Криминальная история масонства 1731–2004 года - Платонов Олег Анатольевич (читаем книги онлайн без регистрации .txt) 📗

Кроме уже перечисленных, в двадцатые годы существует еще целый ряд масонских лож. Среди них ложи мартинистов и ложи тамплиеров, возглавляемые Г. О. Мебесом (в тамплиерской степени «Король треф»). В Петербурге действовала масонская ложа, возглавляемая В. Н. Пшесецкой, в которую, в частности, входили К. Апухтина, Н. Виноградова, Миллер, Тизенгаузен.

В начале 20-х годов создается еще одна оккультная масонская организация — «Вольная философская ассоциация» («Вольфила»).

Возглавлялась она писателем Андреем Белым, консультантом которого по масонским вопросам был видный вольный каменщик Г. О. Мебес.

Членами ассоциации, в частности, были литературовед Л. В. Пумпянский, литератор С. Д. Спасский, искусствовед Е. Ю. Фехнер, скульптор С. Г. Каплун-Спасская. Как вспоминал видный масон А. М. Асеев: «Постоянно бывали в «Вольфиле» и некоторые петроградские масоны, принимая активное участие в его работе» [317].

Легальной формой встречи масонов в двадцатые годы стали возобновившие свою работу «Никитинские субботники» — заседания ученых и писателей космополитического направления на квартире жены видного масона Никитина Евдокии Федоровны Никитиной (Москва, Газетный пер. — собирались с 1914 года). На этих заседаниях присутствовали член Великого Востока Франции А. В. Луначарский, глава розенкрейцеров Б. М. Зубакин, писатели П. С. Романов, А. С. Новиков-Прибой, П. Н. Сакулин, Н. Л. Бродский, Ю. И. Айхенвальд, Л. П. Гроссман.

Масоны охотно шли на сотрудничество с большевиками, и очень удивлялись, когда те отказывались поделиться с ними властью над русским народом.

В 1925 году в ГПУ обращается с предложением о сотрудничестве генеральный секретарь Автономного Русского масонства Б. В. Астромов. Подчеркнув, что и масонство, и большевики преследуют общие цели, руководитель тайного братства предложил большевикам помощь в построении коммунизма и в «перемагничивании русской интеллигенции» в интересах коммунистического строительства.

«Так что же сближает Автономное Русское масонство с коммунизмом? — говорилось в обращении. — Прежде всего — пятиконечная звезда, являющаяся малым гербом СССР и принятая в Красной Армии. Эта звезда — весьма почитаема в масонстве, как символ гармонично развитой человеческой личности, победившей свои страсти и нейтрализовавшей крайности добра и зла.

Дальше, коммунизм на своем знамени начертал: ВСЕОБЩЕЕ САМООПРЕДЕЛЕНИЕ И БРАТСТВО УГНЕТЕННЫХ НАРОДОВ.

Русские масоны тоже призывают к такому братству, называя себя гражданами мира — и в этом заключается новое сходство между указанными двумя направлениями.

Наконец, стремясь к установлению равенства воспитания и жизненных условий, масонство ничем не отличается от коммунизма, ставящего себе те же задачи, причем лозунг коммунизма об УНИЧТОЖЕНИИ ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТИ встречает полный отклик в масонстве…» [318]. Определив общие задачи, глава масонского братства предлагает конкретные формы сотрудничества с чекистами.

«Конечно, — говорилось в обращении Астромова, — масоны не претендуют на полную легализацию, т. к. это будет скорее вредно, чем полезно для их работы. Их тогда смогут обвинить в «чекизме» или «рептильности», что непременно оттолкнет от масонства русскую интеллигенцию. Роль масонства, главным образом, заключается в том, чтобы убедить лучшую часть ее в «закономерности» переживаемых событий, а следовательно в неизбежности их… Здесь реальная работа Автономного Русского масонства выразится прежде всего в укреплении в правосознании русской интеллигенции прежде всего идей интернационализма и коммунизма, а также в борьбе с клерикализмом».

Получив это обращение, чекисты сразу же завели дело, в ходе которого открылся ряд интересных обстоятельств.

