Вопрос любви - Вульф Изабель (книги бесплатно полные версии TXT) 📗

— А. — Я не хотела показывать. А когда все же передала, увидела, как он слегка покраснел.

Мы сидели за нашим столиком на «Бафта-ауордс» [63] весной 2001-го и улыбались в камеру. Нас номинировали за документальный фильм о Елене Троянской, и рядом с нами сидели наши супруги. Вот Том, а слева Эми на шестом месяце беременности. Она выглядела изумительно в своем бледно-голубом платье, с розой в волосах, однако я заметила, что она была чем-то встревожена. Теперь мне уже понятно почему — наверное, она подозревала, что Том увлекся Тарой, которая сидела с другой стороны от него, привлекательная до умопомрачения, и прижималась слишком близко. А на переднем плане была я; Ник сидел справа, заведя руку за спинку моего стула, большой и красивый в своем джинсовом костюме «Диджей». Спустя несколько месяцев после того, как эта фотография была сделана, все наши отношения распались. От нее веяло ностальгией и тревогой.

Том вернул ее мне и развернул свой рулет с сыром.

— Как молоды мы были! — сказала я, чтобы нарушить молчание.

Он пожал плечами:

— Сколько лет прошло.

— Оставим ее? — спросила я, хотя заранее знала ответ.

— Не хочу. А вот эту я бы оставил. — Он взял большой снимок, где Том, я, Сара и Нэрис праздновали запуск «Что бы вы думали?!». Мы размахивали бутылкой «Круга» [64], а Том обнимал меня. Он улыбался так широко, что его глаз почти не было видно.

— Это был счастливый момент. И все благодаря тебе, Лора.

— Нет — ведь с форматом определился ты.

— Но ты подала идею. Когда рассказала о том, что сочиняешь вопросы. Помнишь?

— Да. Но если бы Ник не пропал, я бы не стала этого делать, так что, как это ни странно, мы обязаны ему, хотя он и не подозревает об этом.

Том с сочувствием кивнул мне.

— Завтра наша десятая годовщина. — Я потянула кольцо банки с колой и открыла ее. — Ничего особенного не произойдет. — Было как-то странно даже упоминать об этом, я почувствовала легкую досаду, словно собиралась праздновать день рождения человека, который уже умер. Открывая пакет чипсов, я подумала, вспомнит ли об этой дате Ник, где бы он ни был. Таблоидные наемники уже свесили языки на плечо.

Мы с Томом продолжили сортировать и выбрасывать — уже было пять часов, — а затем стали снимать все с полок. Справочники мы убрали в ящики — толстые компендиумы, и «Оксфорд компэньон», и огромные кембриджские справочники. Я подняла с полки «Энциклопедию "Британника"» и вдруг обнаружила свой старый латинский словарь, а рядом с ним — своего Горация. Так вот где он был. Когда я вытащила книгу, она раскрылась на замусоленной странице.

— Что это? — завороженно спросил Том. Я дала ему книгу. — Божественно, — сказал он. — И вот еще — на предыдущей странице: «…Оставь, знать не дано, рано ли, поздно ли смерть нам боги пошлют… — читал он, — и в вавилонские числа ты не вникай! Лучше терпеть, что бы там ни было: много ль Зевс положил зим нам прожить, или последнюю, — ту, что ныне дробят с помощью скал волны тирренские. Будь разумна: цеди влагу вина, светлой минутою нить надежд обрывай. Средь болтовни время ревнивое быстро мчится; лови день этот…» [66]. Лови день этот… — повторил он.

— А не вчерашний, — пробормотала я. Том вопросительно посмотрел на меня.

Неожиданно зазвонил мой мобильный. Я машинально открыла его, даже не взглянув на экран.

— Лора! — Это был Люк. — Мне очень нужно поговорить с тобой, Лора, объяснить все лично — ты понимаешь, я не лгал тебе, потому что я не сказал, что она собиралась ехать…

Я захлопнула телефон. Через мгновение он снова зазвонил, но я проигнорировала. Он затрезвонил в третий раз, и я сперва подумала, а потом набрала код блокировки номера.

— У тебя все в порядке? — спросил Том.

Я знала, что он с интересом смотрит на меня.

— Да, — тихо сказала я. — Все в порядке.

Мы оттащили ящики, потом Том стал откручивать ветхие полки и кидать их в контейнер, а после этого принялись снимать со стен фотографии и постеры. К тому времени как мы закончили, было уже восемь вечера. Спина болела, а колени вспотели.

— Ну… вроде все? — спросила я, оглядываясь вокруг. День почти угас.

— Да, только осталось еще кое-что, — ответил Том. — Но ты не обязана оставаться.

— Нет, я останусь — что там?

— Эрни сказал, что надо намочить стены, чтобы за ночь они просохли. Говорит, краска тогда будет смотреться лучше. Наверное, это займет около часа, но я сказал, ты не обязана оставаться — ты и так уже столько всего сделала, и я очень благодарен тебе за то, что ты пришла и помогла мне. Куда ты, Лора?

— Налить воды.

Мы взяли по большой губке — мне так понравилось погружать ее в теплую воду, а затем стирать пыль, энергично водя рукой, словно махая кому-то вдалеке. У меня разболелись плечи, но я не обращала внимания. Работа совершенно удовлетворяла и прекрасно отвлекала меня. А это как раз то, что мне было нужно.

— С вами «Радио-4». Пришло время для программы «Сарафанное радио» с Майклом Роузеном.

Том отыскал свой старый приемник, и мы за работой слушали дискуссию о том, что слово «актриса» живет и здравствует, а слова «авторесса» и «священнослужительница» уже давно отжили свое. Потом автор провел интересный обзор иностранных слов, осевших в английском языке — «zeitgeist», «fiasco», «karma», «bonsai».

— Самые лучшие — французские, — сказал Том. — Esprit de corps, creme de la creme, joie de vivre [67]. A это просто прелесть: embarrass de richesses [68]…

— Cause celebre, crime passionel… [69] — протянула я. — Только французы могут романтизировать убийство.

— Femme fatale [70], — сказал Том. — И конечно, coup de foudre… [71] — задумчиво произнес он.

— М… Coup de foudre — быть ослепленным любовью.

Стало темно, и к тому времени, когда мы добрались до верхнего этажа, уже была ночь, и пришлось работать при свете электрических ламп.

— Ну вот, почти все, — сказал Том, когда мы заканчивали работу в переговорной. Я чувствовала, как у меня по спине течет струйка пота. — Эй! — вдруг воскликнул он.

Мы погрузились во тьму.

Я услышала, как Том вздохнул, подошел к выключателю и стал дергать его вверх-вниз.