Предания о самураях - Бенневиль Джеймс С. (книги полностью .txt) 📗

Место свидания в саду Мантё

Уже давно стемнело, когда Мито-но Котаро вернулся из Таруи с важными для своего хозяина известиями. Как ни странно, его господин еще не вернулся к себе домой в Аямэга-сато. Сэнсэя никто не видел. Заранее договорившись о встрече со своим господином, тот отправился дальше по дороге на Аохаку и доехал до этого города, не встретив ни Сукэсигэ, ни Оникагэ. Потолкавшись там и сям, порасспросив людей, после полуночи, он отказался от продолжения поисков и направился домой. При этом он рассчитывал на то, что его хозяин уже там. Он как раз выехал из города, когда услышал крик женщины, донесшийся с рисовых полей. Луна все еще ярко светила. В ее свете можно было рассмотреть группу мужчин, идущих по до-баси (узкой до рожке) между полями. Плотно сбившись вместе, они явно кого-то тащили. Снова ясно прозвучал женский крик: «Арэ! Арэ! Помогите! Спасите!» Мито-но Котаро тут же ступил на тропу. В этом месте протекал ручей, через который был переброшен покрытый землей и дерном мост. На середине этого моста Котаро остановился, расставив руки в стороны. Когда те мужчины приблизились, они уставились на него с ненавистью и возмущением. Здоровяк, как видно их главарь, произнес: «Мова! Откуда взялся этот парень? Упал с неба птичьим пометом или выполз из земли, как крот? Ну-ка, подлый нахал, убирайся с пути. Ты загораживаешь нам проход. Тем самым ты избежишь наказания, так как мы слишком заняты делом». Котаро рассмеялся: «Доха! Что-то ты чересчур расхрабрился со своими дерзкими речами. А ваше дело мне вполне понятно. Вы – разбойники, похитившие женщину, чтобы ее продать. И дальше я вас не пущу. Проваливайте немедленно!» Услышав такие слова, разбойники несказанно возмутились и рассвирепели. Здоровяк приготовился к схватке, рассчитывая сбросить Котаро в ручей. Один из соучастников тронул его за руку, как будто не веря своим ушам. «Этот паренек пьяный, что ли? О чем он говорит?» Главарь банды ответил ему так: «Не время тут разбираться. Он требует освободить нашу женщину. При всем этом он выступил против нас в одиночку. Сбросим в ручей этого храброго простолюдина! В воде он и остынет от своего куража».

Опустив на землю свою добычу, они бросились на Котаро, впереди всех был здоровяк. Его массивное тело служило преградой для остальных разбойников. Поднырнув под него, Котаро схватил главаря разбойников за локти. Плавно поднял его над головой и взмахом тела здоровяка послал ближайших нападающих вправо и влево в рисовые поля вниз головой. В следующий момент этот вожак уже барахтался в воде и погружался в ее глубину под мостом. Нападения остальных разбойников Котаро дожидаться не стал. Ворвавшись в их ряды, он принялся разить противника руками и ногами. По собственному желанию или вопреки ему, они тоже в скором времени оказались по пояс в жидкой почве рисовых полей. Только одному из разбойников нанес преднамеренный удар буси; бил он так сильно, будто собирался вогнать его голову в плечи. Его соратники подняли и поставили его на ноги, причем он стал на пару дюймов короче. «Оя! Как же смешно смотреть на такого укороченного Томиэ! Как ты себя чувствуешь, приятель?» Томиэ уже не соображал, как себя чувствует и где сейчас находится. Оказался ли он на Фудзисане или Сюмисане, [57] в Оми или в Ёми? Он на самом деле ничего не соображал. Увидев, в каком тот находится состоянии, разбойники в страхе бросились на помощь своему вожаку. Вожак же изо всех сил пытался перебраться на противоположную сторону рисового поля, разбрызгивая во все стороны грязь и воду. Его сподвижники сразу сообразили и последовали его примеру, то есть отправились в том же направлении назад в Аохаку.

Котаро подошел к их жертве и наклонился над ней, чтобы развязать веревку, которой она была опутана. Как только он это сделал, их глаза встретились. «Ацу!» – воскликнул наш самурай. «Котаро-доно!» – откликнулась дева. Котаро поспешно принялся освобождать ее от пут. От удивления он восклицал: «Как же ваша светлость оказались в такой час и в Аохаке? По правде говоря, ками (боги) проявили свою доброту к Котаро, что поручили ему выполнение такого задания. Прошу принять мои услуги и смириться с праздным любопытством вашего Котаро. На пути из Таруи мы рассчитывали застать вашу светлость в Аямэ-га-сато. Сомнений не остается в том, что он давно уже вернулся». – «Не утруждай себя новыми поисками, – ответила Тэрутэ. – Он как раз находится в доме Мантё в Аохаке. Нам предстоит о многом поговорить, но все-таки стоит опасаться возвращения тех разбойников с подкреплением». Котаро думал точно так же. Нельзя было терять ни минуты. Поскольку Тэрутэ утратила способность ходить самостоятельно, Котаро посадил ее на плечи и поторопился в безопасное место, которое находилось в Аямэ-га-сато. Когда Тэрутэ поведала Котаро о своих злоключениях, тот сжал губы и шумно вдохнул воздух от удивления и глубокомысленных размышлений. Он сказал: «Сообщения из Таруи представляют очень большую важность. Братья Асукэ уверены в том, что им грозит нападение по распоряжению из Киото. Об этом необходимо сообщить его светлости. После событий нынешней ночи вашему Котаро нельзя приближаться к дому Мантё. Что же предпринять?» В конечном счете было принято решение о том, что Котаро должен отправиться в Аохаку на следующий день, подойти к дому Мантё как можно ближе и поискать возможности переговорить со своим господином. Постороннему человеку могла грозить беда, ведь Тэрутэ узнала Манкэи в здоровяке среди своих похитителей, один из которых получил серьезное увечье. К тому же выглядело маловероятным, что спасение Тэрутэ свяжут с ее господином Сукэсигэ. Итак, рано утром на следующий день Котаро отправился в город, оставив Тэрутэ в своем доме одну полноправной хозяйкой. Котаро вел себя как мужчина и самурай. Все, что он хотел, ему приносили или оно приходило само собой.

