После тебя - Мойес Джоджо (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT) 📗
Я ждала, что Лили начнет возражать, или сделает круглые глаза, или скажет, что ей это по барабану, но она лишь обняла себя за коленки и стала внимательно слушать. Она слушала мой рассказ о девочке-подростке, которая одним прекрасным летним вечером чуть-чуть перестаралась с алкоголем в том месте, где, по ее мнению, было вполне безопасно, и пила она не одна, а в компании подруг и воспитанных милых мальчиков из приличных семей, и атмосфера вокруг царила праздничная, непринужденная и чуть-чуть сумасбродная, правда до тех пор, пока после очередной рюмки девочка не обнаружила, что подруги куда-то испарились, смех сделался громче и развязнее, а объектом шуток стала уже она сама. И я рассказала Лили, не вдаваясь в подробности, чем закончился тот вечер, как сестра, ни слова ни говоря, отвела девочку домой, босую, потому что туфли она потеряла, с кровоподтеками в интимных местах и с зияющей дырой на месте воспоминаний о тех страшных часах; но воспоминания оказались слишком живучи, они терзали ее, нависали над ней черной тенью, неустанно напоминая ей о том, что она сама своим глупым, легкомысленным, безответственным поведением накликала неприятности на собственную голову. И даже потом, спустя много лет, события того злополучного лета накладывали отпечаток на любой ее поступок и, что самое главное, на ее самооценку. Вот потому-то, закончила я, так важно, чтобы нашелся человек, способный сказать совсем простые слова: Нет. Это не твоя вина. Ты действительно ни в чем не виновата.
Я замолчала, однако Лили продолжала испытующе на меня смотреть. И по выражению ее лица невозможно было догадаться, чтo она обо всем этом думает.
– Лили, я не знаю, что с тобой произошло или происходит сейчас, – осторожно продолжила я. – И твоя история наверняка не имеет ничего общего с тем, что я тебе рассказала. Просто ты должна понять: нет ничего такого, пусть даже самого плохого, чем бы ты не могла со мной поделиться. И клянусь, я в любом случае не выставлю тебя за дверь. Никогда. – Она по-прежнему упрямо молчала. Тогда я, не желая ее смущать, встала и задумчиво посмотрела вдаль. – Знаешь, твой папа как-то сказал мне очень важные слова, которые я никогда не забуду: «Некоторые ошибки… просто имеют больше последствий, чем другие. Но та ночь не должна определять, кто вы».
– Мой папа. – Лили приподняла голову.
Я кивнула:
– Ладно, не хочешь говорить, не надо. Но в любом случае ты должна помнить, что твой папа был абсолютно прав. И последние недели, пусть месяцы, не должны повлиять на твою жизнь. Да, я не слишком хорошо тебя знаю, но я не слепая и вижу, какая ты яркая, забавная, добрая, умная. И если сумеешь переступить через прошлое, тебя ждет блестящее будущее.
– С чего ты взяла?
– Ты похожа на него. Ты даже надела его джемпер, – тихо добавила я.
Она подняла руку и задумчиво потерлась щекой о мягкую шерсть.
Я снова опустилась на скамью, мысленно задав себе вопрос: не слишком ли далеко я зашла, заговорив об Уилле?
Но затем Лили сделала глубокий вдох и тихим, каким-то чужим, невыразительным голосом выложила мне все. Рассказала о парне, и о том мужчине, и о фото на мобильном телефоне, и о том, как она бледной тенью бродила в неоновом свете по улицам ночного города. Она говорила и плакала, ежась от воспоминаний, ее лицо сморщилось, словно у пятилетнего ребенка, и тогда я придвинулась к ней и, пока она облегчала передо мной душу, гладила ее по волосам, и выплеснувшиеся наружу слова вдруг полились бурным потоком, прерываемым лишь икотой и всхлипываниями. А когда Лили подошла к описанию последнего дня, она вцепилась в меня обеими руками, утопая в этом своем джемпере не по размеру. И она действительно тонула. Тонула в море страхов, вины и раскаяния.
– Прости, – всхлипнула она. – Мне очень жаль.
– Тебе не за что просить прощения, – ответила я. – И не о чем сожалеть.
