Научи меня любить - Бэкли Вайолетт (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Сэр Лоуренс опять постоянно обращался к Оливии, как будто хотел загладить вчерашнюю обиду. Его длинное блио, достигавшее икр, было сшито из узорчатой парчи с вышитой золотом каймой, грудь украшала золотая монограмма, а бедра обвивал золотой пояс, усыпанный драгоценными камнями. На щеках играл румянец, черные волосы были зачесаны назад. Оливия подумала, что он выглядит просто великолепно, и ей никак не удавалось принять безразличный вид, в чем она только что упорно практиковалась в своей комнате.
Взгляд девушки остановился на его золотой монограмме.
— Это вышила твоя родственница или, может быть, подруга, сэр Лоуренс?
— Я так и думал, что ты должна была заметить это, дамуазель, — ответил он с улыбкой. — Моя тетушка вышила это для меня много лет назад.
— Это очень хорошая работа, сэр. Я бы так не смогла.
— Судя по тому, что я слышал, ты слишком строга к себе, Оливия. Мне говорили, что ты лучшая золотошвейка в этой части страны.
Зорко, словно ястреб, он следил за ее реакцией. Оливия не хотела быть пойманной на эту приманку, но любопытство взяло верх.
— Тебе сказала это преподобная матушка? — спросила она тихо, чтобы не услышали Кэтрин и Генрих.
Он кивнул.
— Преподобная матушка очень проницательная дама. Она всегда распознает редкостный талант, если встретится с ним.
Возражение застыло на кончике ее языка: «Почему же тогда она так поспешно избавилась от меня? Разве Генрих был единственным, кто не вносил плату?» У нее была еще масса вопросов, но она изо всех сил сдерживала себя, глядя в свою серебряную тарелку. И все-таки задала один-единственный, вертевшийся на языке:
— Если ты знал, что я хорошая вышивальщица, зачем вчера ты спрашивал, что я умею делать?
— Скажем, мне было интересно узнать, что ты согласна делать, чтобы помочь своему брату. Ведь если хочешь помочь кому-то, сначала нужно узнать, на что ты способен. Мне было интересно, как ты оцениваешь собственное мастерство вышивальщицы.
Она видела, что он пытается ее смутить из-за того, что она вчера не сказала ему всей правды. Но ведь это так естественно для человека, органически не приемлющего хвастовства. И он, конечно, все понимал, но специально ставил ее в неловкое положение.
Сэр Лоуренс, в свою очередь, прекрасно понимал причину сердитой складки, появившейся между ее тонкими бровями. Он бы многое отдал за то, чтобы иметь возможность сказать ей больше, чем сказал. Но почва была чересчур ненадежной, и ему необходимо продумывать свои шаги с большой осторожностью, если он хочет приманить птичку, да так, чтобы она при этом не растеряла слишком много перышек. Птичка уже и так нахохлилась оттого, что он никак не мог удержаться, чтобы ее не дразнить. Ему доставляло несказанное удовольствие видеть, как она вспыхивала и ее глаза гневно сверкали. Однако нужны терпение и твердая рука, если он хочет приручить эту пташку. И если ему удастся то, что он задумал, то награда будет стоить того, чтобы приложить все усилия. С этими мыслями он повернулся к Кэтрин, которая протягивала ему блюдо с засахаренными фруктами, и поблагодарил ее за чудесный обед.
Когда столы были убраны и музыканты, игравшие во время обеда, ушли, обсуждение проблем семьи Джиллерсов возобновилось. На этот раз Оливия и Кэтрин сидели рядом, а мужчины — напротив. Генрих поглядел на свою жену и протянул руку, чтобы ласковым прикосновением успокоить ее, а сэр Лоуренс смотрел на Оливию поверх кубка с вином и думал о том, что тридцать один год, как он живет на этом свете, он не видел ничего прекраснее, и знал, его следующий шаг будет решающим. Но что потом? Даже он не мог с уверенностью сказать, в какую сторону полетит эта птичка.
— И что же, неужели все так плохо, как ты ожидал, сэр Лоуренс? — спросила Кэтрин.
Он осторожно поставил на стол свой кубок и открыто посмотрел на нее.
— Да, именно так, госпожа Джиллерс, но я думаю, что можно многое предпринять, чтобы изменить ситуацию к лучшему. Кое-что можно сделать сразу, кое-что потребует времени, но боюсь, всем нам будет нелегко до тех пор, пока не начнут появляться реальные результаты.