Таким образом, Тэрутэ осталась предоставленной самой себе. И вот какая мысль посетила ее: «Ах! На сегодня приходится день поминовения моей почтенной усопшей матери (тёдо сёцуки мэй). Надо бы вознести молитву. Вне всяких сомнений, где-то рядом должен находиться монастырь, где можно заказать службу». Но у нее отсутствовал мон; вся она, даже ее каждый волос, принадлежала своему господину. Вероятно, в ее нынешнем доме можно было отыскать деньги для подношения. Она осмотрела все углы и щели сверху донизу. Но и в пыли, толстым слоем покрывавшей обитель холостяка, не нашлось даже следа хотя бы одной монеты. Не встретилось ничего ценного. Сукэсигэ и Котаро владели только своими мечами и конями; больше ничто ценности для них не представляло. Как раз в этот момент с дороги донесся приближающийся звон колокольчика: дзинь, дзинь, дзинь. Тэрутэ выглянула наружу. Напротив нее проходил исключительно святой человек Сюгёся Комё Хэндзё Дзюбо Сэкай (окруженный сиянием паломник, равномерно освещаемый со всех десяти сторон этого мира). Тэрутэ отвесила поклон, когда голова в глубокой соломенной шляпе, как у гриба, повернулась к ней как будто в раздумье. «Прошу ваше преподобие войти в мой дом. Сегодня у нас поминальная трапеза в честь усопших. Снизойдите до молитвы ради их благополучия». Жрец поклонился. Тэрутэ принесла теплую воду для омовения его ног. Сначала он поставил на пол ои, [58] снял соломенные сандалии и обмыл ноги. Потом вошел в дом, и хозяйка проводила его в комнату, где стоял временный алтарь (Буцу-нома). Зажгли лампы; в скором времени задымились ароматические палочки. После этого жрец достал свой свиток. Позванивая в свой колокольчик, он начал монотонное чтение мессы по покойной: «Наму Амида Буцу! Наму Амида Буцу!» После службы Тэрутэ поклоном выразила свою благодарность. В ее глазах стояли слезы. «Милостивый государь, мне откровенно стыдно за то, что нечего предложить в качестве подношения, кроме горячей воды. Все дело в том, что хозяин в отъезде, а я осталась одна. За сердечную заботу об этих дорогих мне мощах прошу выслушать слова благодарности. Больше у меня ничего нет… кроме этого вот зеркала. Ни для кого оно никакой ценности не представляет, кроме меня. Но все равно прошу его принять». Из-за пазухи она вытащила небольшое зеркало «Восемь драконов» и передала его жрецу. Взяв его в руки, он внимательно оглядел его, с шумом всасывая воздух. С таким же пристальным вниманием он посмотрел на Тэрутэ. Лицо жреца под рыжими волосами было изрезано морщинами, но Тэрутэ разглядела доброту в его взгляде. Страха у нее не возникало. Она ощущала рядом с собой словно железную опору. Почему так? Она не знала. Жрец же повернулся к буцудану. Трепетно вынул каймё, принадлежавшее Сатакэ Ацумицу, то есть ее светлости жене. Небольшие свитки дрожали в его руках. Неспешно он положил их на место. Затем поднялся и прошел в дальний угол комнаты. Тэрутэ с удивлением проследила за ним. Распростершись и положив лоб на руки, Мито-но Косиро заговорил: «Длительные поиски завершились. Мы на самом деле нашли Тэрутэ-химэ, известную как наследницу дома Сатакэ. Мито-но Косиро должен представить отчет своему господину». – «Мито-но Косиро! – произнесла Тэрутэ. – С тобой на самом деле говорит Тэрутэ. Здесь находится Каннон, украшавшая шлем Синры Сабуро; здесь же находится свиток с родословной. Но как случилось, что Косиро-доно занимается поиском Тэрутэ?» Здесь Косиро сообщил о своем брате, служившем в качестве каро. «Косукэ принес извинение за самоубийство. Соизволит ли ее светлость выслушать объяснение случившегося? Все сполна заплатили за свои преступления. Головами Тоды и Фудзинами украсили паром на переправе у Муцууры. Тело обесчещенного Гэнтаро, обнаруженное в Юки, стало пищей для волков на склонах Асиосана. А сам он нашел ее светлость, чтобы до самой смерти служить ей в деле восстановления доброго имени дома Сатакэ». В этом повествовании о многолетних страданиях сверкали слезы девы и слуги. Встреча принесла обоим много радости.