Искусственный отбор - Джевага Сергей (читать книги полные txt) 📗
– Дядя Игорь!
В голосе Аленки прозвучала обида пополам с вызовом. Она скрестила руки на груди и приготовилась защищаться до последнего. Персик умильно потерся щекой о ногу бывшего агента, замурлыкал как трактор. Но Миронов был неумолим и безжалостен:
– Мы о чем договаривались? Маму не тревожить. Твой приятель поел, дядя Коля настроил комм. Теперь брысь!
Мелкая и кот одинаково тяжело вздохнули, повернулись и понуро побрели к дому напротив.
– И далеко уйдут? – хмыкнул Кириллыч.
– До ближайших кустов, – ответил Игорь. Посмотрел на эксперта и убедился – тот понял, он попросту убрал маленькие ушки от взрослого разговора. – Через полчаса надоест играть в шпионов, поплетется-таки домой.
На губах Миронова вновь заиграла улыбка. Но погасла, когда налетел ветер. Пламя в бочке дрогнуло и затанцевало. По блестящей лысине старика поползли алые блики. Стало заметно, что рубашка и пиджак припорошены пылью, а брюки до колен измазаны жидкой грязью пополам с травинками. Лоб медика рассекли глубокие морщины, глаза налились кровью, на щеке царапина. От него отчетливо разило крепким потом и тиной.
Николай перехватил напряженный взгляд Игоря, устало пожал плечами, подтверждая худшие опасения.
– Наткнулся на наблюдателей. На холмике у разбитой эстакады загорали. Один отлить пошел, я вовремя заметил и за колонну спрятался. Пришлось обойти от греха подальше. Правда, круг заложил большой, в болоте увяз.
– Сколько?
– Шестеро. Нет, семеро… седьмой как раз возился с двумя стрекозами с другой стороны холма. Оружие стандартное, никаких нашивок.
– А моды?
– Не разглядел, – нахмурившись, сказал Боровин. – Сам понимаешь, как на подиуме не вертелись, а моя сенсорика скромная. И ветер начал меняться, пришлось уходить. Но других групп не заметил.
– Они и не нужны, – пробормотал изгой. – Дорога одна. А то, что тропки и на болоте есть, посторонние не знают.
– Логично, – согласился Кириллыч. С сомнением поскреб щеку и поднял глаза на бывшего агента. – Думаешь, выставили просто для порядка?
– Ой, вряд ли…
И Миронов начал мрачно рассказывать о дронах-наблюдателях, о бандитах. И о том, как едва не поймал пулю от церковного снайпера, как вежливо «провели» подальше от храма. Излагал, и одновременно смотрел на события как бы со стороны, ткал вероятностные цепочки, постепенно убеждаясь, что тревога вполне обоснованна.
Над Мертвым городом сгущались тучи.
Повествование заняло не так уж и много времени. Когда бывший агент закончил, темнота окончательно победила. Лишь маленький круг оранжевого света, отбрасываемый костром, тепло, запах дыма, пляшущие тени и алые блики – все стало пятачком уюта посреди прохлады ночи.
Гомон у огня усилился. Мужики изрядно приняли на грудь, зычно переговаривались, хохотали. И как водится, шутки-прибаутки вскоре сменились темой «за жисть», развязался ожесточенный спор: голоса набирали силу, лица краснели, жесты становились красноречивее и яростнее.
Кухонная интеллигенция, вспомнил Игорь вычитанное из старых книг ироничное определение, кисло усмехнулся подошедшему Сане.
Бард поставил на траву миски с едой: по три больших куска мяса, подогретая колбаса, печеные помидоры, хлеб. Характерным жестом щелкнул по горлу, но Игорь поморщился и мотнул головой. Музыкант пожал плечами: мол, ваше право, – притащил кружки с горячим травяным чаем, добродушно кивнул и вернулся к гитаре.
Мысли мало располагали к еде, но в желудке опять заскреблась и завыла пустота. Изгой принялся утолять голод, не чувствуя вкуса.
– Я бы поставил на ПСБ, – задумчиво изрек Боровин. – Накамуре сейчас не до глобальных заговоров. Дженетик Индастриз обвинили в незаконном производстве и сбыте векторов, прокуратура и суды кусают Они за пятки.
– Возможно, – кивнул Миронов. Но про себя подумал о том, что Тэкеши не из тех людей, что сдаются без боя.
– А как насчет твари из Сети?
