Инь-ян - Щепетнов Евгений Владимирович (библиотека книг бесплатно без регистрации txt) 📗
– Я от Пиголя к твоему хозяину. С предложением. Открой, идиот! Ты видишь, я безоружна?!
– Откуда я вижу? Может, у тебя под плащом чего спрятано? Эй, парни, вам не видать? Тут какая-то девка пришла, говорит – от Пиголя! Я ее боюсь пускать! Вооружена или нет – не знаю!
– Пусть разденется! Фонарь горит, факелы горят, луна светит – пусть раздевается догола и показывает, чего у нее там… насчет оружия. Какое у нее есть оружие, а какого нет! Хо-хо-хо! Тогда и пускай!
– Раздевайся! Слышала? Давай, пошевеливайся! Платье снимай, башмаки! А это чего такое на тебе? Что за повязка? И ее снимай! Может, ты нож под ней держишь! Вот так! А хороша девка, правда, ребята?
– Я бы ей!.. Хороша, да! От Пиголя, говорит? Пусти ее, если что… позабавимся. Что она может сделать, безоружная?
– Хозяин сказал – без его ведома в дом никого не пускать! Шкуру потом сдерет!
– Болван! Ты и не пускай в дом! Во двор пусти… а там и разберемся, давай, пускай шлюшку! Эй, заходи… и можешь не одеваться! Вернее, запрещено одеваться! Вход бабам у нас – только голыми! Хе-хе-хе…
Охранник на воротах помедлил, что-то проворчал себе под нос, громыхнул засовом, и калитка открылась – ровно настолько, чтобы пропустить внутрь двора девушку, которую привратник буквально вдернул внутрь, схватив за руку.
Она так и стояла нагой, держа в руках узелок со свернутым серебристым платьем и такой же серебристой накидкой. Часовые на стенах, увлеченные разговором привратника с неизвестной, отвернулись, перестав наблюдать за улицей, и, затаив дыхание, следили за тем, что происходит во дворе.
А посмотреть было на что – привратник с удовольствием, сладострастно обшаривал неизвестную, оставшуюся в чем мать родила. Он перетряхнул узелок, помял легкие кожаные башмаки, которые сняла девица, потом приступил к обыску тела, наслаждаясь властью над красавицей. Заставил ее наклониться, расставив ноги, заглянул в зад, приказал выпрямиться и поднять руки вверх, от чего крепкие груди девицы поднялись, вызвав прилив крови у всех наблюдателей, собравшихся на стене и комментирующих каждое движение красотки.
А их было десять человек – с арбалетами, луками, – часовые оставили свои посты по периметру, и все собрались возле ворот, переговариваясь, хихикая и дополняя представление похабными и веселыми, с их точки зрения, замечаниями – по типу: «Хороша сучка! А если ее поставить вот так… или вот так – достанет… или нет?»
Девица беспрекословно выполняла все, что говорил привратник, нежно улыбаясь охраннику, все больше и больше распалявшемуся от своих действий.
Подошел еще один стражник, стоявший на посту снизу, во дворе, – он сидел чуть дальше, возле подвешенного на столбе железного бруса. В его обязанности входило бить в этот брус, как только на дом будет совершено нападение. Ему строго-настрого было приказано не отходить от своего поста, но как удержаться, когда напарник лапает молоденькую шлюшку, а ты видишь это издалека, не в силах принять участие в развлечении? Город уже спит, на стенах куча охранников, что может случиться, если он на пять минут отойдет от сигнального «била»?
– Дай, дай, я проверю ее! – охранник, молодой парень из провинциального городка на севере Острова, никогда еще не лапал такую красотку – ухоженную, чистую, пахнущую благовониями! Портовые шлюхи, которым он время от времени относил свои кровно заработанные деньги, пахли потом, гнилыми зубами и чужим семенем, пропитавшим их дряблые, некрасивые тела. Эта же девка была молоденькой, стройной, чистенькой и такой желанной, что парня вдруг охватила ярость – почему она не принадлежит ему? Почему он не может ею овладеть?
