Два зайца, три сосны - Вильмонт Екатерина Николаевна (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
– Вот и прекрасно! Они точно поднимут тебе гонорар, по-моему, не кисло будет, а? Их надо держать в страхе!
– То есть ты хочешь сказать, что ты чистой воды альтруист?
– Нет, не хочу! Я тоже, как говорится, кое-что буду с этого иметь.
– Можно поинтересоваться, что именно?
– Я таким макаром примазываюсь отчасти к твоей славе…
– У меня нет славы… только популярность у определенного круга читателей.
– Неважно! Это классная фишка – декоратор – знаменитая писательница! У клиентов просто рука не поднимется и язык не повернется предложить тебе низкий гонорар… Одним словом, торговаться они будут куда менее яростно, – улыбнулся он. – Подумай, Олеська, подумай, я дам тебе на размышления… двое суток.
– Мить, у тебя так плохи дела?
– Вовсе нет, просто, когда я увидел тебя по телевизору, меня осенило… Пойми, дурья башка, ты ничего не теряешь…
– Нет, Митя, я ни о чем думать не буду. Дурить кого бы то ни было я не желаю. Это все равно что прятать за своим именем бригаду безымянных литработников. Но вот вспомнить прошлое и сделать один-два несложных проекта в год, я бы пожалуй, могла. Но сама, понимаешь?
– Олеська, да я ничего лучшего и желать не мог! Я подберу тебе материалы, чтобы ты узнала, что есть новенького в этой области. Кстати, для начала, у меня есть роскошное предложение. Мы этот проект сделаем вместе, я как архитектор, а ты как декоратор. Мой Федечка тебе поможет, и если все получится, я уж постараюсь, чтобы появились публикации, для начала осветим проект в журнале «Проект Россия», а там видно будет.
– Что за проект?
– Дом в Литве, на берегу озера. Один тип получил его по закону о реституциях. Там сказочная природа, усадьба на берегу озера, но дом – чистая развалюха.
Мне вдруг показалось, что больше всего на свете я сейчас хочу превратить развалюху на берегу озера в красивый, удобный и уютный дом… Я почему-то решила, что там должны быть потолочные балки темного дерева…
– Какие сроки?
– Вот это разговор! – обрадовался он. – Точно еще сказать не могу, я там не был, но надо будет поехать вместе и посмотреть. Думаю, особой спешки не предвидится. Этим людям есть где жить, это своего рода прихоть судьбы – получить дом по реституции. Люди небедные, но и не сумасшедшие миллионеры. Это не замок, а двухэтажный дом. Думаю, годик на это уйдет, хотя в Литве возможно и быстрее получится, если нанимать рабочих там. Значит, ты согласна?
– Я хочу попробовать. Такой проект мне наверное по силам, а насчет запасного аэродрома ты прав! Только, Митя, давай договоримся – у нас будут чисто деловые отношения! Все остальное – в прошлом!
– Как скажешь! – усмехнулся он.
– Я уже сказала! Это мое условие! Когда ты думаешь приступать?
– Хозяева вернутся через четыре дня, и мы сразу с ними встретимся. Говорят, что мадам прекрасно во всем разбирается. Я лично боюсь таких дам, которые якобы во всем разбираются, но… В конце концов какие-нибудь идиоты или идиотки возникают практически на каждом проекте. Я был уверен, что ты согласишься, давай по глоточку за наше новое начинание.
– Ладно, по глоточку можно. Но, Митя, пока мы это не сделали, ты никакой официальной рекламы никуда не даешь!
– Конечно, нет! Если ты решила все делать сама, я должен убедиться, что за годы писательства ты не стала профнепригодна. За наше начинание!
Боже мой, что же я делаю? Зачем связываюсь с этим человеком? Я что не знаю, какой у него чудовищный характер? Как он вечно бывает всем и всеми недоволен, как больно может обидеть? Да нет, я именно хорошо его знаю и смогу избежать многих подводных камней, о которые спотыкаются новички. И я буду держать дистанцию, это главное… И верить ему не стану…
– Митя, мы должны будем составить договор…
– Разумеется, как же без договора…
– Я имею в виду не договор с клиентом, а договор между нами.
– Ты мне не доверяешь?
– Дело не в этом! Просто во избежание недоразумений. А то мало ли что может случиться…
– Хорошо, договор, так договор. Я тебе завтра же пришлю проект по электронной почте.
