Влюбиться в жертву (Вирус ненависти, Измена в розовом свете) - Алюшина Татьяна Александровна (первая книга txt) 📗
– Последнее время были ли у них трудности? Может, «наехал» кто-нибудь, может, денежные недоразумения?
– Насколько мне известно – нет. Но я давно не интересуюсь их делами, не то что не интересуюсь, но не вдаюсь в подробности. Хотя, если бы что-то серьезное было, я бы знала. Так что все-таки случилось?
– Я объясню, только ответьте еще на несколько вопросов.
Артем не хотел об этом спрашивать, но все-таки спросил, оправдываясь перед собой тем, что это необходимо для полноты картины:
– Как вы познакомились?
– Как обычно – в гостях у общих знакомых. Была свадьба моей коллеги по работе, естественно, присутствовала вся наша фирма – тогда у нас был начальный период становления и людей работало еще мало, но все очень дружили. Лешка оказался гостем со стороны жениха. Так и познакомились, он принялся за мной ухаживать, а через полгода мы стали жить вместе.
Не удержавшись, Артем спросил:
– А почему вы стали жить вместе? Это была большая любовь, я имею в виду, с вашей стороны?
Тина задумалась. Для себя она уже нашла ответ, расставив все по местам и нужным полочкам и честно признаваясь себе во всем.
Все дело в ее детстве.
Она могла бы написать целый трактат, что-то вроде «Пособие для толстых девочек, или Как выжить среди сверстников». Тина в детстве была толстой – для подростка это приговор! Практически смертельный.
Как-то мама сказала ей:
– Знаешь, когда вылупляются кукушата, то самый сильный из них выпихивает из гнезда более слабых птенцов, и не потому, что он плохой, а потому, что в нем срабатывает инстинкт. Так у него больше шансов выжить. В детях гораздо сильнее, чем у взрослых, развиты инстинкты, и их жестокость продиктована чем-то примитивным, на уровне выживания. Если кто-то из сверстников физически или умственно не соответствует принятому стандарту, значит, его надо уничтожить – больше шансов пробиться самому. Я уверена, что твоя полнота пройдет сама собой, ты ее перерастешь, а сейчас тебе просто надо выстоять и не озлобиться.
Мама оказалась права – после семнадцати лет фигура Тины начала стремительно меняться, а в восемнадцать о былой полноте напоминали только фотографии и комплекс неполноценности, оставшийся на всю жизнь.
Тина нашла свой способ защиты от жестокости сверстников – утвердилась, став лидером класса, а потом и всей школы. За ней никогда не ухаживали мальчики, никто не носил ее портфель и не провожал домой. Нет, в гости к ней ходили постоянно, но целой компанией, чтобы обговорить и воплотить в жизнь ее очередную идею – спектакль, концерт, маскарад, пикник и еще много, много всяких придумок, которые сыпались из нее как из рога изобилия. Все мальчишки числились друзьями: Тина раз и навсегда решила, что романтическая влюбленность со стороны мужского пола – это не для нее. Одноклассники уважали ее, дружили с ней и даже защищали, если кто-то со стороны пытался ее обидеть, но их первые романтические чувства были направлены совсем на других девочек.
Тина выстояла! Ее фантазии, энергии, умения воплотить в жизнь самые невероятные проекты хватило на то, чтобы достойно выжить среди сверстников, но комплекс толстой, неинтересной девочки остался навсегда.
После ухода Алексея Тина слонялась по квартире, все размышляя и размышляя и пытаясь ответить себе на вопрос – почему?
Почему так долго жила с этим человеком, почему не хотела видеть реальность – его слабость, безволие, жадность, трусость? Почему терпела бесконечные мелкие придирки, вечное ворчание и недовольство?
