Под крылом дракона - Лу Терри (чтение книг .txt) 📗
Защитная пленка обволокла небо, заискрилась всеми цветами радуги, как мыльный пузырь. Ее хватило ненадолго — пленка лопнула, едва соприкоснувшись с огнем, но дело свое сделала: слизнув флюгер с черепичной крыши одного из домов, оранжевый шар исчез.
Дракон взревел, в голосе его слышались ярость и обида. Горящие плошки глаз заметались, выискивая неожиданного противника, и наконец нашли меня, скорчившуюся среди догорающих обломков.
Крылатый ящер открыл пасть и издал даже не рев — человеческий вопль, полный странной смеси отчаяния и торжества.
Я забыла, что нужно дышать. Лицо и ладони покрылись потом, к ним немедля пристали грязь и хлопья гари.
С запозданием пришел страх. По-хозяйски обнял, сдавил так, что затрещали ребра и заплясали перед глазами разноцветные круги. Он был вполне осязаемым, таким же липким и черным, как все, что осталось от чайханы и ее посетителей.
Маленький, смешной идеалист внутри все еще пытался сказать свое веское «Не верю!» — но разум вопил об опасности. Этот дракон пришел убивать и не уйдет, не насытив свой голод.
Дракон сверкнул гранатовой чешуей, изящно пикируя вниз. Кисточки хвостов колыхались на ветру, словно метелки горящего камыша.
Я подняла руки… и поняла вдруг, что не помню ни единой магической формулы, как инфантильная отличница, сдрейфившая перед зачетной комиссией.
В нескольких метрах от меня ящер тяжело опустился на землю, взметнув огромный клуб черной пыли. Когти, похожие на кривые медные ятаганы, противно заскрежетали по брусчатке.
Из распахнутой алой пасти остро несло гарью и кровью.
Наблюдая, как верткий раздвоенный язык оглаживает внушительный ряд изогнутых клыков, я грызла губы, силясь вспомнить хоть одно, самое завалящее заклинаньице… Но разум отказывался повиноваться. Перед глазами всплывали то бесполезные сейчас пиктограммы, то обрывки формул, неумелое совмещение которых грозило разнести, к Ваал Галу, половину города.
Ящер шел на меня медленно, волоча по земле наполовину сложенные крылья. Он словно растягивал удовольствие, как гурман, отщипывающий по кусочку от закусок и предвкушающий основное блюдо, — и чем кислее с каждой секундой становилось мое лицо, тем ярче горели торжеством золотые глаза…
Чертовски не хотелось умирать.
Похоже, для дракона я была всего лишь легким полдником, судя по тому, как обильно он пускал густые розовые слюни, — любой более-менее опытный драконолог в такой ситуации не дал бы за мою жизнь и ломаного гроша…
И все же в такие моменты ценность собственной шкуры представлялась мне почти фантастической — даже за самые сладкие коврижки, обещанные Создателем в небесных чертогах, я не согласна была с ней расстаться. По крайней мере добровольно.
Дракона мои потуги хорохориться и браво выпячивать грудь явно забавляли. Об этом говорили злорадные искорки в выпуклых, умных глазах…
Он был уже совсем близко, распахнутые челюсти, огромные, как ковши экскаватора, могли с легкостью перекусить меня пополам…
Отступать было некуда, бежать — поздно. Малодушно зажмурившись, я срывающимся голосом выкрикнула первую пришедшую на ум формулу.
И тут же сжалась, ожидая чего угодно — взрыва, огня, мгновенной боли и смерти… С магией опасно шутить.
Ничего не происходило, поэтому спустя пару томительных секунд я решила приоткрыть один глаз. Моему взору представилась довольно странная картина: напротив драконьей головы, буквально в полуметре от трепещущих ноздрей, испускающих дымные струйки, висел огромный букет.
Связка бледных драконьих лилий с характерными красными, как кровоподтеки, разводами на лепестках дрогнула и подплыла чуть ближе. Дракон, забыв от удивления захлопнуть пасть, скосил глаза к переносице, не отрывая узких зрачков от подозрительного объекта.
Я уж было собралась рвать на себе волосы, проклиная дырявую память за бесполезное заклинание, когда букет неожиданно завибрировал, издавая треск горящей проводки… А через пару мгновений началась форменная вакханалия.
