Книга Холмов (СИ) - Карелин Антон (книга регистрации .TXT) 📗
Владыка нокса, великого распада и ничто, неотвратимо плыл на Кела, и лисы увидели, как на безликом лице проявляется улыбка. Уверенная, обаятельная, знакомая. На груди у Безликого рельефно выступили песочные часы.
- Не отдам, - прошептал Кел блеклым голосом, словно теряющий сознание и уже готовый на все. - Нельзя отбирать... такое... лучше убить...
Дмитриус попытался отбросить Безликого назад, рухнул грудой железа на доски крыши. Вся магия вышла из ходячего доспеха. Только бы не навсегда, беззвучно шептали губы Алейны, только бы не навсегда.
Черная фигура подплыла вплотную к Келу и с усилием вонзила в его тело сразу пять клубящихся тьмой когтистых рук, одну за другой, словно пытаясь вырвать сердце.
- Не отдам, - прошептал Кел, содрогаясь, замедленно кромсая руками вязкую клубящуюся тьму. - Уйди.
Когтистая лапа твари выдрала из него светящийся образ, марево воспоминаний и чувств. Алейна увидела собственное смеющееся лицо, отблески костра, руки друзей. Почувствовала тепло глубокой привязанности, радость родства.
- Нет, - застонал Кел, и светящийся образ ввергся обратно в него. Но две жаждущих пятерни вонзились снова, и вытащили у него из груди образ крупной собаки и мальчика, он бился светом и звенел далеким детским смехом.
Кел содрогнулся.
- МОЕ, - сказал низверг, улыбаясь безглазым, безносым, пустым лицом. - ОТДАЙ.
Винсент схватил друга за плечо и попробовал упасть с ним вместе в сумрак - хоть это было и бессмысленно, ведь он уже видел, что тварь способна плыть сквозь грани стихий. Но он все же попробовал, ведь делать было совсем нечего. Но магия поплыла и рассеялась просто от того, что рядом был Безликий. Даже темная мантия дрогнула и разошлась аморфным туманом.
Лисы ничего не могли сделать, как и ответила Богиня.
И тогда Алейна вспомнила, что именно Она сказала.
- Отдай нас! - воскликнула девчонка, хватая Кела за руку. - Ты можешь отдать нас, как отдал Странника! Потому что даже после этого, и Странник, и мы останемся с тобой.
Расширенные от ужаса глаза светловолосого смотрели на нее сверху, его трясло, по щекам текли слезы. Но все-таки он кивнул, словно прощаясь, и посмотрел твари в лицо.
- МОЕ, - сказал Безликий удовлетворенно. Улыбка уверенно играла на его губах.
Величаво развернувшись, он растворился в воздухе.
Только когда он исчез, Лисы осознали, как вокруг тихо. Но затем им стало не до этого, потому что Кел был белый, неестественно, алебастрово-белый, светлые волосы выцвели в бесцветные, губы потемнели. Глазные впадины словно стали глубже и налились чернотой. Тело его стало худее, костлявее, череп проступил сквозь лицо. Кости локтей и пальцев рельефно проглядывали сквозь побелевшую кожу рук. Он выглядел жутко, как нечеловек, как жертва распада, шагнувший в мир нокса, пустоты, и вышедший оттуда, но уже полупустой.
- Матерь милосердная, - прошептала Алейна, обнимая его, пытаясь побороть слабость и вызвать целительный свет. Хотя как могло помочь ее исцеление против этого...
- Держись, - сказал Дмитриус, с лязгом поднимаясь. Винсент дрожащими руками вызвал мантию, без нее он казался себе голым.
Все столпились вокруг Кела, который медленно приходил в себя. И ни один из Лисов не удивился, когда, оглядев друзей с непониманием, белокожий спросил надтреснутым, нечеловеческим голосом, сквозящим словно из бездонной дыры:
- Вы кто?..
На убой.
Глава одиннадцатая, где Лисы сначала ругаются между собой, а потом весело, с готовностью идут на убой. И случается первый хайп.
- Кто вы такие? - озираясь, повторял Кел. Голос был чужой: низкий и нечеловеческий, в него словно вплетался подвывающий ветер, сдавленный в узком бутылочном горлышке. Повадки и движения жреца стали какие-то звериные, хищные, он пригнулся, выставил руки вперед, готовый ударить того, кто приблизится. Но увидел свои побелевшие руки, выступающие кости, обтянутые кожей, потрескавшиеся темные ногти. На белом, как мел, лице, явственно отразился страх.