– Отлично, я посмотрю и внесу изменения, если понадобится. Кстати, о каких суммах может идти речь? Я уже совсем не знаю этого рынка.
– Это мы будем обговаривать с заказчиком. Останешься довольна.
– Имей в виду, если я до окончания работ по первому проекту увижу где-то какую-нибудь заметочку о том, что известная писательница вернулась к своей первой профессии…
– Можешь вставить этот пункт в договор. От меня никто ничего не узнает. А вот за заказчика или его знакомых я не ручаюсь.
– Для первого заказа можно не сообщать, кто я такая. Надеюсь, ты еще им не насвистел…
– Как я мог, не зная, согласишься ли ты? Но они же могут тебя узнать! Твоя физиономия красуется на обложках, тебя показывают по телевизору.
– Да ладно, все это ерунда. По телевизору меня показывали всего два раза…
– Но я же вот тебя видел…
– И Юлька… – вырвалось у меня.
– Юлька? Какая Юлька? Твоя старшая сестра? Она нашлась? – он вытаращил глаза.
– Нашлась и сегодня я с ней встречаюсь…
– Олеська, прости, я тут со своей чепухой…
Он взял мою руку и пожал, как-то тепло, дружественно, не вкладывая в это пожатие ничего лишнего. Он иногда бывает поразительно чутким и тонким, а иногда действует, как слон в посудной лавке…
– Ну что ж, Олеська, похоже в твоей жизни начинается какой-то новый этап и на этом этапе мы опять будем… если не вместе, то все-таки рядом. И ты можешь на меня рассчитывать.
Вон оно как! Однажды я уже поверила ему… Нет, с ним нельзя расслабляться. Он человек ненадежный… А вернее, чудовищно несправедливый. У него, как говорится, всякая вина виновата. Все это я о нем уже знаю, а следовательно он мне не опасен. Но в обаянии и таланте ему не откажешь.
Мы расстались, договорившись созвониться, и как только заказчик появится в Москве, встретиться с ним. Оттуда я поехала в издательство посмотреть обложку новой книги, а Юлька все не звонила. Я ни на чем не могла сосредоточиться. Мобильник то и дело звонил, я вздрагивала, роняла его, но все было не то. В половине первого, я решила ехать домой, она уже не позвонит… А вдруг с ней что-то случилось?
Но вот еще звонок и на этот раз – Юлька!
– Олеська, прости, я не могла раньше позвонить.
– Я уже волновалась! Где и когда?
– Давай в три встретимся у ресторана на углу Спиридоновки и Вспольного переулка!
– А там есть ресторан? – удивилась я.
– Да, и очень неплохой. Ты любишь итальянскую кухню?
– Чтобы увидеть тебя, я готова есть даже папуасскую кухню! Господи, Юлька, неужели…
– Олесенька, все при встрече!
Подумать только, Юлька в Москве и ходит по ресторанам… С кем, хотела бы я знать? Она выбрала ресторан на углу Спиридоновки. Значит, скорее всего, живет где-то неподалеку. У подруги… Кто из ее подруг жил на Спиридоновке, тогда улице Алексея Толстого? Или где-то поблизости? Не помню… Я вообще помню только одну ее подругу Лилю и ничего о ней не знаю. Последний раз я видела ее примерно через год после исчезновения Юльки. Я пыталась хоть что-то узнать о сестре, которая ушла из дому, оставив записку: «Олесенька, прости, но я не могу больше жить в доме с этой женщиной. Искать меня не нужно, я не собираюсь сводить счеты с жизнью, просто хочу резко ее поменять. Матери у меня теперь больше нет, но тебя я люблю и найду возможность с тобой связаться, как только сочту, что нашла сама себя. Сейчас я потеряна, прежде всего для себя, а жить с этим невозможно. Прошу только об одном: не дай ей загубить и твою жизнь! Я люблю тебя, сестренка, не обижайся на меня».
Потеря обожаемой старшей сестры причинила мне страшную боль, но я тогда еще не верила в то, что мать донесла на Дика. И все же исчезнуть на столько лет… Или она так и не смогла найти себя? Сегодня я, наконец, все узнаю.
Я увидела ее сразу, как только свернула на Спиридоновку. Мне показалось, что она нисколько не изменилась – такая же изящная, тоненькая, с той же копной русых волос. У меня так сжалось сердце, что я едва не врезалась в припаркованный у ресторана «Пежо». Пришлось проехать чуть дальше по Спиридоновке. Как я закрыла машину, я не помню, и бегом бросилась на угол.
