Трудное счастье - Холт Виктория (читать книги онлайн бесплатно полные версии TXT) 📗
«Я никому не нужна, люди принимают меня только из-за тебя». Дебора так веровала в правоту своих слов, что они действительно стали правдой. Теперь, когда сестра даже не подозревает, что я снова веду дневник, я могу открыто изливать в нем свои чувства. Какое же это облегчение!
3 сентября. Что за чудесный, старинный дом этот Пендоррик-холл. Я люблю его. И Петрока тоже. Просто колдовство какое-то. Петрок очень весел, но иногда мне становится не по себе. Он словно отсутствует, как будто думает о чем-то другом «.
Еще несколько чистых страниц, и новая запись.» 3 июля. Сегодня я нашла свой старый дневник, как давно я ничего не писала в нем. Последний раз я открывала его перед свадьбой. Я даже забыла помечать год записей, а ставила только число и месяц. Как это на меня похоже. Хотя, какая разница. Сама не знаю, почему мне снова хочется вести дневник, вероятно, чтобы немного успокоиться. С момента рождения близнецов я не думала об этом, мои сомнения вернулись только сейчас. Проснувшись ночью, я обнаружила, что мужа рядом нет, и сразу вспомнила о той женщине, Луизе Селлик. Как я ее ненавижу! Ходят слухи, что он по-прежнему видится с ней, как, впрочем, и с другими. Я получила то, что хотела если мне нужен был верный муж, не стоило выходить замуж за такого неотразимого мужчину. Замечаю, что люди на вечеринках шепчутся за моей спиной, а когда подхожу, сразу переводят разговор на другую тему. Они обсуждают нас с Петроком и еще какую-то женщину, вероятно, Луизу Селлик. Слуги смотрят на меня с сочувствием, та же миссис Пенхаллиган и даже Джесси. Что они говорят о нас? Иногда мне кажется, что если так будет продолжаться и дальше, я просто сойду с ума. Когда я пытаюсь заговорить об этом с Петроком, он делает вид, что не воспринимает мои слова всерьез. «Конечно же, я люблю тебя», — обычно заявляет он, а я огрызаюсь в ответ: «И скольких еще в придачу?» «Я вообще любвеобилен», — вот его ответ. Он никогда не хочет быть серьезным. Жизнь для не-то — сплошное развлечение.
Помню, в добрые старые времена, когда я еще жила в отцовском доме, мне очень нравилось ходить на вечеринки. Окружающие восхищались мной. Я наслаждалась своим успехом, как, впрочем, и Дебора. Однажды она даже сказала: «Я очень люблю, когда тебе делают комплименты, словно они предназначены и мне». А я ответила: «Это и на самом деле так, Деб. Разве ты не помнишь, что мы всегда считали себя одним целым?» Да, тогда это еще нравилось ей «.
Я так увлеклась чтением, что не сразу заметила, что со мной творится что-то неладное. Я несколько раз зевнула, мои веки стали тяжелыми. Будь мне неинтересно, я бы восприняла это как должное, ведь час был уже поздний. Но содержание записей по идее вообще должно было лишить меня сна. Несмотря на смертельное желание уснуть, я решила продолжать читать.
« 75 августа. Дебора здесь вот уже две недели. Теперь она все чаще приезжает в Пендоррик-холл. Сестра очень изменилась, в ней больше живости, и она много смеется. Что-то случилось. Возможно, другие и не замечают столь разительных перемен в ней, но ведь они не знают ее так хорошо, как я. На днях она одолжила мою шляпку для верховой езды — черную, с голубым бантом. Глядя на себя в зеркало, сестра сказала: „В ней никто не сможет отличить меня от тебя, вообще никто“. И действительно, с каждым днем она все больше становится похожей на меня. Несколько раз слуги назвали Дебору моим именем, что страшно развеселило ее. Ей хочется быть на моем месте. Если бы сестра только знала! Но я не могу рассказать даже Деборе, что чувствую, когда, проснувшись среди ночи, вижу, что Петрока нет рядом. Как я встаю, принимаюсь ходить по комнате, представляя его в объятиях другой женщины. Знай сестра, как я страдаю, она бы ни за что не захотела поменяться со мной местами. Для нее, как и для других, Петрок — самый привлекательный на свете мужчина, но все иначе, когда ты его жена. Иногда я ненавижу его.
