Гражданская Война в освещении П Н Милюкова - Мельгунов Сергей Петрович (книги онлайн полностью TXT) 📗
Таков вывод историка, и с ним, пожалуй, в значительной степени нельзя не согласиться. Но естественно, в прошлом должна быть очерчена и роль самого Милюкова. Вся его позиция толкала партию народной свободы в корниловский лагерь. Просмотрите тогдашнюю левую печать, и вы натолкнетесь на постоянное сравнение политической позиции Милюкова с позицией Тьера. Не только горьковская "Новая Жизнь" будет доказывать, что партия народной свободы "главная, если не единственная представительница и защитница интересов контрреволюционных имущих слоев", но и редактируемая Е. Д. Кусковой "Власть Народа" будет писать в июне: "к гражданской войне, вот к чему ведут к. д.". В связи с партийным съездом Прокопович найдет речи их лидеров безответственными и возмутительными: "Кадеты перешли на сторону реакции". Российский Тьер естественно вместе со Струве и Шульгиным будет числиться в среде участников московского Съезда Общественных Деятелей. Теоретически он должен быть солидарен с Корниловым.
В книге Владимировой "Корниловщина" - книгу, по-видимому, П. Н. Милюков также не знает - опубликован характерный документ: это ненапечатанная передовая статья в "Речи". 30 августа газета вышла с белой полосой вместо передовой статьи.
29 августа выяснилась неудача ген. Корнилова, и редакция или не успела подготовиться к новой позиции, которую надлежало занять, или не могла {28} напечатать свою статью из опасения расправы со стороны образовавшегося Комитета народной борьбы с контрреволюцией (в комитет входили, и даже главенствовали, большевики).
В ненапечатанной статье говорилось: "Ген. Корнилов не реакционер, его цели не имеют ничего общего с целями контрреволюции, ген. Корнилов ищет путей довести Россию до победы над врагом и не предрешает народной воли в будущем устройстве Учредительного Собрания. Нам тем легче присоединиться к этой формулировке национальной идеи, что мы говорили в тех же самых выражениях задолго до генерала Корнилова. Да, мы не боимся сказать, что Корнилов преследовал те же цели, какие мы считали необходимыми для спасения родины". Теперь историк Милюков всячески затушевывает участие партии к. д., или некоторой ее части, в Корниловском движении - лишь правые круги выдвигали диктатуру.
Припомним, что писал ген. Корнилов в приказе № 897: "Я хотел в согласии с целым рядом лиц, пользующихся общественным доверием и с целым рядом общественных организаций, стремящихся к спасению России... дать сильную власть". Припомним и показания ген. Алексеева, утверждавшего, что ген. Корнилов действовал по соглашению с некоторыми членами Временного Правительства и что только в последние дни 26-28 августа это соглашение было нарушено. В деле Корнилова еще много неясного (В сущности, за исключением показаний А. Ф. Керенского следственной комиссии ("Дело Корнилова". Изд. "Задруги" 1918 г.), показания остальных заинтересованных лиц мы имеем лишь в выдержках, напечатанных в книге Владимировой "Контрреволюция в 1917 г." (1924) и Мартынова "Корнилов" (1927 г.).).
Газетная полемика между Керенским и Милюковым не дала ответов на те сомнения, которые возникают при ознакомлении с закулисной стороной дела. Термин "заговор" в отношении лично Корнилова не подходит, ибо слишком много было взаимных недоразумений в эти августовские {29} дни. (Несомненно в антураже Корнилова - у Завойко и др. плелись нити определенного уже заговора, о чем Корнилов мог быть и неосведомлен). В прениях по моему докладу П. Н. Милюков должен был, однако, признать, что отношение к. - д. к Корниловскому выступлению не было отрицательным, так как оно было неизбежно. И глубокий смысл приобретает тогда письмо ген. Алексеева П. Н. Милюкову 12 сентября - письмо, о котором совершенно умалчивает в своей истории П. Н. Милюков.