У него голос такой же, как у его отца, подумала Оливия, низкий, глубокий и мелодичный. Сидя напротив него, она могла изучать его лицо, пока он говорил, а также видеть выражение лица Генриха. Поскольку все это ее не затрагивало, она расслабилась и наблюдала за происходящим как бы со стороны.
— Что ты имеешь в виду, сэр Лоуренс? — спросил Генрих, стараясь, чтобы его голос звучал бодро и деловито, хотя он совершенно не представлял себе, что можно сделать без колоссальных затрат.
— Для начала давайте обсудим, что под силу вам самим, без моего участия. Ваши крепостные не смогут работать как следует ни на вас, ни на себя, если вы не создадите для них лучших условий. Они живут как животные. У них почти нет быков, чтобы пахать, и земля на их наделах недостаточно хороша, а то и просто непригодна для дела. А вся хорошая земля — ваша, но на ней некому сеять. Так что тут есть о чем подумать.
Оливия была зачарована тем, как он говорил, как при этом жестикулировал своими длинными, сильными, выразительными руками.
Он продолжал:
— Множество хижин брошено после чумы, приусадебные участки тоже пропадают без ухода. Позвольте людям занять их и выращивать себе пищу. Пусть они вспашут землю по опушкам леса…
— И ничего не платят?
— Бог ты мой, конечно же ничего! Они сейчас ничего не могут вам заплатить, но отплатят хотя бы тем, что останутся живы. И еще — отдавайте им за работу на ваших землях деньгами, а не натурой. И когда они трудятся на сборе урожая — пусть тоже получают деньги. Тогда они смогут купить то, что им нужно.
Генрих сидел, наклонившись вперед, и слушал очень внимательно.
— Да, ты это верно говоришь, но где я возьму деньги, чтобы все это оплачивать, когда их так мало?
— Мы к этому еще вернемся, но пока можно сделать еще кое-что. Позволь им пользоваться твоим лесом, чтобы они могли строить и ремонтировать свои дома. Бог свидетель, леса предостаточно, и бедняги не смогут нанести ему большой урон, взяв то, что им необходимо. Пусть они и хворост себе собирают, все равно надо расчистить лес. И еще разрешите им охотиться на мелкую дичь. Они так же нуждаются в мясе и шкурах, как и мы.
Все внимание Оливии было приковано к его речам. Да, сэр Лоуренс зря времени не терял, объезжая владения.
— Но мы потеряли управляющего, — сказал Генрих, — а чтобы сделать все то, о чем ты говорил, необходим надсмотрщик.
— Если вы примете мои предложения, все мои предложения, то я одолжу вам моего собственного управляющего, пока вы не найдете ему замену. — Сэр Лоуренс со значением посмотрел на Генриха. — Но это будет зависеть от вашего согласия. Так вот, мое предложение заключается в следующем: как мы видели, оставшиеся в поместье люди не могут справиться со вспашкой, севом, уборкой, починкой для себя и со всей работой, которую они должны выполнять для вас, поэтому все и идет наперекосяк, так что имеет смысл поставить дело как у братьев-францисканцев в Честерфилде.
— Овцы! — Слово вылетело изо рта Оливии, словно испуганная птица из гнезда. Сэр Лоуренс с легкой усмешкой посмотрел на нее, и Оливия густо покраснела.
— Овцы, — повторил он.
Генрих погладил бороду, думая о преимуществах разведения овец, особенно на плохой земле.
— Чтобы ходить за ними, нужны всего один-два человека, это правда. Но как я смогу купить овец, если у меня нет денег?
Сэр Лоуренс подлил вина в свой кубок и сделал глоток.
— Вот теперь мы вплотную подошли к тому, чем я мог бы вам помочь, — произнес он, глядя на Оливию. — Но то, что я сделаю, будет зависеть от того, что согласитесь сделать вы. Как я уже сказал, я оставлю вам в помощь своего управляющего на такой срок, какой вам потребуется. И я буду ему платить. — Генрих посмотрел на жену и улыбнулся. — Я дам вам достаточно денег, чтобы вы могли заплатить своим людям за то, что они будут пасти ваших овец и за добавочную работу, когда вам это понадобится. И больше никакой платы натурой, Все излишки того, что они сами вырастят, они могут продавать. Я буду вам помогать деньгами до тех пор, пока овцы не начнут приносить доход. Кэтрин чуть не плакала.
