Божественная Зефирина - Монсиньи Жаклин (первая книга .TXT) 📗
А вот и доказательство! У незнакомца, спасшего ее, были самые прекрасные глаза в мире, а князь Леопард был кривой на один глаз…
Пронзительные крики вернули Зефирину во двор крепости Пиццигеттон.
– Клянусь Аллахом, это вор!
Не обращая внимания на эти вопли, Гро Леон возвращался, во всю прыть хлопая крыльями.
– Сапфир! Сардина! Сардина! Сапфир!
Гро Леон, довольный своим подвигом, опустил в вырез платья своей юной госпожи великолепный камень, синева которого была глубже, чем синева небес.
Смущенная и озадаченная Зефирина смотрела, как к ней приближается законный обладатель сапфира, утративший свой величественный и серьезный вид. Задрав полы халата так, что стали видны бронзовые икры его ног, с тюрбаном, съехавшим набок, он прибежал и замахнулся на Гро Леона кулаком. Как настоящий трусишка, Гро Леон спрятался за широкой юбкой Зефирины. Об это непреодолимое препятствие турок и споткнулся.
– Клянусь моим господином, великим и могущественным падишахом Белого и Черного морей, пусть благородная дама простит мне мой гнев.
Человек с Востока очень хорошо изъяснялся на итальянском языке, звучавшем в его устах немного странно, но совершенно понятно.
– Вы прощены, сударь, – любезно ответила Зефирина. – Со своей стороны, я прошу простить шутку этой забавной птицы… Вот ваша драгоценность.
Зефирина сунула руку за корсаж. Вытащив камень, застрявший у нее между грудей, она подала его, еще теплый, турку. Тот, казалось, заколебался. Он был довольно молод и хорошо сложен. Его явно смутила и взволновала красота девушки. Он поднес свою руку к сердцу, к губам и ко лбу. Это был одновременно очень изящный и исполненный достоинства жест.
– Гарун Собаль Рахмет, великий посланец Великой Порты, не смог бы взять обратно то, что Аллах у него отнял. Пусть благородная дама сохранит у себя этот дар. Благороднейшего из благородных и величайшего из великих в память о нашей встрече.
– Благодарю вас, сударь, за это намерение, но я не могу принять такой ценный подарок.
В то время как Зефирина любезно, но твердо отказывалась от подарка, человека с Востока, казалось, осенила какая-то мысль. Не беря назад сапфира, он вновь склонил свой тюрбан перед девушкой:
– Мой господин, образованнейший, богатейший, благороднейший, милосерднейший…
«И какой же еще?» – дерзко подумала Зефирина, в то время как турок, невозмутимый и велеречивый, продолжал:
– Великий султан и победоносный падишах, возлюбленный Сулейман, не имеет в своем дворце в благословенном Константинополе, женщины с золотистыми волосами, с молочным цветом кожи и с глазами более зелеными, чем самый зеленый из изумрудов в его бесценной сокровищнице… Гарун Собаль Рахмет смог бы предложить до двадцати тысяч драхм чистым золотом, чтобы купить у ее господина даму с изумрудными глазами и отвезти ее в столицу империи…
В ответ сухо и надменно прозвучал резкий голос Леопарда:
– Донна Зефира не продается!
Казалось, турецкий посланник не обиделся на откровенно неприязненный тон князя Фарнелло.
– Хозяин женщины всегда остается свободным в своем выборе!
Бесповоротно закончив на этом разговор, он коснулся рукой лба и пошел к своим людям, собравшимся около статуи.
– Вас, донна Зефира, в самом деле ни на минуту нельзя оставить одну! – тихо и сквозь зубы произнес князь Фарнелло.
Он смотрел на девушку своим карим глазом, и в его взгляде сквозила насмешка.
Не позволяя себе волноваться, Зефирина метко ответила ему:
– Решительно, «просьбы о браке» все пребывают. Все хотят меня купить… «Хозяин женщины остается свободным в своем выборе!» – как он сказал… Вы должны были согласиться на эту сделку! Это вам хотя бы немного возместило потерю ваших двухсот тысяч дукатов!
Она в открытую вела себя вызывающе по отношению к князю. Легкое подрагивание левой скулы под тонкой черной повязкой, казалось, свидетельствовало о том, что Леопард немного нервничает. Однако он овладел собой, взял Зефирину за руку и ограничился тем, что коротко сказал:
– Идемте, болтушка! Нас ждут! – и повел ее к квадратной башне.
