь. Решение будет принято в течение пары дней. Мне нужно сегодня же вернуться в Майами. И разумеется, я рассчитываю, что вы будете держать меня в курсе. А пока разрешите откланяться – нужно сделать несколько звонков. Если понадоблюсь, я в номере четырнадцать. – Он направился к двери, потом остановился. – Как душеприказчик и юридический консультант мистера Рольфа, я считаю себя вправе осведомиться, продолжаете ли вы пользоваться советами мистера Арчера. Два миллиона долларов – значительная потеря.
Хельга посмотрела ему прямо в глаза.
– Вам нет пока необходимости действовать в качестве душеприказчика, мистер Винборн. И я уверена, что такой нужды не возникнет еще много лет, – спокойно заявила она.
Он снова поджал губы.
