Как начать карьеру - Романова Галина Львовна (читать полные книги онлайн бесплатно txt) 📗
— За работу.
— Вот и идите, работайте!.. И кстати, жаль, что нет слуг. Придется либо вам самому вставать к печи, либо кого-то нанимать. Я вести домашнее хозяйство не намерен!
Не успел и рта открыть, чтобы высказать все, что думаю по этому поводу, как в гостиную влетела запыхавшаяся госпожа Гражина.
— Ой, Згаш, ви вще тут? — с порога всплеснула она руками. — Видели зарево?
— Женщина, вы кто? — Дей Долл развернулся к ней всем корпусом.
— Я. — Наша кухарка засмущалась. — Я тамо… в кухне…
— Вот и идите на кухню! И быстренько приготовьте завтрак! Я ужасно хочу есть.
Бедная женщина обратила в мою сторону недоумевающий взгляд, и я поспешил на помощь:
— Что за зарево вы видели, госпожа?
— Ви ничого не ведаете? — Она всплеснула руками. — Та уже видали! Полыхнуло перед самым рассветом, та й счас догораэ… Архивы погорели!
— Что?
— И дом господина градоправителя…
Дальше я уже не слушал — со всех ног кинулся к выходу.
…Милейшая госпожа Гражина! Когда не надо, она все подмечает, вроде немытых рук и грязи на сапогах, а когда доходит до настоящего дела, ничего не запоминает. Архивы! Да там не было двух улиц! Кроме архива и дома градоправителя дотла сгорело больше дюжины строений, а еще от пяти огонь оставил лишь остовы стен с черными провалами окон. И это не считая тех, которые не слишком пострадали от пламени. Повсюду плавал сизый дым, дышалось с трудом. Противно воняло горелыми тряпками.
Осадив мерина, я на негнущихся ногах добежал до того места, где когда-то были дом градоправителя, архив и библиотека, а теперь виднелись лишь груда обгоревших бревен и развалины закопченных камней в окружении обугленных пеньков — и в меня буквально ударило болью. Человек… В огне погиб человек… Нет, погибли люди… Они вовремя почувствовали неладное, пытались вылезти через окна и двери, но почему-то не получилось… Повсюду ощущались отчаяние, страх, гнев… Посмертные эмоции накатывали со всех сторон, кроме бывшего дома Анджелина Маса. У его ближайших соседей отнюдь не все успели выскочить из огня. Старик… женщина… двое детей… еще одна женщина… какой-то мужчина сунулся в пламя, видимо спасая своих домашних, и погиб, когда рухнула крыша…
— Господин некромансер?
Мне хотелось завыть в полный голос. Куда меня тащат эти люди, хватая за локти и бока? Развалины очередного дома…
— Там они, там! — причитала старуха, стоя на коленях посреди разбросанных обгорелых вещей. — Не могли они погибнуть… Там погреб… Успели они… Да помогите же кто-нибудь!
— Вот. — Меня поставили перед старушкой, встряхнули несколько раз. — Она говорит, что дочка ее с внуками в погребе укрылись и живыми остались. Вы бы проверили, господин некромансер? А то, может, не стоит и за топоры браться?
— Живые они! — завопила старуха. — Материнское сердце не обманешь! Живые! В погребе сидят! Разберите завалы, мужики!
Я несколько раз встряхнул головой, пытаясь сосредоточиться, потом сделал пару шагов в сторону сгоревшего дома. Стены и крыша провалились, кое-где еще тлело и дымилось. Приходилось ступать осторожно, чтобы не пропасть самому. Тут и руки-ноги переломаешь за здорово живешь!
Смерть и боль ощущались везде, куда ни сунься. Даже здесь.
Как сказать старой женщине, что материнское сердце на сей раз обманулось, я не знал, но мужики все поняли и потянули с голов колпаки. До старухи дошло чуть позднее, и она, закатив глаза, рухнула на землю. Ее сердце остановилось так быстро, что я лишь тупо проводил внутренним взглядом отлетевшую душу, не успев ничего сделать.
Топот копыт…
— Осмотреть все! Разобрать завалы!
Услышав этот резкий, решительный голос, еле сдержался, чтобы, как какая-нибудь экзальтированная девица, не броситься на шею Анджелина Маса. Градоправитель, видимо, прибыл всего несколько минут назад и сейчас энергично раздавал приказы.