20 августа. Вчера снова разразился скандал. Петрок убежден, что я при всех обстоятельствах обязана сохранять внешнее спокойствие, полностью контролировать себя. Контролировать себя! Когда он так поступает! По словам мужа, я считаю его своей собственностью. Говорит: «Не лезь в мою жизнь, и я не буду лезть в твою». Разве это семейная жизнь?
27 августа. Он уже больше недели не притрагивался ко мне. Иногда мне кажется, что между нами все кончено. Петрок говорит, что не выносит сцен. Еще бы! Ему хочется вернуться к свободной жизни, но так, чтобы для посторонних все выглядело безупречно. Он женился на мне из-за своей лени. Ему нужны были деньги для Пендоррик-холла, а у меня они были. Все так просто: женись на деньгах, и больше не о чем беспокоиться. Как он может быть таким лицемерным?! Почему я не могу уподобиться ему? Слишком люблю его и не хочу ни с кем делить. Еще немного, и я потеряю рассудок. Петрок тоже так считает, именно поэтому и не приходит домой ночевать. Ему не по душе, когда я выхожу из себя. Папе тоже это не нравилось, но он всегда был добр и внимателен ко мне. Отец обычно говорил: «Барбарина, успокойся, бери пример со своей сестры». И это действовало. В отличие от меня, Дебора и впрямь всегда сохраняла невозмутимость, но именно поэтому и казалась немного скучноватой. Сестра должна была бы утешить меня сейчас, когда мне так плохо, но и она вдруг переменилась.
29 августа. Сегодня я из окна наблюдала за тем, как Дебора возвратилась с прогулки на лошади. На ней была черная шляпка с голубым бантом. Не моя шляпка — сестра купила себе точно такую же. Она вышла из конюшни, когда навстречу ей попались дети. Они бросились к ней: «Привет, мамочка!» Дебора нагнулась и поцеловала сначала Морвенну, затем Рока. Няня сказала: «Колено Морвенны уже заживает, миссис Пендоррик». Миссис Пендоррик! Значит, няня и дети приняли ее за меня. Я страшно рассердилась, я ненавидела сестру. Это то же самое, как если бы я ненавидела саму себя. Хотя себя я тоже порой ненавижу. Интересно, почему Дебора не объяснила, что она — не я? Промолчала, сделала вид, что она и впрямь хозяйка дома!
2 сентября. Если так будет продолжаться, я покончу жизнь самоубийством. Эта мысль все чаще приходит мне в голову. А что если просто заснуть навеки? Тогда больше не будет Петрока, не будет ревности. Иногда мне ужасно хочется этого. Я часто вспоминаю историю о новобрачной. Слуги уверены, что Ловелла Пендоррик бродит по дому, и с наступлением темноты избегают заходить на галерею, где висит ее портрет. Ловелла умерла при родах, через год после свадьбы. Ее прокляла любовница мужа. Да, мужчины в Пендоррик-холле, видно, не меняются. Думая о своей жизни здесь, я все больше склоняюсь к мысли, что, возможно, на хозяйках этого дома и в самом деле лежит колдовское проклятье.
3 сентября. Петрок говорит, что я все больше делаюсь похожа на истеричку. А что я могу поделать? Единственное, о чем я прошу, — это чтобы он больше времени проводил со мной. Разве я требую слишком многого? Но мужа интересуют только развлечения, и он не хочет лишать себя их. А это означает — женщины, все время женщины. Хотя он по-своему все же верен Луизе Селлик. Женщины и Пендоррик-холл. Какая поднялась суматоха, когда на днях они обнаружили на галерее древесных жучков. Балюстрада прогнила — как раз напротив портрета Ловеллы Пендоррик, которая, согласно легенде, бродит по дому. Именно поэтому я так много думаю о ней.
12 сентября. Дебора все еще у нас. Судя по всему, ей совсем не хочется возвращаться на болота. Да, сестра совсем другая. Она все больше становится похожей на меня, на ту Барбарину, которой я когда-то была. А сама я теперь явно напоминаю ее. У Деборы снова появилась привычка надевать мои вещи. Она часто заводит разговор о Петроке, а когда я начинаю говорить о нем, вдруг смущается.
Недавно сестра взяла мой жакет горчичного цвета. «Ты почти не носишь его, а мне он всегда нравился». С этими словами она напялила его на себя. У меня вдруг появилось странное ощущение, что Дебора — я, просто я смотрю на себя со стороны. Неужели Петрок прав, и от этих переживаний я схожу с ума? Видя мое замешательство, Дебора сняла жакет, но, уходя из комнаты, все же прихватила его.