"Почему же ответить должны только 30 генералов и офицеров, большая часть которых и не может быть ответственной?" - писал Алексеев. - "Неужели в угоду всесильной демократии и для спасения участников, которые хотят спрятать свое участие?" "Нужно сказать - заканчивает Алексеев - что если честная печать не начнет немедленно энергичного разъяснения дела, настойчивого требования правды и справедливости, то через 5-6 дней наши деятели доведут дело до военно-революционного суда с тем, чтобы в несовершенных формах его утопить истину и скрыть весь ход этого дела. Тогда ген. Корнилов вынужден будет широко развить перед судом всю подготовку, все переговоры с лицами и кругами, их участие, чтобы показать русскому народу, с кем он шел, какие истинные цели он преследовал и как в тяжкую минуту он, покинутый всеми, с малым числом офицеров, предстал перед спешным судом, чтобы заплатить своею судьбою за гибнущую родину".
П. Н. Милюков, в своей истории, напоминает слова Каменева на демократическом совещании: "мятеж Корнилова не единоличное преступление, а преступление организованной буржуазии", и противопоставляет им заявления трех министров: Скобелева, Зарудного и Пешехонова, о нелепости подозрений в причастности министров к. - д. к Корниловскому движению. Не так однако был неправ по-видимому {30} Каменев в своем утверждении, и сам П. Н. Милюков на совещании Ц. К. партии к. - д. в Париже, в 1921 г., должен был признать, что корниловской "политике переворота" "мы шли сознательно навстречу (Напомню, что в пояснениях своих к показаниям следственной комиссии А. Ф. Керенский линию поведения Милюкова в корниловские дни охарактеризовал, назвав П. Н. Милюкова "польским Мартовым наизнанку". В полемике, которую П. Н. Милюков вел с Керенским в "Посл. Нов." - "Еще факты и еще легенды" - в сущности говоря, автор ничего не опроверг. С полным правом А. Ф. Керенский мог сказать: "Теперь П. Н. Милюков присоединился к моему пониманию корниловской катастрофы". Любопытна одна запись, сделанная в дневнике ген. Жанена, находившегося в эти дни в Могилевской Ставке. Французский генерал уверяет со слов зятя ген. Алексеева, что "заговорщики" прекрасно понимали, что они играют своими головами, и что кадеты "marchent avec eux, mais n'on pas le courage voulu pour participer au mouvement avant la reussite". ("Monde Slave" 1927. май 173) Показателен был и позднейший съезд партии народной свободы. Газетный отчет ("Власть Народа" № 143) отмечает, что на первом заседании 15 октября "героем вечера оказался ген. Корнилов". Ф. Ф. Кокошкин, между прочим, заявил, что Корнилов "жертва злого, умысла высокопоставленных лиц, назвать которых в данный момент, к сожалению, нет возможности...) (протокол № 3). Поэтому участие партии к. - д. в правительстве и сделалось камнем преткновения при создании коалиционной власти в дни, так называемого, Демократического Совещания. "Умеренные социалисты" (термин П. Н. Милюкова) соглашались на коалицию с буржуазным элементом, не причастным к корниловскому движению - из этой коалиции исключалась партия народной свободы. Историку надлежало это отметить. Материал он легко бы нашел в том выпуске "Хроники Революции 1917 г.", которую издает Истпарт (т. IV, составленный Владимировой).
Круги, к которым принадлежал П. Н. Милюков, во всяком случае, разделяли основное положение, высказанное в июньском еще обращении к населенно и армии Всероссийского Союза торговли и промышленности: "Спасти Россию {31} может только твердая железная власть", т. е. военная диктатура. Довольно определенно и последовательно партия народной свободы отстаивает эту точку зрения - на московской партийной конференции в Maе 1918 г. было признано, что "борьба с большевиками требует сосредоточения сильной власти в единых руках". (Протокол № 2 того же совещания). Представители к. - д., входившие в "Союз Возрождения", склонились к признанию проектированной более левыми группировками директориального характера власти. Соглашение произошло после того, свидетельствует В. А. Мякотин в своих воспоминаниях, как "участвующие в совещаниях к. - д. упорно пытались отстаивать единоличную диктатуру, явно оглядываясь на ту часть своей партии, которая не входила в "Союз Возрождения". Надо добавить, что лично П. Н. Милюков очень не сочувствовал в то время соглашению с социалистами, как не сочувствовал этому с момента, когда вынужден был выйти из состава коалиционного Временного Правительства. В момент договора в "Союзе Возрождения" П. Н. Милюков писал письмо в Москву и "обвинял" московских кадетов за то, что они попали "в лапы социалистов и Антанты". (Речь Пав. Д. Долгорукова. Протокол № 3 парижского совещания).
