Зельда Марш - Норрис Чарльз (бесплатные серии книг .txt) 📗
Доктор заметно смягчился.
— Он весь горит и его замучил этот проклятый кашель, — продолжала Зельда. — А тут такой холод, и нет света, к тому же здесь некому ходить за ним. Он умрет, если его оставить здесь. Его необходимо перевезти в больницу, поместить в лучшую палату, я за все заплачу. Я поеду с вами, и мы переговорим обо всем.
— Хорошо, мисс Марш, мы его доставим в больницу Св. Игнатия. Подымайте больного, друзья.
Опытные руки санитаров подняли на носилки укутанного в одеяло Майкла и понесли в ожидавший внизу автомобиль. Зельда и Миранда шли за ними. Несмотря на поздний час, у автомобиля уже успела собраться кучка любопытных. Носилки глубоко вдвинули внутрь, доктор вскочил за ними и захлопнул дверцы. Но до Зельды успел донестись еще раз раздирающий кашель Майкла.
Больничный запах навеял столько воспоминаний: о Бойльстоне, его консультации, о станции скорой помощи, где спасали Джорджа, о городской больнице Сан-Франциско и ужасной палате № 35… Зельда нетерпеливо отогнала эти воспоминания.
Монахиня в черном встретила их, и Зельда, взволнованно глядя в красивое, бескровное лицо, объяснила причину их позднего вторжения, и, борясь со слезами, описала бедность и заброшенность, в которой нашла Майкла.
— Пожалуйста, прошу вас, только не в общую палату! Я уплачу, уплачу, сколько нужно, только сделайте, чтобы у него была отдельная комната, хорошая сиделка и все самое лучшее, и опытный доктор. Он мне — как брат, мы старые друзья…
— У вас нет своего врача?
— Нет, я никого не знаю.
— Доктор Лоренс Дуайт — прекрасный врач. Он бывает здесь по утрам. Приезжайте и поговорите с ним. А пока его посмотрит наш дежурный врач. Уход будет хороший, не беспокойтесь.
— Когда бывает здесь доктор Дуайт?
— Между девятью и десятью. Если хотите, я попрошу его посмотреть больного до начала операций.
— Да, да, непременно. Спасибо вам. Я приеду утром. Так вы обещаете доставить ему все самое лучшее и присмотреть за ним? Я не знаю, сколько он пролежал в той ужасной норе один, без помощи. Может быть, он голоден?! — Голос ее оборвался.
— Вам незачем волноваться. У нас обо всем позаботятся.
Зельда порылась в сумочке. Монахиня жестом остановила ее.
— Нет, этого пока не надо. Скажите имя больного и ваше имя и ваш адрес. Вы уплатите за все потом.
Имя, которое произвело такое впечатление на молодого доктора, было, вероятно, незнакомо этой бесстрастной женщине в черном; она спокойно записала его и адрес отеля.
Доктор Дуайт, вышедший на другое утро к Зельде в чопорную приемную с портретами каких-то монахов и иллюстрациями к текстам писания на стенах, оказался лысым, серьезным мужчиной в очках, за стеклами которых прятались умные и внимательные глаза. В них мелькнуло удовольствие, когда Зельда назвала себя.
Но когда она спросила его о Майкле, он нахмурился и поджал губы.
— Больной в не особенно хорошем состоянии и надо будет держать его под наблюдением некоторое время. Проследить температуру, исследовать его лучами…
— Но вы не думаете, что у него что-нибудь серьезное?
Доктор замялся.
— Пока еще ничего не могу сказать. Такого рода случаи нуждаются в длительном наблюдении. Я не привык давать непроверенные заключения, — добавил он, видя нетерпеливое волнение Зельды.
Сконфуженная этой отповедью, она сказала поспешно:
— Конечно, конечно, извините меня. Я так тревожусь о нем. Он так одинок…
— Я понимаю вас, — ласково проговорил доктор. — Молодой человек сильно запустил свое здоровье, но мы постараемся поставить его на ноги. Как только смогу сказать что-нибудь определенное, я вас извещу.
— Спасибо, большое спасибо, доктор… Можно мне к нему?
— О, разумеется.
