Седьмое правило волшебника, или Столпы Творения - Гудкайнд Терри (электронные книги бесплатно .txt) 📗
Но слова и мысли ее растворились в улыбке Себастьяна.
– В жизни не встречал никого умнее!
Дженнсен передались его удивление и радость, на душе ста–ло изумительно легко.
В руках, которые все крепче обнимали ее, было так хорошо, так спокойно!
На щеке чувствовалось дыхание Себастьяна.
– Было так страшно, ведь мы могли расстаться навсегда.
– Понимаю.
– А тебе было страшно?
– Да. Потерять тебя. Он был так близко – ближе некуда. Тело прижато к телу, губы почти касаются друг друга. Сердце Дженнсен бешено за–колотилось.
Себастьян вдруг слегка отодвинулся, будто опомнившись, но не выпустил девушку из объятий. Это было как нельзя кстати – она едва стояла. Каким пьянящим должен быть поцелуй, укра–денный у жизни при таких обстоятельствах!..
Мимо шли люди, но двое никого не замечали – они были одни в этом мире.
Себастьян вновь привлек Дженнсен к себе, будто борясь с чем-то. В глазах девушки светилось согласие. И тогда он поцело–вал ее.
Дженнсен затаила дыхание. Это был поцелуй, настоящий по–целуй! То, что она раньше видела только со стороны, происходи–ло сейчас с нею.
Руки ее ответили на объятия, а губы вернули поцелуй.
Какое было удивительное, пьянящее ощущение!..
Ей всегда казалось, что с нею такого никогда не случится. Конечно, есть мечты, есть фантазии, но в реальности это не име–ет к Дженнсен Рал никакого отношения.
И вдруг все чудесным образом переменилось.
Дженнсен застонала, напряглась в страстных объятиях Се–бастьяна. Она остро чувствовала руку, ласкающую ее спину, твердые грудные мышцы, плющившие ее грудь, губы, прижатые к ее губам, ответный вздох…
Неожиданно все закончилось. Казалось, Себастьян вновь об–рел самообладание, заставил себя опомниться. Дженнсен трепе–тала, переводя дыхание. Ей понравилось быть в его власти. Все произошло так потрясающе, так быстро и неожиданно. Так уди–вительно, так совершенно…
Хотелось снова таять в объятиях, чувствовать на губах слад–кий поцелуй, но обстоятельства диктовали иное. Себастьян ог–ляделся по сторонам, проверяя обстановку, и девушке пришлось собраться с мыслями, вспомнив, зачем они оказались в этом за–кутке.
Нужно было как можно быстрее выбираться из дворца.
– Идем! – Себастьян взял Дженнсен за руку, и они вновь оказались в толпе.
Дженнсен все еще не могла оправиться от головокружитель–ных эмоций: стыда, страха, счастья, желания…
Она неслась, не ощущая под ногами ступенек, пытаясь выг–лядеть спешащим домой обывателем. Однако ей было как-то не по себе, возникало ощущение, будто каждый из встречных дога–дывается о недавнем поцелуе.
Когда они неожиданно натолкнулись на стражника, девуш–ка взяла руку Себастьяна в свою и положила ему голову на пле–чо, одарив солдата улыбкой. Этого оказалось достаточно, чтобы стражник потерял к Себастьяну всякий интерес.
– Однако ты быстро соображаешь! – В голосе Себастьяна прозвучало восхищение.
Они прибавили шагу. Достопримечательности, так привле–кавшие ее внимание по дороге во дворец, сейчас остались не–оцененными. Дженнсен владело одно желание – поскорее уб–раться отсюда. Ей казалось, что пребывание во дворце опаснее путешествия по болоту.
Наконец лестница кончилась. Солнечный свет, льющийся через огромный зев величественных ворот, слепил глаза. Вид на плато отсюда был по истине потрясающим. Рука об руку они сде–лали последний рывок.
Вокруг все так же крутились толпы народа. Люди стояли у ларьков, глазели на прохожих, любовались окрестными видами, поднимались вверх по ступенькам. Солдаты по обеим сторонам дороги наблюдали за входящими во дворец. К тем, кто выходил, они внимания не проявляли.
Холодный день поприветствовал Дженнсен и Себастьяна. На рынке рядом с плато царила привычная суета. Туда-сюда ходи–ли, прицениваясь, покупатели; громко расхваливали достоин–ства своих товаров продавцы; сновали между торговыми рядами разносчики…
Дженнсен рассказала Себастьяну о пропаже Бетти, Пита и Расти, и они двинулись к ближайшему загону, где стояли лоша–ди всех мастей и размеров. На деревянном ящике рядом с вере–вочной изгородью, растирая замерзшие руки, сидел мужчина.
