Макроскоп (др. перевод) - Пирс Энтони (е книги .txt) 📗
Маттан заметил реакцию Иво и на эту фразу, но продолжил рассказ:
— Шешонк называет себя фараоном, хотя он просто узурпатор, одержимый идеей построить свою столицу в Бубастисе. Конечно, ему нельзя отказать в некоторой варварской мощи. Он осаждает сейчас Угарит и уже зарится на Библос. Но он достаточно умен, чтобы не связываться с Сидоном или Тиром.
Иво следил только за сутью рассказа, больше всего его волновало его собственное положение. По крайней мере, удалось частично разгадать появление чужеземцев в Египте. Происходило смешение культур — ливанской и египетской, но главный вопрос оставался без ответа — какова была его роль во всем этом? Ведь если бы он действительно оказался в Египте, он не смог бы мгновенно перенестись оттуда… И если бы у него тогда хватило ума бросить работу и отдохнуть несколько часов от макроскопа, ничего этого могло бы и не произойти.
Правда, укорять себя теперь за это бессмысленно. Маттан ждал от него мнения о здешней политической ситуации. Египетский фараон осаждал Угарит.
— Но ведь осаждают финикийские города? Почему вы им тогда не поможете?
— Это проблематично. Во-первых, у них есть колонии на африканском побережье, и их гораздо больше в Африке, чем вы можете представить себе, и в этом вопросе наши интересы сталкиваются. Во-вторых, мы не можем сейчас нарушить баланс сил с нашим соперником — Сидоном, и Сидон отказался от военного сотрудничества, предложенного нами. В-третьих, у нас сохраняются тесные контакты с Израильским царством, и любая конфронтация, даже с таким загнивающим гигантом, как Египет, может нам в этом помешать. Это было бы очень плохо.
— Израиль? Но я думал, что вы воюете с евреями!
— Не сейчас. Хирам и Соломон довольно неплохо ладили между собой. А сейчас Еврейское царство распалось на два государства — Израиль и Иудею, они не представляют большой угрозы. Главное, что можно по-прежнему добывать достаточно меди и железа в Вади-Арабах — это на их нынешней территории. В деле нужно видеть прежде всего его практическую сторону.
Маттан, как и покойный сенатор Борланд, был практическим человеком. А Сидней Ланье, в свое время яростно нападал (будет нападать!?) на меркантильную возню и грязное делячество! Но он немного опоздал.
Затем другая мысль:
— Соломон? Вы хотите сказать, что это то самое время?
— А! Так вы слышали о сыне Давида? Великий царь, я бы сказал, почти такой же как наш Хирам, он принес много пользы своему народу и государству. Не так-то просто привить культуру кочевникам. Соломон умер три года тому, и его империя распалась. Это очень плохо; пройдет совсем немного времени, и ими будет управлять Шешонк. Поначалу казалось, что образовывается новая сверхдержава в этих краях, но теперь это все в прошлом. Тиру придется нести свое бремя в одиночку. — Он пристально посмотрел на Иво. — А сейчас, Иварч, коль на то будет ваша воля, изложите вашу историю.
Даже теперь это было непросто сделать для Иво. Оказалось, что Маттан не очень-то верит в волшебство и магию; скорее, он был чрезвычайно прагматичным человеком. Казалось маловероятным, что он поверит во что-то столь фантастичное, как макроскоп.
— Во-первых, — сказал Маттан, — покажите мне точно, где находится Мерика, — он указал на карту. — Она изображена здесь?
— Нет. Она гораздо дальше. У вас есть карта мира?
— Это и есть карта мира.
О-ох.
— Вы хотите сказать цивилизованного мира, не так ли? Ведь есть земли и за его пределами.
Маттан кивнул:
— Я вас неправильно понял. Действительно, есть далекие земли, и сейчас мы их исследуем. А что, если вам самому нарисовать карту мира такой, как вы ее представляете?