– Подождите! – Зефирина позвала Ла Дусера: – На, пойди и отдай с благодарностью этот камень тому турецкому господину, который находится вон там… и следи за Гро Леоном!
Отдав это распоряжение, Зефирина последовала за выражавшим явное нетерпение Леопардом.
В мрачном и темном вестибюле квадратной башни находился сторожевой пост. Надо было знать пароль, чтобы миновать его. Для князя Фарнелло это означало, что его должен был опознать офицер-распорядитель, вышедший ему навстречу, а также суровые кастильцы, охранявшие крепость.
– Могу ли я узнать, куда мы идем? – спросила Зефирина, когда они с князем поднимались по широкой лестнице. На каждом лестничном марше безмолвный испанский страж, смуглый и прямой, как палка, в кирасе, опускал со зловещим грохотом пику после прохода посетителей.
– Ну да, моя дорогая! Мы скоро увидим короля! – спокойно ответил князь Фарнелло.
– Что? Короля… Франции?
От удивления Зефирина остановилась на площадке. Князь Фарнелло увлек девушку под своды небольшой ниши, выдолбленной прямо в скале.
– Ведь вы же этого хотели, не так ли? Комедиантка!
– Но, я…
Находясь в слишком большой близости от пестрого камзола, Зефирина потеряла самоуверенность. Князь крепко сжимал ее запястья, склонившись над ней.
«Он меня сейчас поцелует… А я буду отбиваться и царапать его…» – подумала Зефирина ни жива ни мертва.
Такая возможность ей не представилась, так как лицо Фульвио Фарнелло застыло в одном дюйме от носа Зефирины.
– Вы слишком умны, чтобы строить из себя идиотку, и слишком красивы, чтобы проскользнуть незамеченной. Ваше присутствие здесь и наш брак, мое прелестное дитя, в добавление к тому удовольствию, которое он мне, несомненно, доставит, также полностью соответствуют моим планам на будущее и моим политическим целям.
– Да перестаньте же, наконец, думать только о себе! – протестующе воскликнула пришедшая в ярость Зефирина.
Против всякого ожидания князь Фарнелло тихо рассмеялся:
– А вы, тигрица, прекратите меня терроризировать!
Леопард внезапно замолчал. Другие посетители поднимались по лестнице, громко разговаривая. Князь Фарнелло толкнул Зефирину в глубь ниши, и они оба услышали разговор людей, проходивших мимо импровизированного тайника.
– Да, ваше превосходительство… Галеры готовы поднять якоря…
– Завтра мне станет легче дышать, король Франции поднимет парус и направится в Испанию…
Посетители остановились на площадке, чтобы перевести дыхание. Они изъяснялись на очень хорошем французском языке – языке дипломатов, с легким итальянским и испанским акцентом. Говоривший сейчас имел английский акцент…
– Хм… Осмелюсь дать вам совет, господин Ланнуа: опасайтесь всего и всех. Быстрый галеот, пришедший с Сицилии или из Марселя, сможет перехватить ваши тяжелые корабли, атаковать их и похитить Франциска де Валуа.
– Не беспокойтесь, милорд Монроз…
При упоминании этого имени удивленный вздох сорвался с губ Зефирины. Леопард тотчас же прикрыл рот девушки своей трепещущей рукой. Не переставая с любопытством наблюдать за ней, он дал знак не раскрывать их присутствия, чтобы послушать продолжение этой интересной беседы.
– Корабль пленника выйдет под охраной других кораблей. Интересы императора и интересы короля Генриха слишком сильно совпадают, милорд!
– Так как я чрезвычайный посол Англии, то мне очень приятно это слышать, господин Ланнуа. Но, между нами говоря, не вы несете за это ответственность…
– Что здесь за шумное сборище? Что за кавардак? Прежде всего, что делают во дворе турецкие посланцы?
– Хм… Великий Сулейман отправил целое посольство для того, чтобы ответить на письмо, которое отослал к нему… хм… хм… я, право, не очень понимаю, каким образом его величество узник… Я должен признать, что положение создалось по меньшей мере затруднительное…
– Скандальное, вы хотите сказать… Христианский король, призывающий на помощь мусульманского султана…