– Мы хотим купить лошадей, – сказал Себастьян.
– Рад за вас, – прищурившись, ответил мужчина.
– Так они продаются или нет?
– Нет! – Мужчина отвернулся и сплюнул, тыльной сторо–ной руки вытерев подбородок. – У этих лошадей есть хозяева. Мне платят за присмотр, а не за торговлю. Если я продам чужую лошадь, с меня спустят шкуру.
– А кто может продать лошадей?
– Простите, не знаю… Походите вокруг.
Дженнсен и Себастьян двинулись дальше, отыскивая в тор–говых рядах свободные пространства, где могли стоять лошади. Дженнсен привыкла ходить пешком: для них с матерью это был естественный способ передвижения. Однако она понимала, что на этот раз без лошадей не обойтись. Они едва оторвались от преследователей, и Натану Ралу ничего не стоит догнать их. Надо как можно быстрее убраться подальше от дворца.
Во втором загоне им ответили то же самое. Дженнсен умира–ла от голода, но молчала, понимая: лучше удрать голодной, чем погибнуть на полный желудок. Себастьян, крепко держа ее за руку, двинулся, рассекая толпу, к очередному грязному загону. Подошел к мужчине, положившему руки на подпорку изгороди:
– Вы продаете лошадей?
– Нет.
Себастьян молча кивнул и шагнул в сторону. Мужчина неожиданно схватил его за плащ, нагнулся к уху:
– Вы ведь собираетесь уехать?
– Да, нам надо на юг. Вот мы и решили, посетив Народный Дворец, купить лошадей.
Мужчина огляделся по сторонам:
– Если планируете провести здесь весь день, приходите, ког–да стемнеет. Возможно, я помогу вам.
– У меня есть кое-какие дела на сегодня, – кивнул Себасть–ян. – В сумерках я буду здесь.
Взяв Дженнсен за руку, он повел ее по запруженным рядам. Пришлось уступить дорогу двум сестрам, все внимание которых было поглощено купленными ожерельями, и шагающему за ними с грузом покупок отцу. Мать семейства тянула за собой пару овец. Воспоминание о Бетти отдалось в сердце Дженнсен болью.
– Мы же не можем торчать здесь целый день, – зашептала она на ухо Себастьяну.
– Конечно, не можем. Этот тип – бандит. Раз мне нужны лошади, значит, у меня водятся деньги, следовательно, их можно отобрать. Вернувшись сюда вечером, мы бы прямиком угодили в компанию к его дружкам.
– Ты это серьезно?
– Здесь полно воров и грабителей, Дженнсен. Это Д’Хара – страна, где процветают жадность и порок, где людей волнует прежде всего собственное благосостояние, а не будущее чело–вечества.
Дженнсен прекрасно понимала его. Она вспомнила, как по пути в Народный Дворец он рассказывал ей о брате Нареве, его учении, о счастливом будущем человечества, где не будет места страданию, голоду, жестокости, болезням. Где брат заботится о брате… Джегань Справедливый, добрая воля, хорошие люди и Братство Порядка помогут построить такое будущее.
Однако представить этот волшебный мир, в которым не бу–дет лорда Рала, Дженнсен могла с трудом.
– А если это – грабитель, зачем ты с ним договаривался?
– В противном случае он бы подослал к нам дружков. Мы ведь их не знаем, и они вполне бы могли подкараулить нас в под–ходящем месте.
– Ты действительно так думаешь?
– Говорю же, здесь полно воров. Смотри, как бы у тебя не–заметно не срезали кошелек.
Дженнсен уже была готова признаться, что кошелек давно срезали, но вдруг услышала, как ее окликают по имени.
Это был Том. Огромный, он возвышался над всеми, как гора над холмами, и размахивал руками, будто опасался, что она его не заметит.
– Ты его знаешь? – спросил Себастьян.
– Он помог мне вытащить тебя из тюрьмы. Больше она ничего не успела объяснить. Том кинулся к ней, радуясь, как щенок. А чуть в стороне стояли за столом его бра–тья.
– Я знал, что ты вернешься, как и обещала. Джо и Клейтон считали, что нечего и думать о твоем возвращении, но я был уве–рен, что ты сдержишь слово, и мы обязательно встретимся! – Том просто расплылся в улыбке.
