Синеглазая принцесса - О'Бэньон Констанс (прочитать книгу .txt) 📗

Алана все еще не отваживалась поверить Мадлен Артур.

– Ну и к какому выводу вы пришли, увидев меня? – прищурилась она.

– К неутешительному для себя, – вздохнула Мадлен Артур. – Именно такая женщина ему и нужна: красивая, хорошо образованная, светская. Но при этом – позвольте уж мне высказать мои предположения – вы дама с характером. С вами не соскучишься. Я в этом убедилась, пока он гостил у меня. Николасу не терпелось вернуться домой.

Мадлен Артур отчаянно льстила Алане в надежде завоевать ее расположение и таким образом получить возможность получше узнать сильные и слабые стороны соперницы. Однако Алана не клюнула на эту удочку.

– Мотивы тех или иных поступков не всегда бывают сразу ясны, миссис Артур, – сказала она. – Может, Николасу хотелось поскорее расстаться с вами, а вам показалось, что он рвется домой.

Мадлен вскочила и принялась судорожно натягивать на руки перчатки.

– Я вижу, что совершила большую ошибку, приехав сюда, – пробормотала она. – Хотя у меня, собственно, и не было особых иллюзий… я с самого начала понимала, что совершаю глупость, но… Простите, что потревожила ваш покой, миссис Беллинджер.

– Вы влюблены в моего мужа, миссис Артур, и я не могу приветствовать то, что вы попытались обманом проникнуть в мой дом, – сурово сказала Алана.

Мадлен натянуто улыбнулась:

– Разрешите откланяться, миссис Беллинджер. Не ругайте Николаса, когда он вернется. Он тут ни при чем. Его бы моя выходка возмутила не меньше, чем вас.

– Счастливого пути, миссис Артур, – холодно промолвила Алана.

Мадлен молча повернулась и пошла к выходу. Но на пороге остановилась и сказала:

– Как же вам все-таки повезло, что Николас вас любит! Не знаю только, способны ли вы оценить его любовь.

Алана ничего не ответила, но в душе была уверена, что Мадлен Артур заблуждается. Николас не любит ее и никогда не полюбит. Надеяться тут совершенно не на что.

Подойдя к окну, она угрюмо смотрела вслед удаляющемуся экипажу, в котором уезжала незваная гостья. Алана была страшно зла на нахалку, которая посмела вторгнуться в чужое гнездо. В индейском селении это не сошло бы ей с рук, шайены не потерпели бы подобного оскорбления!

Скорее всего Мадлен Артур сказала правду: Николас не знал о ее приезде. Но от этого Алане было не легче.

Она уныло побрела в спальню. Воодушевления, которое владело ею утром, как не бывало; ей уже не хотелось обустраивать детскую. И вообще ничего не хотелось! Она легла на кровать и уставилась в потолок…

Николас с удивлением заметил, что от его дома отъезжает какая-то незнакомая карета. А поравнявшись с ней и узнав Мадлен Артур, он изумился еще больше.

– Какими судьбами, Мадлен?! – воскликнул Николас. – Что привело тебя в наши края?

– Да вот… решила проследить, чтобы тебе доставили лошадей в целости и сохранности.

Николас покосился на нее с явным сомнением. Она рассмеялась:

– Ладно, тебя все равно не проведешь. Я приехала ради встречи с тобой, но ничего путного из моей затеи не вышло. Боюсь, я подложила тебе большую свинью, дорогой, и дома тебя ждут крупные неприятности.

Николас нахмурился:

– Тебе не следовало сюда приезжать, Мадлен. Она вздохнула:

– Увы, теперь я это понимаю, но мне было так любопытно поглядеть на твою жену!

Лицо Николаса приняло каменное выражение.

– Алана ждет ребенка. Моего ребенка! Надеюсь, твой визит не слишком ее огорчил.

– Не надейся. Она была вне себя от ярости, хотя и не подала виду. Прости меня, Николас! Я поступила опрометчиво, но…

– Больше сюда не приезжай, Мадлен, – жестко сказал Николас. – Мы с тобой уже попрощались.

– Да, – печально кивнула она. – Но мне все не верилось…

Она хотела взять его за руку, но Николас отшатнулся.

– Прощай, Николас! – еле слышно проговорила Мадлен.

Он учтиво приподнял шляпу и кивком велел кучеру ехать дальше. Для его бывшей возлюбленной эта встреча стала крушением последних надежд, а Николас позабыл про нее даже раньше, чем карета Мадлен скрылась из виду. Все его помыслы были о жене.