Парень грубо засунул палец девице между ног, стараясь причинить боль, но она даже не вздрогнула, глядя перед собой, как статуя или кукла. Это разозлило еще больше, и только он собрался ущипнуть девку за упругую грудь, как вдруг почувствовал, что сильные руки ухватили его за голову! Поворот, хруст шейных позвонков, и все. Нет больше портовых шлюх, нет дешевого вина, нет ничего – кроме Колеса Жизни, а куда отправит проклятое Колесо – ведомо одним богам. Возможно, в такого же провинциального придурка, а может, в тело старухи, больной дурной болезнью, подхваченной еще в молодости в портовом притоне, когда обслуживала толпу подвыпивших матросов.
«Каждому по его деяниям!» – как говаривал Захар, отправляя очередную порцию свинца в кустарник, огрызающийся огненным дождем.
Второй умер следом за первым, убитый сильнейшим ударом в шею, перебившим ему кадык. Кричать привратник уже не мог и только булькал, закатывая глаза, держась за горло и выгибаясь дугой в бесполезной попытке удержать уходящую жизнь.
Охранники на стенах не успели ничего сообразить – прежде чем нагая девица начала убивать привратника и его напарника, в их спины, затылки, шеи впились десятки стрел, превратившие бойцов в невиданных, утыканных огромными иглами зверей. Постовые со стуком попадали со стен, загромыхав по булыжнику стальной броней, заботливо начищенной и смазанной фонарным маслом.
Это были хорошие охранники, но этого оказалось недостаточно, чтобы не отвлекаться на то, что происходит в глубине двора. Сергей сразу заметил ахиллесову пяту всех охранников этого мира – вместо того, чтобы нести службу согласно караульному уставу, они позволяли себе некоторые вольности, стоившие теперь жизни двенадцати человек.
Бросившись к калитке, Сергей скинул брус, запиравший двери, и через проем, как серые тени, начали просачиваться бойцы Пиголя, стараясь не бряцать оружием, не переговариваться и не пыхтеть. Впереди бежали Хан и Ресонг, знавшие расположение всех строений в поместье.
Сергей схватил узелок, поданный ему одним из охранников, в нем находился костюм по типу костюмов ниндзя, виденных Сергеем в фильмах-боевиках с японским антуражем. Именно такой костюм Морна назвала одеждой «Вестников смерти». Не обращая внимания на пробегающих мимо бойцов, Сергей надел этот костюм, не забыв прежде нацепить трусы, так поразившие воображение привратника, закрепил на предплечья ножны с ножами и через несколько минут был готов к бою.
А пока он одевался, в казарме поместья шла резня. Проникшие за стену бойцы Пиголя уничтожали всех, кто видел прекрасные и не очень прекрасные сны, лежа на своих топчанах в длинном одноэтажном здании справа от главного дома.
Бойцы Курна поняли, что их убивают, только тогда, когда их осталось меньше половины, но никто и не подумал поднять тревогу – вооруженные до зубов, одетые в броню нападавшие легко расправлялись с раздетыми догола, ошеломленными, ничего не понимающими со сна людьми. Только несколько бойцов Курна успели схватить мечи и оказали некое сопротивление, ранив пятерых нападавших, но тут же были изрублены на куски – в назидание остальным, тут же поднявшим руки над головой и вставшим на колени. Таких не убивали. Бойцы Пиголя быстро вязали им руки и ноги, отрывая ленты от простыней, и укладывали рядком, как бревна, готовые к распилу на чурбачки.
Шум, звон клинков, который начался в казарме, все-таки разбудил людей в доме, там замелькали огни, но было уже поздно. Небольшая группа отъявленных головорезов, самых умелых и ловких, ворвалась в дом в то время, когда основные силы вырезали охрану поместья и, как демоны, неслись по коридорам, убивая всех, кто казался им способным на сопротивление.
Погибли несколько кухонных рабочих и две кухарки, на свою беду выскочившие в коридор и начавшие вопить, увидев страшные фигуры с замотанными лицами, мелькающие по дому. Им заткнули рты – снеся головы, покатившиеся по полу окровавленными мячами.
Сергей бежал последним, едва успев догнать своих соратников, зачищающих дом. Он видел, что творят его бойцы, но заставлял себя не замечать происходящего – на войне как на войне! Если бы бойцы Курна ворвались в дом Пиголя, было бы то же самое. При таких замесах частенько в первую очередь гибнут именно те, кто никаким боком не относится к происходящему: случайные прохожие, зеваки, просто несчастные люди, оказавшиеся не в то время не в том месте.
