Россия в зеркале уголовных традиций тюрьмы - Анисимков Валерий Михайлович (читаем книги онлайн TXT) 📗
Многие из названных образований поддерживают связи с соответствующими диаспорами, иногда придают своей противоправной деятельности национальную или политическую окраску. О распространенности обозначенного явления свидетельствует тот факт, что только в Москве за 1996 г. задержаны за совершение различных преступлений представители 128 этнических криминальных группировок[32].
Существенные различия между подкультурами связаны с местом их распространения. И это вполне понятно, так как одни ценностные ориентации преступников могут иметь силу только на свободе, другие – в местах лишения свободы. Последние являются весьма разнообразными и устойчивыми, так как во многом предопределены рядом принципиально неустранимых условий содержания лиц, отбывающих наказание в местах лишения свободы. Структура межличностных отношений осужденных в исправительных учреждениях обусловлена высокой степенью их изоляции от общества, узким кругом выбора субъектов неформального общения, ограничением прав индивидов большим количеством официальных норм, строго установленным сроком пребывания в ИУ, ограниченным полем социальных возможностей для реализации потребностей и самореализации индивида как личности, непосредственными свойствами социально?деформированной личности осужденных, глубиной их криминальной зараженности, перенесенными со свободы отношениями, постоянной угрозой насилия над личностью. Эти и другие обстоятельства не могут не влиять на формирование специфичных ценностей пенитенциарной «общины».
Понятно, что в процессе отбывания наказания осужденные становятся более «тюремнизированными», это находит отражение в изменении их ориентации в сфере сознания. Сказанное красноречиво подтверждают результаты проведенных нами бесед с арестованными и осужденными. С одной стороны, опрашивались лица, находящиеся под стражей в следственных изоляторах за впервые совершенные умышленные преступления, с другой стороны, на аналогичные вопросы отвечали представители подобной же категории преступников, но уже отбывшие значительную часть (3–4 года) назначенного им срока наказания в местах лишения свободы. Лица, заключенные под стражу, как правило, не идентифицировали себя с преступниками, их ценностные ориентации не были тесно связаны с сообществом осужденных. У осужденных, находящихся в исправительных учреждениях, – напротив, установки и самооценка значительно ориентированы на «тюремную общину» (см. табл. 3).
Таблица 3
Таким образом, осужденные в период отбывания наказания усваивают тюремные привычки и шаблоны поведения, свыкаются с мыслью, что они, по существу, такие же, как их сотоварищи, а ценности, разделяемые и усвоенные другими преступниками, имеют значение для них самих. В результате этого нейтральное восприятие ими ценностей тюремной субкультуры трансформируется в вынужденную солидарность с ее носителями, что неизбежно приводит большинство осужденных также к оппозиции целям и персоналу исправительных учреждений.
Вышеизложенное и многочисленные криминологические исследования[33] позволяют нам утверждать о существовании в среде лиц, отбывающих наказание, особых общих ценностных ориентаций.
Субкультура сообщества осужденных, по мнению исследователей, организуется вокруг авторитетных лиц в уголовной среде. Ее основу составляют их группировки, которые являются хранителями в целом специфических традиций тюремной общины.
Вместе с тем в условиях мест лишения свободы наряду с выделением общей субкультуры, отражающей особенности, ценностные ориентации и интересы сообщества осужденных в целом, следует выделить и подкультуры, наследуемые, формируемые и разделяемые большими категориями осужденных («авторитетами», «нейтральными», «отверженными»)[34] и их отдельными группировками (см. табл. 4).
Обозначенные неформальные отношения в местах лишения свободы целесообразно дополнить также субкультурами подростков и женщин, отбывающих наказание в исправительных учреждениях. Специфичность названных пенитенциарных феноменов коренится в физиологических и эмоционально?психологических особенностях носителей этих субкультур[35].
Из всего сказанного нам представляется возможным сделать следующие выводы:
1. Сопоставление различных подкультур наглядно показало, что именно определенные условия, влияние микросоциального окружения и их ценностных ориентаций являются стержневой основой формирования у людей антиобщественных взглядов и выбора ими преступного пути.
2. Если все правонарушения (в том числе и преступления) рассматривать как определенную категорию общественных явлений, то субкультурные отношения образуют в ней класс устойчивых асоциальных отношений. Многообразию преступности соответствует и многообразие субкультурных отношений.
3. Своеобразные и наиболее устойчивые неформальные отношения наблюдаются в среде лиц, отбывающих наказание в местах лишения свободы.
Таблица 4
Отмеченное надлежит учитывать при разработке теории преступности, программ борьбы с нею, а также пенитенциарной политики ресоциализации правонарушителей.
§ 4. Криминологические свойства носителей субкультуры
Прямым продолжением исследований, связанных с анализом состояния преступности, является изучение криминальных групп, отобранных по признаку противоправной ориентации, что позволит, на наш взгляд, выявить особые черты группового поведения, проникнуть в мир «второй жизни». Получение этих данных явится методологическим шагом к разработке системы правовых и организационных мер по нейтрализации субкультуры в целом.
Ряд ученых в своих работах уже останавливались на криминологических характеристиках отдельных делинквентных групп. Однако все они, по нашему мнению, отражали явление фрагментарно, выделяя те или иные криминальные образования и их отличительные черты, при этом в недостаточной степени связывали приводимые ими характеристики специфической микросреды с ее искаженными ценностными ориентациями. Иными словами, данный аспект проблемы оказался разработанным в наименьшей степени, что, в частности, и предопределило постановку задачи установления отличительных особенностей названных групп именно в этой плоскости.
Первым и непременным свойством группировок преступников является их иерархическое построение. В любом обществе действует социальный закон: ни одна группа людей, связанная общностью целей и деятельности, не обходится без лидера, его окружения и ведомых, то есть своеобразного статусно?ролевого построения. С этой точки зрения группа представляет собой иерархическую связь ее членов. Образно говоря, вступившие в замкнутую орбиту отношений располагаются на ступенях лестницы[36], которая задает иерархию статусов. Восхождение лица по лестнице в субкультурном мире есть для него благо, а нисхождение может обернуться несчастьем.
Вершину этой лестницы занимает лидер (англ. – ведущий) группы. Прежде чем перейти к рассмотрению понятия «лидер», необходимо подчеркнуть, что понятия «лидер», «руководитель», «организатор» сходны по значению, но совершенно различны по своему происхождению. Лидерство – это процесс психологического влияния, и основой здесь являются принципы свободного общения, взаимопонимания, добровольности подчинения. Это один из механизмов интеграции групповой деятельности, когда индивид или часть социальной группы исполняет роль лидера, т. е. объединяет, направляет действия своей группы, которая ожидает, принимает и поддерживает его (ее) действия. Руководство же – процесс правового и иного воздействия на основе власти, вверенной обществом, группой. Руководство, организаторскую деятельность осуществляет человек, выступающий либо как профессионал, либо как назначенный на должность работник. Руководитель или организатор не всегда является лидером. Понятие лидерства относится к характеристике психологических отношений, возникающих в группе по вертикали, т. е. отношений доминирования и подчинения. Сущность лидерства в условиях совместной деятельности составляет выдвижение, поддержание и выбор группой одного или нескольких ее членов, к которому (которым) она обращается, чтобы обрести, закрепить общие ценностные ориентации в объекте групповой деятельности. Лидер – это член группы, за которым она признает право принимать решение в значимых для нее ситуациях, индивид, который способен играть центральную роль в организации совместной деятельности и регулировании взаимоотношений в группе.