В тот вечер пришел Сэм. Он был очень веселым и милым, с Лили вел себя непринужденно, а когда она сказала, что ей не хочется выходить на улицу, он приготовил нам пасту со сливками, беконом и грибами, а после ужина мы смотрели комедию о семье, которая заблудилась в джунглях, такая вот странная аллюзия с нашей собственной семьей. Я улыбалась, и хохотала, и заваривала чай, но внутри у меня все бурлило и клокотало от злости, которую я с трудом сдерживала.
И как только Лили легла спать, я поманила Сэма за собой на пожарную лестницу. Мы залезли на крышу, где нас точно никто не мог услышать, и, усадив Сэма на кованую скамью, я выложила ему все, что несколько часов назад рассказала мне Лили.
– Сэм, она боится, что это никогда не кончится. Ведь телефон остался у него.
Еще никогда в жизни я не была в такой ярости. Весь вечер, глядя невидящими глазами на экран телевизора, я прокручивала события последних недель, которые теперь представали передо мной в новом свете. Я вспоминала, как тот парень вечно околачивался у подъезда, как Лили прятала от меня телефон под диванную подушку, как вздрагивала при каждом новом сообщении. Я вспоминала ее сбивчивый рассказ о том, какое облегчение она испытала, решив, что худшее позади, и об охватившем ее ужасе, когда она поняла, что попала из огня да в полымя. У меня не укладывалось в голове, как у взрослого человека могло хватить совести воспользоваться отчаянным положением совсем юной девушки.
Сэм предложил мне присесть рядом с ним, но мне было не усидеть на одном месте. Сжав кулаки и вытянув шею, я мерила шагами террасу. Мне хотелось рвать и метать. Я готова была убить мистера Гарсайда. Заметив мое возбужденное состояние, Сэм поднялся и принялся разминать мои плечи, чтобы по мере возможности привести меня в чувство.
– Мне реально хочется его убить.
– Это можно легко организовать.
Я оглянулась на Сэма проверить, шутит он или нет. Похоже, все-таки шутит, к моему величайшему сожалению.
Тем временем на крыше стало довольно прохладно, ветер усилился, и я пожалела, что не надела куртку.
– Может, нам стоит обратиться в полицию? Это ведь самый настоящий шантаж, разве нет?
– Он будет все отрицать. А спрятать телефон для него плевое дело. И если ее мать говорила правду насчет мистера Гарсайда, то никто не поверит обвинениям Лили в адрес так называемого столпа общества. Таким, как он, всегда удается выкрутиться.
– Но тогда как нам забрать у него телефон? Фотографию необходимо стереть. А иначе Лили не сможет двигаться дальше. – Я дрожала как осиновый лист. Сэм снял куртку и набросил мне на плечи. Куртка еще хранила тепло его тела. – Мы не можем просто так заявиться к нему в офис. Ее родители непременно об этом узнают. А что, если отправить ему имейл? Написать – возвращай, старая сволочь, телефон, а не то хуже будет.
– Он вряд ли признается. И наверняка даже не ответит на имейл, чтобы не оставлять доказательств.
– Ох, похоже, дело дрянь! – простонала я. – Значит, ей придется научиться как-то с этим жить. Возможно, нам удастся ей объяснить, что он не меньше ее заинтересован в том, чтобы замять эту историю. Да? Возможно, он просто избавится от телефона.
– И ты думаешь, она так легко забудет?
– Нет. – Я устало потерла глаза. – Нет, я этого не переживу. Неужели этому говнюку все сойдет с рук?! Хитрый, подлый старый хрен с лимузином…
На меня внезапно накатило отчаяние. Если честно, я уже видела, что нас ждет дальше. Лили, ощетинившись, будет стараться избавиться от нависшей над ней тени прошлого. И от телефона с роковой фотографией зависело буквально все. Ее настоящее и ее будущее.
Думай! – приказала я себе. Подумай, как поступил бы Уилл. Он бы ни за что не позволил этому гаду выйти сухим из воды. Значит, мне следует выстраивать стратегию так, как это сделал бы Уилл. Я рассеянно следила за потоком транспорта, ползущего мимо моего дома. И подумала о большой черной машине мистера Гарсайда, курсирующей по улочкам Сохо. Подумала об этом негодяе, который легко шагал по жизни в уверенности, что его никогда не прижмут к стенке.