– Маловероятно. Сущность предпочитает атаки исподтишка: быстро захватить пару-тройку людей, сделать дело и в кусты. Но не исключено, что наблюдает за развитием событий. Начнись крупная заварушка, тоже выползет из норы.
– Угу, – качнул головой Николай. Помедлил, осторожно спросил: – Что ты собираешься делать?
– Честно? – сказал бывший агент. – Уйду. Сегодня же. Но как дальше, понятия не имею. Слишком мало информации, чтобы строить стратегии.
Он развел руками, как бы расписываясь в собственном бессилии. Заметил промелькнувший в глазах друга отблеск облегчения, но даже не разозлился. Прекрасно понимал, что медик волнуется и за местных. Останься тут изгой, и полезут агенты, схватятся за оружие храмовники. Бойня гарантирована.
Боровин никогда не говорил, почему раз за разом возвращается в Мертвый город, помогает местным, общается. А Игорь не спрашивал, ибо и так знал – старик испытывает ностальгию.
Люди в принципе похожи на костры. Кто-то горит медленно, кто-то быстро, но итог один – зола. Ностальгия – попытка вернуться в прошлое, ощутить тени того, что раньше вызывало искреннюю радость, боль, любопытство. Угольки в груде пепла…
Беглый законник не мог винить эксперта. Тем паче и сам полюбил это место, людей. Но о таких вещах мужчины почему-то стараются не упоминать вслух – неловко. И быть может, оттого медик решил сменить тему, изрек нарочито бодро:
– Кстати, насчет информации. Помнишь, в прошлый раз говорил о перерасходе средств на космос?
– Ты о статье из желтой газетенки?
– Точно. Так вот, Инна решила проверить. Но считала не на пальчиках, а втихую взломала сервер Космического Агентства, хорошенько проехалась по финансовым отчетам. И знаешь что?.. Тот товарищ оказался абсолютно прав, денег тратится в разы больше.
– Откаты и распилы?
– Понятия не имею. Официально все идет на корабли для глубокого космоса. На запчасти к ним, техподдержку и обслуживание. И заводские сертификаты имеются, протоколы испытаний, приемки. Только ни в одной базе данных корабли не значатся.
– Флот-призрак… забавно. Комитет налогоплательщиков будет в ярости. Если узнает.
– Угу. Но девочка копнула глубже, обнаружила секретный архив с меткой ПСБ. Видел бы ты, как от гордости раздувается, я думал, лопнет и стены забрызгает.
– И? – встрепенулся Миронов. Лицо изгоя ожило, в глазах отразились отблески костра. – Что в архиве?
– Там тоже куча сжатых данных, каждый файл с хитрой защитой, ловушками. И уровень допуска десятый, то есть рядовым безопасникам знать не покладено. Но кое-что она нащипала, – поведал Николай. – К примеру, нашла странный список: имена и фамилии, даты рождения, медицинские карты. Целая прорва различных людей, связанных одним-единственным пунктиком – СГУ. Я видел скопированный кусочек и честно признаюсь – настолько полного перечня не встречал.
– Действительно странно, – согласился Игорь. – Смысл ПСБ брать на учет синдромников? И какая связь с Космическим Агентством?
– Не знаю. Инна просто решила, что тебе пригодится. Во всяком случае, статистика мрачная: две трети истоков из списка числятся пропавшими без вести. То есть счет ведется на тысячи.
– Внушительно.
Бывший агент недоуменно прикусил губу. И так известно, что смертность среди больных СГУ высока. Постоянные депрессии, пьянство и болезни изрядно выкашивают ряды истоков. Многие еще и бродяжничают, не имея возможности или желания существовать по чужим правилам. Но «без вести»?.. Кто-то похищает синдромников? Для чего? На органы не распилишь, опыты тоже проводить бесполезно, как рабы нерентабельны, дохнут быстро.
И какой здесь интерес ПСБ? Или я упускаю что-то чертовски важное?
Так и не найдя разумного ответа, изгой решил не фантазировать. Нужны факты, а не сомнительные умозаключения. И медик понял, начал рассказывать дальше:
– Второй отчет выглядит интереснее. Оказывается, те самые корабли-призраки отписаны специальному отделу безопасников. И нечто упоминалось насчет мертвой зоны над Северной Америкой. Ты знал, что полеты над континентом строго запрещены и в атмосфере, и на высокой орбите? Во избежание аварий. Дескать, наземная радиация вступает в реакцию с солнечной, слепит сенсоры челноков и убивает автоматику.