Маттан по-прежнему говорил мягко, но на сей раз Иво уже знал, что финикиец очередной раз его проверяет. Маттан хотел вытянуть из него полную информацию и был достаточно умен, чтобы знать, что Иво выложил ему не все. Иво вспомнил, что финикийцы путешествовали очень далеко, по торговым делам и в поисках рабов, что их соперниками были греки, и что они держали в тайне свои географические открытия. Может быть, они добывали олово где-то в Британии? Ему пришла на ум история о финикийском корабле, который пытался обогнуть Африку и был отнесет штормом к берегам Южной Америки, где впоследствии его команда вдохновила ацтеков на постройку пирамид. Все же, в этом вопросе он чувствовал себя увереннее. Он взял у Маттана чистый свиток и изобразил на нем маленькую копию карты на стене. Затем он продолжил ее, дорисовав побережье Средиземного моря. Он не был картографом, рисунок его был приблизительным, но он не сомневался, что это не имеет большого значения.
— Вот это Италия, — сказал Иво, — и Сицилия. Сапог, поддевающий камень.
Маттан задумчиво кивнул. Иво понял, что эта часть мира ему хорошо знакома.
— Вот восточное побережье Европы и Британские острова. — Маттан был так подчеркнуто спокоен, что Иво не сомневался — ему хорошо знакомы и эти места. — А южнее расположена оставшаяся часть континента Африка.
— А что лежит на востоке?
— Огромный континент, — Иво начертил совсем уж приблизительный контур Азии.
— А где находится Мерика?
— За морем, на западе. — Иво начал пририсовывать американский континент, оставив непропорционально мало места для Атлантического океана, поскольку размеры листа были ограничены.
— Понимаю, — сказал Маттан, глядя на то, как уголь Иво вычерчивал полуостров, который впоследствии станет Флоридой. — И каким образом вы путешествуете туда?
Иво собрался с духом и коротко ответил:
— Я летаю.
— А можете вы сейчас полетать для меня?
— Нет.
— Понимаю, — Маттан еще на мгновение задумался. — А в Америке говорят на финикийском?
— Нет.
— Как же вы тогда его выучили?
— Я не знаю. Просто так получается, я говорю на нем, когда мне это нужно.
— Понимаю.
Это слово приобретало все более зловещий смысл после каждого повторения, и на этот раз пауза была очень длинной.
— Таким образом, вы заявляете, что вы божество?
Божество: религиозный персонаж? Иво стал соображать, насколько далеко он сможет убежать, если попытается сейчас вырваться.
— В Америке все эти вещи, ну, я хочу сказать, полеты, — не считаются удивительными. В этом нет ничего сверхъестественного.
— В таком случае, Америка — это страна богов.
— Нет, нет! Это…
Как ему объяснить этому умному, но все же столь невежественному человеку? В этом мире было много богов, и все они были не более сверхъестественны, чем единый Бог христиан. По меркам этого времени подозрительность Маттана была полностью оправдана. Любые дальнейшие попытки прояснить божественное происхождение Иво только ухудшат его положение.
— Если бы не ваш, прямо скажем, необычный внешний вид и осведомленность в вещах, о которых никто здесь не имеет понятия, я бы назвал вас первостатейным лжецом, — сказал Маттан. — Но у меня есть кое-какие сомнения. Ваши познания столь же любопытны, как и ваше невежество, и я не могу решить, то ли вы необычайно умны, то ли вы необычайно бесталанный выдумщик. В любом случае, вы необычайны. Я не понимаю, как вы можете быть тем, кого вы называете шпионом, и все же никак не могу понять, кто же вы на самом деле.
Воцарилась тишина.
— Я так думаю, — нарушил наконец молчание Маттан, — что тут есть чем заняться нашим жрецам.
Иво опять пробрал озноб, и все возрастающее чувство голода, которое пришло к нему при созерцании жующего Маттана, мгновенно улетучилось.
— Я сказал ересь?
— Ни в коем случае. Вы даже не упоминали имя Мелката и, по-видимому, все, происходящее в вашей Мерике, не подвластно Ваалу. Но в разговоре с вами я, похоже, исчерпал все доступные мне средства…
Если это была его окончательная угроза, то она опять была скрытой. Ведь после первого упоминания Маттан больше не говорил о человеческих жертвах…
— Я мог бы побеседовать с вашими жрецами, хотя я не смогу сказать им что-то сверх того, что уже сказал вам.