Не успел дракон издать даже рыка, как связка лилий с силой приложила его по морде. Взметнулись лепестки, похожие на крупные хлопья снега, испачканные кровью.
Разумеется, никакого вреда эта «атака» ящеру не нанесла. Зато морда его приобрела столь недоуменное, а после — обиженное выражение, что я невольно хихикнула.
Дракон ошарашенно мотнул головой и попробовал цапнуть агрессивно настроенный букет пастью, но тот ловко увернулся и набросился на крылатого с удвоенной яростью. Он бил его, теряя лепестки и целые бутоны, до тех пор, пока ящер наконец не взревел, как подстреленный бизон, и не проглотил остатки букета, громко клацнув зубами.
Над площадью повисла тишина. Дракон смотрел куда-то сквозь меня, полуприкрыв глаза нижней пленочкой век.
Переварив букет, дракон отрыгнул и со вполне осмысленным гастрономическим интересом оглядел меня с ног до головы. Сообразив, что только что упустила замечательную возможность унести ноги, я окончательно скисла.
Взгляд упал на развалины чайханы. Среди обрушившихся балок и стен виднелось несколько человеческих тел, похожих на старые сломанные куклы, сожженные жестокими детьми в камине.
Я сглотнула вязкую горькую слюну и перевела взгляд на дракона. Казалось, он ухмыляется…
Хватит.
Довольно лгать себе, Лис. Не все драконы похожи на Джалу — не все они благородны и милосердны… Да хотя бы вспомни, кем был тот же Джалу в бытность свою Хасса-ба… Что он творил тогда, сколько безвинных жертв на его совести… Ты видела это своими глазами! Так с чего ты решила, что драконы достойны большего доверия и любви, чем люди?
Этот дракон убьет сначала тебя, а потом всех, кто не сможет себя защитить. Он пройдет по Тальзару огненным смерчем, оставляя после себя развалины и трупы… По этому городу, где даже мозаичные мостовые стали родными и уютными, как домашние тапочки, а каждое встреченное лицо светилось узнаванием и улыбкой…
Чувствуя, как леденеют внутренности, а голова, наоборот, наливается свинцовой тяжестью, я посмотрела на дракона.
Он раздувал легкие, явно намереваясь перед употреблением хорошенько меня прожарить.
— Не позволю… — кажется, этот надтреснутый, страшный голос принадлежал мне.
Сложно сказать, что именно я не собиралась позволять, но в данную секунду это не волновало уже ни меня, ни тем более дракона.
Я выбросила руку вперед, как если бы сжимала в ней шпагу. Маги не нуждаются в ином оружии, кроме их собственного тела и мастерства. И все же самым главным козырем всегда оставалось знание.
Секрет уязвимости крылатых было первым, о чем нам поведали на парах по физиологии драконов.
Аббауртские ящеры тяжело переносили холод. Зачарованный же лед в руках опытного мага был, пожалуй, единственным, что могло убить носителя огненной крови.
Я не была опытным противником, и дракон это знал. Он оскалил клыки, словно хохоча над жалкими потугами мага-недоучки… но ледяная волна уже срывалась с кончиков моих пальцев.
Голову ящера окутало морозное облако. Он закашлялся, выпуская черные струи дыма, и, даже не делая попыток вырваться, попер на меня, как огромный крылатый танк.
Саламандр-р-ра, он же меня попросту раздавит!
Упрямо сцепив зубы, я не двинулась с места. Стало трудно дышать — легкие слиплись от холода. Во рту скопилась ледяная слюна, и хотелось сглотнуть, но горло онемело.
Маг не должен позволять сливаться своему телу с творимым волшебством… Иначе оно поглотит его. Видишь опасность — отступи, дождись соратников. Маг-одиночка — не воин, но смертник.
Ах, магистр Крам, я, как молитву, помню эти ваши слова, но куда прикажете отступать? И откуда ждать помощи?
Дракон замер. Он явно не ожидал столь яростной атаки. Облако над его головой сгустилось так сильно, что исчезли последние очертания морды, лишь длинные, покрытые изморозью усы торчали, как две антенны.
Ящер обеспокоенно замотал головой, стараясь сбросить ледяные путы.
От напряжения у меня носом пошла кровь — густо залила губы и подбородок, мгновенно застыла, стягивая лицо ледяной коркой. Тело, словно обколотое морфином, не слушалось.