Оказалось, что Автономное Русское масонство ордена мартинистов возникло еще в 1912 году, а его руководителем был Г. О. Мебес, который в 1919 году назначил генеральным секретарем (инспектором) ордена Б. В. Астромова. Однако в 1921 году у них произошел раскол, и Астромов вышел из ордена, создав свою собственную независимую ложу «Три Северных Звезды». В этом же году он объединяет под своей эгидой другие масонские ложи Петрограда: «Пылающего Льва», «Дельфина», «Золотой Колос», а в 1922 году объявляет о создании своего Автономного Русского масонства во главе с Генеральной Ложей Астреей, великим мастером которой стал старый масон, бывший директор Императорских театров В. А. Теляковский. В 1924 году Теляковский умер, а его обязанности перешли к Астромову и его заму (руководителю ложи «Гармония» на востоке Москвы) С. В. Палисадову.

Как вспоминал масон А. М. Асеев, созданные Астромовым «ложи управлялись автономной Великой Ложей «Astrea Ruthenica»‚ («Русская Звезда») 33-х степенной системы Шотландского ритуала. Великим Мастером ее был Астромов, одновременно возглавлявший в качестве Мастера Стула Ленинградскую ложу «Tres Stellae Nordicae».

Великая Ложа «Astrea Ruthenica»‚ помещалась на Михайловской площади, напротив Михайловского театра, во втором этаже старинного дома, в квартире О. Е. Нагорной и ее приемной дочери, которая была замужем за Астромовым. Ложа занимала большой зал, традиционно обставленный, с драпировками голубого цвета; окна выходили на Михайловскую площадь.

Ложа «Tres Stellae Nordicae»‚ находилась в квартире Астромова неподалеку от Владимирской церкви. Как ложа она была законспирирована, помещаясь в обычно обставленном кабинете с двумя окнами, одно из которых было всегда задернуто плотной занавеской.

В нише этого окна со стеклами, закрытыми деревянным щитом, затянутым материей, помещался алтарь со всеми необходимыми по ритуалу предметами и символами. Во время ритуальных собраний нужно было только отдернуть занавес, превращая таким путем кабинет в ложу.

Конечно, при советской власти ложа работала строго конспиративно, собирались обычно не больше 5 человек за раз, и потому случалось, что члены одной и той же ложи друг друга не знали.

В начале советской власти свобода еще не была окончательно подавлена и потому в 1922 году Астромову удалось прочитать в Ленинграде публичную лекцию на тему «Идеология Франк-Масонства», собравшую большую аудиторию.

В этом же году известная исследовательница и историк русского масонства Тира О. Соколовская поставила инсценировку посвящения в 30-ю степень масонства по ритуалу «Блистательного капитула Феникса». Инсценировка эта была построена на исторических материалах времен Имп[ератора] Александра 1-го, в сохранившихся костюмах эпохи и подлинном ритуале посвящения в степень Кадош.

Она состоялась в помещении «Общества Ревнителей Истории» на Васильевском острове, вход был по пригласительным билетам; в числе присутствующих было много видных петроградских масонов» [319].

«Масонство, — признавался Астромов, — стоит вне религии. Оно не признает личного Бога, а признает лишь Непознаваемую первопричину или Абсолют под именем Великого Архитектора Вселенной».

Враждебно относясь к Православию, «братья» из Автономного Русского масонства заявляли, что «русское масонство давно изжило и переросло христианство, Бог которого, создав людей, предписывает им утушение в себе всего того, что составляет красоту и радость жизни».

Дальнейшее следствие показало, как конкретно масоны понимали «красоту и радость жизни». Выяснилось, что руководители масонства занимались устройством «явных притонов разврата, в каковых путем психического воздействия производилось насилие над женщинами в половом отношении в извращенных формах».

На вопрос следователя, как масонство смотрит на половые отношения и семью, лидер российских масонов ответил: «…прежде всего, масонство не требует церковного брака, представляя это желанию сторон, но оно требует 1) Чтобы масон не ухаживал за женой масона. Он может жениться на ней каким угодно способом, но муж-масон обязан быть извещен об этом; 2) Не разведясь со своей женой (или не разъехавшись с ней), не имеет права заключать новый брачный договор, в каком бы то ни было виде (регистрация, церковный брак или торжественное взаимное обещание перед пятиконечной звездой, что называется мистическим браком)».