- Что я здесь делаю? Что... случилось?
Груда металла, лежащего на земле, пошевелилась и с лязгом поднялась.
- Мы друзья, - уверенно гулкнул Дмитриус.
Два странноголосых уставились друг на друга: один с широкой и ярко-желтой улыбкой на груди, второй с маской напряженного недоверия на лице.
- Ты заколдован, Кел, - Алейна не пыталась к нему приблизиться. - Низверг отнял твою память.
Судя по тому, как расширились глаза, он еще помнил, что значит 'низверг'. Все путешествия Лисов, их задания и контракты были так или иначе связаны с Холмами. Если Кел потерял друзей, клочьями выдранных из его изувеченной личности, он мог позабыть и реалии древней земли. Но что-то осталось. Видимо павшие низверги и их тысячелетний плен были выше повседневности, больше, чем просто задания, а огромной и довлеющей частью мира вокруг.
- Ты сейчас не помнишь, но мы друзья. Путешествуем все вместе, - Алейна указала в сторону броневагона. - И следим, чтобы чудовища из-под Холмов не вылезли наружу. Не причинили зла людям. Мы ханта!
Он пытался вспомнить, и не мог. Жрица внимательно смотрела в выцветшие, зияющие отчаянием глаза, и видела повадки, несвойственные человеку: он быстрыми, короткими движениями озирался, принюхивался, протяжно дышал. Как дикий зверь, Кел чувствовал, что глубоко ранен, и каждое мгновение ожидал, что его добьют. Лошади косили глазами на мертвенно-белого человека и старались не издавать звуков, не привлекать внимание хищника.
- Тебя зовут Кел.
- Я знаю, кто я.
- Уже не знаешь, - покачала головой Алейна. - Ты был мне собратом-жрецом, пока низверг не отнял твою память.
- Я жрец?
- Ты был посвященным Странника. И в глубине души остался его сыном!
- Что это значит?.. Быть жрецом этого Странника?
- Значит приходить туда, где беда и раздор, и помогать людям услышать и понять друг друга. Помогать заблудшим искать свой путь в жизни.
Глаза Кела сверкнули, она даже выпрямился немного, человеческое перегнуло звериное.
- Кто вы?
- Алейна, посвященная Матери.
- Ричард, ваш проводник по земле Холмов, - рейнджер склонил голову.
- Я Анна, воин. Твой друг.
- Дмитриус. Друг.
- А я Винсент, - сказал маг из-под надвинутого капюшона, - и там спереди, в лесу, нас ждет засада из шестнадцати головорезов.
- Што? - если бы только Дмитриус мог поперхнуться. Но и стальное горло дрогнуло от удивления.
- Две крытых фуры, с десяток лошадей, - ответил Винсент, сверяясь со своим вороном, зашедшим на новый круг. - Встали лагерем воон за тем холмом, видите, дымок. Но там только двое женщин, скажем так, потрепанной наружности. Готовят в двух котлах. А остальные ушли в лес, и сейчас поджидают нас впереди по дороге. Хотя не уверен, что именно нас, до них с полчаса пути, мы скрыты за холмами, наверное, еще не приметили.
- У повозок отрядные девки, - не задумываясь, сплюнул Ричард. - Какого цвета тенты?
- Грязного. И подранного. Одна со свежей заплаткой из красного... с каким-то гербом!
- Красные стяги у Ройенов, - быстро соображал рейнджер. - Там рука скелета внутри венца?
Винсент пригляделся и кивнул.
- Даника Ройен объявил восстание против правящей династии Леборже, хочет отвоевать свое королевство. Ройенов поддерживают Краузе, отколовшиеся своим баронством от ленов короля, а Леборже заручились поддержкой Стайнборнов, эээ, чего вы на меня так смотрите.
- Кто все эти люди? - суммировала Анна.
- Ну ясное дело, не местные, из высоких родов Севера. Речь о крупном государстве Гундагар, вон там, за Туманными горами, - пояснил Ричард, указав на восток.
- Я уж думала, это беглецы с Антарского фронта сюда притопали, - неуверенно кивнула воительница. - Прорвались из окружения бронеголовых.