Майкл лежал на высокой кровати в узенькой серой комнате, единственное окно которой выходило во двор. Его глубоко запавшие глаза были закрыты; он дышал слабо и прерывисто. Светлая щетина по-прежнему покрывала подбородок и щеки, но волосы теперь были расчесаны, и на нем была чистая больничная сорочка из грубого полотна, Зельда тихо стояла в ногах постели, печально глядя на больного. Вот Майкл зашевелился, хрипение в горле перешло в надрывный кашель, терзавший ее уши прошлой ночью, преследовавший ее даже во сне. Худое тело Майкла все напрягалось, глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит. Когда приступ прошел, он улыбнулся ей слабой тенью прежней улыбки.
— Здравствуй, — шепнул он, но это коротенькое слово вызвало новый кашель.
Зельда взяла его горячую руку и стала тихонько поглаживать ее. Он улыбался усталыми, сощуренными глазами, показывая свободной рукой на горло, как бы объясняя этим, что боится говорить, чтобы снова не закашляться. Зельда поняла.
«Да и к чему между нами слова?» — подумала она. Она нежно отвела с его лба взмокшие пряди, Лихорадочно горевшая рука все еще лежала в ее руке.
Глава десятая
Около полудня с свинцового неба стал сыпать густыми хлопьями снег и сыпал весь день и всю ночь. Зельда, проснувшись поутру, услышала скрип лопат и увидела одевшийся в белое город. Этот пушистый наряд смягчил его суровый, мрачный колорит и несколько заглушил обычный шум улицы.
— О, у нас будет белое Рождество, — вслух сказала Зельда.
Миранда, услышав ее голос, вошла, неся вазу с розами на длинных стеблях. Неугомонный Том! Не бывало дня, чтобы он не прислал ей что-нибудь. Цветы напомнили, что Том сегодня завтракает с ней, потом ей надо будет сделать рождественские покупки, а потом миссис Харни просила ее прийти к чаю, так как у нее будут гости из Англии. А после спектакля она обещала выступить на благотворительном вечере и отказаться от него уже нельзя, так как об ее участии объявлено в афишах.
Как же ей улучить минутку, чтобы навестить Майкла? Придется, наверное, по телефону справиться о его здоровье и передать ему привет, на большее у нее не будет времени.
Миранда принесла завтрак на подносе, газеты и письма. Когда-то Зельда, наблюдая, как Оливия завтракает в постели, считала это верхом комфорта. Теперь это стало для нее просто привычкой.
Глупые письма от приятельниц, счет, предложения нового сорта крема, несколько приглашений… В «Солнце» хвалебный панегирик «восходящей звезде». Как не нужно все это! Суета сует. Даже папиросы имели сегодня неприятный привкус.
День шел, как полагалось. Но Зельда была поражена открытием: впервые ее угнетала мысль о выступлении в трудной и длинной роли. Рассеянно думая все о том же, завтракала с Томом, выбирала подарок для Джона, ходила из магазина в магазин, слушала, изображая любезное внимание, титулованную английскую леди, которая подробно рассказывала ей содержание драмы, написанной ею много лет назад.
Она ускользнула в шесть, чувствуя, что миссис Харни недовольна ее ранним отъездом. Но у нее была острая потребность очутиться дома, побыть одной, прийти в равновесие перед тем, как отправиться в театр. К довершению всего, Тони сегодня не мог отвезти ее, так как у него испортился автомобиль, а другого Миранде почему-то долго не удавалось найти, так что когда она, наконец, доложила, что кэб (а не машина) ждет внизу, было больше половины восьмого. Зельда спустилась и торопливо пошла по тротуару к тому месту, где ее ожидал кэб. Вдруг какая-то фигура выступила из темноты и преградила ей дорогу.
— Зельда, на одну минутку, пожалуйста…
Она узнала Джорджа и отпрянула с невольным отвращением от этого большого, вульгарно одетого человека. Но сегодня в нем не было заметно обычного апломба. В голосе его звучала мольба. Она подумала с содроганием: вот он сейчас дотронется!..
— Чего тебе нужно? — спросила она холодно.
— Я бы хотел поговорить с тобой, встретиться еще раз. Мне непременно нужно… Я так жалею, что тогда…
— Это невозможно. Да нам и не о чем больше говорить.
— Но послушай, Зель, удели мне только несколько минут. Мне надо сказать тебе нечто очень важное. Послушай, Зель, я не буду надоедать тебе, я не собираюсь больше разыгрывать такого проклятого дурака, как прошлый раз. Но я приехал из самой Манилы, чтобы увидеть тебя…