Заметив его, погорельцы двинулись навстречу. Слышались злые причитания женщин, ворчание мужчин, но большинство все-таки молчало, и это молчание было страшнее и красноречивее всех слов. Оно было настолько страшным, что я поспешил убраться с дороги, дабы не попасть под горячую во всех смыслах слова руку толпы.
— Сам-то живой… А что ему сдеется? — слышались голоса.
Анджелин Мас ждал людей, не двигаясь с места, и лишь коротко взмахнул рукой, останавливая свою охрану, когда та взялась за мечи.
— Это чего такое творится? — наседали люди. — Как жить? Все пропало!..
— Успокойтесь! — Раскатистый голос градоправителя легко перекрыл гомон толпы. — Я скорблю вместе с вами. Обещаю — всем погорельцам будут выделены деньги. Родных и близких это не вернет, но те, кто остался в живых, смогут, по крайней мере, построить себе новые дома. А погибших мы похороним за счет городской казны. Я сам прослежу за этим!
Когда немного успокоившаяся толпа стала расходиться (люди отступили лишь после того, как Анджелин Мас побеседовал чуть ли не с каждым желающим), я осторожно подошел ближе. Во мне боролись противоречивые чувства — архив и городская библиотека погибли, сгорели до последнего листика, а вместе с ними исчезла и моя надежда установить истину. Но градоправитель остался в живых. Почему? Как это случилось?
— Груви. — Он заметил меня быстро. — Вы здесь…
— Было слишком много смертей, — ответил я уклончиво.
— Понятно… — Его взгляд не отрывался от того, что еще недавно являлось зданием библиотеки. — Это только подтверждает кое-какие мои догадки…
— Какие, например?
Градоправитель нервно дернул щекой:
— Документы. Исторические хроники. Многие рукописи. Все это погибло.
— Сожалею…
— Почти все. — Он вдруг усмехнулся. — Я знал заранее и кое-что перенес в ратушу.
Надежда забрезжила с новой силой.
— Правда?
— Правда. Приходите вечером, Груви. Не уверен, что среди уцелевших документов есть нужные, но лучше это, чем ничего. И будьте осторожны.
— С чего вы взяли?
— С того, что вам кто-то не дал возможности посмотреть городские архивы. Я пойду до конца, ибо это мой город, но вас ничто не держит. Я пока еще градоправитель. У вас, если не ошибаюсь, осталось всего несколько дней до окончания сезона — можете уже сейчас собрать вещи и уехать. Вам выделят из казны денег — несколько злотых найдется.
Не понял! Меня что, выгоняют? Когда писал заявление, я в самом деле думал, что больше всего на свете хочу уехать, но чтобы так…
— Я останусь до конца.
— Тогда будьте осторожны, Груви.
Не прибавив более ни слова, градоправитель решительно направился в сторону пепелища. Стали подтягиваться соседи погорельцев — надо было разобрать тлеющие завалы, засыпать угли землей и песком, оттащить в сторонку уцелевшие вещи и дать по рукам тем, кто под шумок пытался стянуть чужое добро. Работы предстояло много, и резкий голос Анджелина Маса раздавался тут и там.
Я при всем желании не мог уйти с пепелища до окончания спасательных работ — меня то и дело звали на развалины, чтобы помог определить, остались ли там живые люди. В одном месте удалось вытащить из-под бревен уцелевшего человека. Он наглотался дыма, его оглушило балкой, и пришлось потрудиться, приводя счастливчика в чувство. Кроме того, надо было как-то успокоить души умерших, проводить их на небеса, чтобы не задерживались тут и не становились призраками. Их смерть оказалась нелегкой, многие умерли раньше положенного срока, и следовало договориться с потусторонними силами, чтобы перемещение невинных душ из этого мира в тот произошло без помех.
Сама Смерть была там же. Я несколько раз видел ее фигуру — невидимая никем, кроме меня, она бродила по пепелищу, и по ее указке я несколько раз помогал найти и откопать обгорелые останки погибших людей. В какой-то момент наши взгляды встретились, и я почувствовал неожиданное желание подойти, взять ее за руку… И одернул себя в самый последний момент.
Идиот! О чем только размечтался? Это же Смерть, а не какая-то девушка! Пусть, по словам мэтра Куббика, она выбрала меня в любимчики, это еще не дает мне права… Или дает? Нет, не сейчас. Потом.