Николасу не терпелось рассказать Алане о своем примирении с матерью и поблагодарить ее за то, что она ему на многое открыла глаза.

Поэтому как только карета остановилась, Николас выскочил из нее и помчался к конюшне. У него созрел блистательный замысел. Он понял, как можно доказать Алане свою любовь!

Уже смеркалось, когда Алана наконец встала с постели и спустилась в гостиную. Неужели ей снова придется ужинать в одиночестве? Господи, она больше не выдержит этой муки!

Вечер был жарким, и слуги настежь распахнули все окна, чтобы хоть немного освежить помещение. В саду благоухали розы, которыми была обсажена дорожка, и их аромат наполнял гостиную.

Охваченная меланхолией, Алана вышла в сад и склонилась над розовым кустом, намереваясь сорвать пунцовый цветок, лепестки которого казались сделанными из мягкого бархата. Но неожиданно за ее спиной раздались шаги.

– Госпожа, вас просят выйти на парадное крыльцо, – сказал Эскью.

Его темные глаза почему-то смеялись.

– Просят? Кто просит? – Алана была удивлена тем, что важный, напыщенный дворецкий вдруг стал похож на озорного мальчугана. Сколько она его помнила, он никогда не позволял себе даже улыбнуться.

– Осмелюсь доложить, вас ожидает муж, госпожа, – бодро отрапортовал Эскью.

Алана ахнула и, подобрав подол, поспешила в дом. Николас вернулся!

Николас откровенно наслаждался потрясением жены, которая обнаружила во дворе целый табун лошадей.

– Это те кони, за которыми ты ездил в Северную Каролину? – растерянно проговорила она.

– Да.

Николас поднес руку Аланы к губам.

– Ты был прав, Николас. Лошади просто замечательные. Такие редко у кого есть, – восхитилась Алана.

– Был бы твой дедушка жив, я бы преподнес ему в дар этот табун, – серьезно произнес Николас, – и попросил бы твоей руки.

Глаза Аланы округлились от изумления, а к горлу подступил комок. Она так разволновалась, что не могла произнести ни слова.

Николас погладил ее по щеке.

– Но Заклинателя Волков нет в живых, и я обращаюсь прямо к тебе, Синеглазка. Надеюсь, ты меня не отвергнешь?

Никогда еще голос Николаса не звучал так ласково, так нежно.

Алана отвела взгляд, боясь, что еще немного – и она разрыдается.

– Двадцать лошадей – это очень большой выкуп, – пробормотала она, притворяясь, будто рассматривает породистых жеребцов и кобыл.

– Но ты согласна принять его, Алана?

– Зачем? Я ведь и так твоя жена.

– Да, но я хочу, чтобы ты меня еще и любила.

В словах Николаса не было ни тени издевки.

– Я давно тебя люблю, Николас, – просто ответила Алана.

– А почему я этого не замечал? – спросил он, заключая ее в объятия.

– Не знаю, – пожала плечами Алана. – По-моему, это только для тебя было секретом.

Однако он до сих пор не признался ей в любви, а Алане так хотелось услышать долгожданное признание, и, заглянув мужу в лицо, она осторожно промолвила:

– Если шайен платит за девушку двадцать лошадей, значит, он ее очень любит.

– Да! – воскликнул Николас, прижимаясь щекой к ее щеке. – Да! Я полюбил тебя с того самого дня, когда, очнувшись от забытья, обнаружил, что ты извлекла из моего плеча пулю, выпущенную бандитом, – голос его задрожал от волнения. – Ты научила меня любить, возродила меня к жизни. Я люблю тебя, Синеглазка!

– Я принимаю твой дар, Николас, – уже не скрывая слез, прошептала Алана. – Принимаю, потому что люблю тебя всем сердцем.

Он победно гикнул, как мальчишка, играющий в индейцев, подхватил жену на руки и понес в дом мимо остолбеневшего Эскью.

– Ты что? Куда ты меня тащишь? – смеясь, восклицала Алана.

– Как куда? В нашу общую спальню, – ответил он, и в его изумрудных глазах запылала страсть.

Переступив порог спальни, Николас поставил Алану на ноги, но не отпустил ее, а крепко обнял за плечи и попросил:

– Скажи мне еще разок, что ты меня любишь, Синеглазка!