От них разбегались друзья – мало кто мог выдержать постоянные указания, как надо что делать. Алексей никогда не готовил, но всегда приходил на кухню, когда Тина стояла у плиты, садился на стул и поучал – лук надо резать мельче, сильно не зажаривай, убавь огонь под кастрюлей и т. д. Он никогда не стирал, но приходил в ванную, когда Тина там вручную стирала белье, и давал указания – здесь надо сильнее тереть, ты неправильно выжимаешь. Он очень редко мыл посуду, но всегда ворчал – ты слишком много наливаешь моющего средства, мало ополаскиваешь тарелки. И так далее и так далее…
Первые два года Тина раздражалась, скандалила с ним из-за этого, бросала все и предлагала делать самому, раз он лучше знает, а потом махнула рукой и просто перестала слышать, решив для себя: «А пули летят, пули шальные летят и не очень!», пропуская мимо, как эти пули, занудство гражданского мужа.
Он давно перестал быть ей интересен как человек, как личность. Ей было с ним откровенно скучно – Лешка почти ничего не читал; кино, театры оказались ему не интересны.
Путешествия – это вообще отдельная статья!
Дважды съездив с ним за границу – в Прагу и в Вену, – она зареклась на веки вечные куда-нибудь совместно ездить! Он экономил на всем. Оплачивая счет в ресторане, Лешка расстраивался так, что ей приходилось часа два отвлекать его от этих мыслей. Но это цветочки! Каждый вечер, когда Тина уже лежала в кровати, Алексей ходил по номеру и отчитывал спутницу:
– Ты знаешь, сколько мы сегодня потратили?! Мы не можем позволить себе такие траты – мой бизнес только развивается, все деньги надо вкладывать туда!
Отвечать было совершенно бесполезно и спрашивать, какого черта ты вообще тогда поехал, тем паче. Она и не отвечала и очередной раз, махнув рукой на Лешкин характер, стала ездить с Риткой и Дениской, благо к тому времени зарабатывала уже неплохо и могла себе это позволить.
Леша был прав, когда обвинил Тину в том, что она сама виновата в его измене, – они давно не спали вместе, ей это тоже давно перестало быть интересно с ним, да, если честно, никогда не приносило особой радости.
Конечно, она виновата! А кто еще?
Сейчас, закрывшись в квартире от всех, Тина перебирала эти бесконечные мысли, ясно и четко видя всю картину, как будто вымыла грязное окно и наконец рассмотрела улицу.
У Тины появилось ощущение, будто она отмывает себя изнутри, честно признаваясь себе в том, что долгие годы не хотела замечать. Ей было так тяжело, что она не могла ни лежать, ни ходить. Она брала чашку с кофе, сигарету и устраивалась на полу – вытянув ноги и опираясь спиной о стену. Сидела все время в разных углах, перемещаясь по комнатам квартиры. Ее любимым местом стала прихожая – девушка садилась в угол на пол, напротив входной двери, и часами раскладывала в своей голове все по порядку, стараясь не поддаваться жалости к себе и не врать. Она очень не любила, когда в помещении пахло табаком, поэтому открывала все окна и двери нараспашку, и по квартире гулял свободный августовский ветер, успокаивая ее шелестом штор и газетных страниц.
Когда Тина поступила в институт, вокруг нее вдруг обнаружилась целая толпа поклонников. Тина стала очень интересной девушкой. В ней появились какая-то утонченность, изысканность и тайна.
В ее жизни толстушки было одно преимущество – зная, что не может интересовать противоположный пол как девушка, Тина воспринимала парней иначе, чем ровесницы, видела их характеры, привычки и истинные мотивы очень четко. Не забивая себе голову размышлениями на тему «понравилась я ему или нет?», она присматривалась, слушала, пытаясь понять, что это за человек. Наверное, поэтому понимала мужчин гораздо лучше, чем многие женщины.
Она видела, что все эти мальчики, танцующие перед ней, – это всего лишь молодые стрекозлы, у которых гормоны только из ушей не лезут. И все, что им нужно, – это как можно больше секса с как можно большим количеством женщин. А если девушка еще и интересная, недоступная и красивая, то можно и наизнанку вывернуться, чтобы завоевать, – что-то типа спорта.
Себя красивой и интересной она категорически не считала и отделывалась шутками. Правда, на третьем курсе Тина решила вкусить «прелести» секса, не отставая от других. К тому времени поклонников сильно поубавилось, мало кто мог выдержать ее язвительный острый язычок и холодный тон. Ее называли «Тина – льдина». Из наиболее стойких ухажеров она выбрала того, кто был ей хоть как-то интересен.
